— Я не могу позволить тебе позорить отца перед нашими соседями, — тем временем продолжала папина помощница. — Будь добр убраться.

— Хорошо, я все уберу, обещаю. — В голосе Марка появились заискивающие нотки. — Только вы мне пообещаете, что вместо супа накормите меня в обед пирожками.

— Ах ты ж маленький обжора. Так и быть, но только если в комнате будет стерильная чистота. А это значит, не забудь про пылесос.

— Договорились.

В наступившей тишине я завалилась обратно на подушку. Просыпающийся мозг начинал потихоньку переваривать полученную информацию. О чем они только что говорили? Какие гости? Какие пирожки и хумусы? Какие соседи?

Уже не медля, сорвалась с места и пулей понеслась в комнату Марка. Залетев в открытую дверь, в последний момент успела перепрыгнуть через растянутый шнур пылесоса.

— Салют! — Марк сосредоточено утрамбовывал скомканные вещи в шкаф.

— Ты в курсе, каких гостей мы сегодня ждем?

— Ну да. — Он резко, с грохотом задвинул дверцу, чтобы запиханные кое-как вещи не успели вывалиться. — Иосиф с родаками.

Твою мать!

— Когда ты узнал?

— Так вчера за ужином они меню обсуждали. А ты что, не в курсе?

— Я? Нет. — Картина папиного вероломства начинала проясняться. — И что решили?

— Ты о чем?

— О меню.

— Кажется, объединить еврейскую и русскую кухню.

— Ясно. — Развернулась, с раздражением хлопнув ладонью по двери, и вышла из комнаты.

Все ясно! Объединить они решили, а! Кухни! Главный вопрос, только ли кухни. А может быть, заодно и нас с Иосифом? Ну папа!

На кухне Светланы Владимировны работа кипела. Сама повариха месила тесто, а ее подельничек что-то помешивал в кастрюле на плите.

— Катя! Доброе утро. Ты что это сегодня так рано? Суббота же. — Отец был просто сама невинность. — Могла бы поспать.

— Не спится что-то. — Демонстративно осмотрелась вокруг. — Запахи вкусные разбудили. Что готовим?

Заговорщики быстро переглянулись.

— Да вот, — отец заметно занервничал, — Светлана Владимировна решила пирожки испечь с мясом и яйцом с луком, ну и так, по мелочи ещё…

— М-м-м, а по какому поводу, стесняюсь спросить?

Включила кофемашину и под звук перемалываемого кофе следила за отцом, который снова переглядывался со своей помощницей и то ли пытался придумать, как преподнести мне столь прекрасную «новость», то ли как переложить на Светлану Владимировну столь почетную миссию.

Через минуту, выбрав второй вариант, он дернул бровями, побуждая сообщницу объяснить мне происходящее.

— Катенька, в прошлые выходные вас не было, а мы ходили к Иосифу на новоселье, вы же в курсе?

— Рада за вас. Надеюсь, все прошло хорошо?

Села за стол, поставив перед собой чашку с кофе, и подперла подбородок ладонью, изображая внимание. Они снова переглянулись.

— Просто прекрасно! — вступил отец, давая передышку своей слегка взмокшей помощнице. — Родители Иосифа оказались замечательными людьми, ты скоро сама в этом убедишься.

— Не думаю, что мне это нужно. Главное, чтобы вам было комфортно с соседями, не так ли?

— Так ли, так ли. — Голос отца потерял задор.

— Михаил Федорович прав. Наши новые соседи чудесные люди. Мама Иосифа, Дина Абрамовна, доктор химических наук, уже на пенсии и увлечена разведением кактусов и суккулентов. А отец, Давид Соломонович, профессор физики, преподает в каком-то престижном вузе. Они с вашим отцом очень быстро нашли общий язык.

— Все ясно, яблоко от яблони недалеко падает. — Я скривилась. — И о чем же вы беседовали с этой профессурой, можно узнать? — Вопросительно вздернула бровь.

— Ты зря иронизируешь, дочь. — Отец начал злиться. — Мы с Давидом Соломоновичем обсуждали газовое оборудование. Я рассказал ему про нашу горизонтальную систему, и он очень заинтересовался ею.

Вот мы, похоже, и подошли к самому интересному. На секунду сообщники замерли, а затем отец бросился в атаку.

— Поэтому я пригласил их к нам с ответным визитом в следующие выходные, то есть сегодня.

— Прекрасно. — Растянула губы в фальшивой улыбке. — Только не пойму, почему я узнаю о нашествии Михельсонов в наш дом в последний момент?

— Да я просто не успел тебе рассказать. Разве у тебя есть время поговорить с отцом среди недели? — напал он на меня в ответ. — Кроме работы ничего не видишь. В твоем возрасте у всех уже есть семья, муж, дети, а ты…

Не стала обращать внимание на его наезд, иначе скандала было бы точно не избежать.

— Я была здесь в среду и вчера приехала не так поздно.

— Не понимаю, что бы это изменило? Скажи, чем ты недовольна?

— Тем, что в выходные я хочу отдыхать, а не слушать лекции по химии, физике и биоинженерии. Это раз. И уж точно не хочу участвовать в смотринах. Это два!

— Катенька, ну что ты, какие смотрины? — попыталась разрядить обстановку Светлана Владимировна. — На самом деле, это всего лишь визит вежливости.

— Ну-ну. — Громыхнув стулом, встала из-за стола. — В какое время мы ожидаем в нашем доме ваших будущих родственников? Хочу понять, сколько времени у меня осталось до отъезда.

— Катя! — Отец повысил голос и хлопнул ладонью по столу так, что лежащая рядом ложка упала на пол.

Светлана Владимировна тут же бросилась ее подбирать, а он тем временем другой рукой схватился за сердце, закатив глаза.

Черт! Так и знала, от этого заумного семейства будут одни неприятности.

— Папа! Что с тобой?

— Михаил Федорович! Скорую? — Светлана Владимировна заломила руки.

Он открыл глаза, глубоко вдохнул и выдохнул пропитанный запахом хумуса воздух.

— Кажется, отпускает, — сообщил, потирая рукой грудь в области сердца. — Думаю, корвалола будет достаточно.

Подойдя ближе, я всмотрелась в его лицо. Взгляд ясный, бледности не было, наоборот, легкий румянец, дышал ровно. Вот что мне было делать? Уж больно похоже на жульничество, и я вполне могла бы хлопнуть дверью и уехать от этих интриганов. А если нет? Ведь я не смогу потом спокойно жить, зная, что с отцом случился сердечный приступ по моей вине. О-о-о чёрт!

— Ладно, отпаивайтесь здесь своим корвалолом, а я пойду погуляю. — Мне просто необходимо было остыть.

Стараясь не замечать победного блеска, вспыхнувшего в глазах отца, вышла из кухни.

На улице удалось чуть-чуть расслабиться и, выкатив из гаража велосипед, я вышла за калитку, тут же свернув в противоположную от Михельсонов сторону.

Любимый маршрут не доставлял радости. Утренний прохладный воздух очень быстро сменился удушливой дневной жарой, и я, развернувшись, поехала обратно в сторону дома, не проделав и половины своего обычного маршрута.

Совесть глодала меня все то время, что я каталась, и, вернувшись домой, я тут же пошла помогать Светлане Владимировне на кухне.

***

В шесть часов вечера калитка нашего дома распахнулась, и Михельсоны в полном составе зашли на участок.

Первое впечатление о своих «будущих родственниках» сложилось быстро.

Мать Иосифа, высокая и довольно грузная женщина с ярко-рыжей сложной прической в стиле начала двадцатого века возглавляла процессию, не оставляя сомнений в том, кто в доме хозяин. Давид Соломонович, импозантный мужчина с высокой волной черных с проседью волос, аккуратной, практически седой бородкой и красиво завязанным шейным платком с воткнутой по центру булавкой шёл следом за женой, приветливо нам улыбаясь из-за ее плеча. Иосиф с обычным рыжим беспорядком на голове замыкал процессию.

— Дина Абрамовна, Давид Соломонович, здравствуйте! Рады вас приветствовать в нашем доме! — Отец рассыпался в любезностях, стоило только гостям подняться на крыльцо.

Я же, спрятавшись на кухне, наблюдала за ними сквозь распахнутое окно.

— Добрый вечер, дорогой Михаил Федорович, — в ответ пробасил Михельсон-старший. — Здравствуйте, Светлана Владимировна. Нам очень приятно побывать у вас с ответным визитом.

Ого, на мой взгляд, его голос был просто создан для оперной сцены, но никак не для чтения лекций по физике.