Меж тем, стоило двум странникам выйти, как бойкая девушка в остроконечной шляпе оторвала от стены понравившееся ей объявление, шустро подошла к порушенной стойке регистратора, на ходу брякая каблучками новых сапожек, она закинула объявление в будку трясущегося, ещё не пришедшего в себя, регистратора. И с невинным видом спросила:
— Задание мне оформлять будешь, ублюдок?
В то же время, в том же городе, но в гораздо более роскошном месте, по широким коридорам дворца устало плёлся Лорд де Феас, и при том что ноги его едва слушались, осанка была идеальной! Не хотелось Лорду упасть в глазах стражи, что тут и там в коридоре несла свой патруль, стоя вытянувшись, и провожая Лорда де Феаса почтительными взглядами.
Каким-то чудом он добрался до покоев своего отпрыска. Стража, выставленная лично Зурдом, открыла ему двери. И Лорд де Феас не оглядывая внешний бардак прошёл прямо к ближайшему креслу, скинул с подушки старые панталоны и развалился, устало выдохнул, только затем оглядел взглядом кромешный ад некогда достойного убранства. Тут и там валялись осколки дорого фарфора, кучи одежда, как свежей, так и поношенной. В двери торчал воткнутый кинжал с рукоятью, инкрустированной алмазами, и на белоснежной древесине виднелся развод крови. До Лорда доходили сведения, что его сынок поранил служанку… видимо это её кровь на двери. А внизу битая посуда… Лорд же прошёл по ней, не обращая особого внимания, торопясь достигнуть кресла, ноги сильно подкашивались, а в голове всё мутилось.
В то же время, его сын очумело пялился на отца сонными, заплаканными глазами. Это должно было быть очень милым зрелищем, если бы сыну не было почти два десятка лет. Это возраст, когда уже давно пора стать мужчиной, возраст первого брака и детей младенцев… но никак не плаксивой мины огромного ребёнка переростка, что пялится на тебя со злобным возмущением, вместо слов благодарности.
— Ну здравствуй, сынок. Как дела твои?
Рот ребёнка-переростка раскрылся, собираясь вывалить на отца пучины проклятий и возмущённого дерьма. Но Лорд этого слушать не хотел, и до момента, как ребёнок выскажет ему ВСЁ, Лорд де Феас приподнял палец с серебряным кольцом, сверкнула руна, и рот его сына, что было раскрылся, тут же закрылся обратно. Со щелчком. Глаза сына расширились, щёки налились кровью, но сам он при этом оставался недвижимым, и ощущал в этот миг должно быть весьма сильное давление на каждую частичку своего отожравшегося тела, но нагрузка была не такой, чтобы навредить, однако была неприятна весьма.
Заклинание называлось «Воздушные путы», и даже скромных способностей к магии, коими обладал Лорд де Феас, было достаточно чтобы продержать такое заклинаньице ближайшие минут десять. А большее ему и не требовалось, время не ждёт, дела тоже.
— Дела твои, мой сын, должны быть отличными! Просто замечательными! Ведь ты жив. А девушки эльфийки мертвы. О-о-о… я вижу по твоим глазам, что ты не считаешь это весомым проступком. Вижу, что ты даже вины не испытываешь по этому поводу, ну покуролесил немного с главой орков, ты ведь друг его, и помогаешь ему всячески… ну да, пострадали при этом какие-то эльфийские девки… ну да, эльфы и так зарвались и их давно нужно было проучить, и ты ведь мой дорогой сын так хорошо с этим справился! — Лорд де Феас прям ощущал, как хочется его сыну кивнуть радостно, уведомить своего родителя дорогого, что всё так и есть, что он во всём прав, и что сын его молодец. Достойный наследник рода!
Только это не так. А сын даже иронию вряд ли уловил. Тупой. Напыщенный. Упоённые вседозволием.
Когда-то давно, Лорд дал своему сыну имя Теобальд, а Тео с древнего наречия означало храбрость, означало честь. И когда-то давно Лорд называл своего сына никак иначе, как Тео. Он был его львёнком. Его единственным наследником. Шутка ли… а в роду де Феасов наследник всегда был один, во все времена.
Когда-то давно их прокляли древние ведьмы, обитающие на холмах возле Гришара. И пусть тех ведьм уже давно нет, а проклятье их живо. По-сути их род должен был оборваться, ведьмы прокляли кровь, а нет проклятья сильнее, чем на крови. Однако какому-то магу, имя коего со временем стёрлось, известно лишь, что он был друидом и ведущь в магии ведьм… так вот этому магу удалось облегчить проклятье, найти изъян в рунной формуле, вписанной в родовую кровь. И род де Феасов смог выжить, однако никогда в нём не рождалось больше одного единственного наследника. Дочерей было много… и много теперь побочных ветвей и отдельных кланов в родстве, а вот наследник один. Всегда лишь один, и как бы Лорд де Феас не пытался вновь зачать сына, после рождения Тео, он был абсолютно бесплоден, его семя потеряло в себе искру жизни.
И вот единственное дитя сидит перед ним на кровати, сжатое до неподвижной статуи заклинанием, и смотрит на своего отца с дикой ненавистью и детской обидой, словно Лорд отобрал у сына игрушку.
И если сейчас он уберёт заклинание и позволит Тео выговориться, то не услышит ничего нового, вновь окажется виноватым во всём, его сын мечтает об его извинениях, о том, чтобы ему позволили жить как он хочет, а по ночам будет замучивать насмерть эльфиек. И это сейчас, а что будет когда он начнёт править? Марионетка на троне герцогства. Треть королевства будет в руках Тео. Сколько это людей, которые не посмеют возразить, не посмеют воспротивиться приказам ублюдка, обожающего замучивать насмерть людей?
Сколько времени он уже сидит здесь молча? А ведь с самого начала он не хотел разговаривать с сыном. Не хотел. Он устал от него. И больше всего мечтал прирезать сынка и сплавить останки куда-нибудь в сточные воды под замком. И плевать кто после него займёт трон, кому достанется корона. Плевать кто из младших родов примет на себя обязательства, может они все перессорятся и устроят новые войны…
Нет. Совсем не плевать. Это важно. Это нужно. Ему нужно, ведь он столько сделал для Гришара, столицы своих земель. Уже с десяток лет на его землях покой. И даже король засматривается на богатства Гришара, то и дело собираясь поднять налог, но у венценосного сил маловато для подобной возни, ведь у Лорда тысячная золотая рать, тысяча рыцарей под командованием опытного Зурдиаса, а при желании можно собрать в довесок тридцать тысяч пеших.
Только вот к чему эта сила, если передать её некому? В герцогстве налажены независимые торговые пути, как на суше, так и на воде, благодаря оркам. В герцогстве благодаря отправкам в общины крестьян природных магов улучшились урожаи и засухи стали реже беспокоить, а если и случаются, то происходят не так пагубно, как раньше, без тотального мора и голода, ведь есть запасы зерна под магическими печатями, что способны хранить зерно веками… а ведь когда-то Феасы занимались выращиванием красных цветов, с дурманящим эффектом, что так часто используется поныне в простой людской медицине, ведь имеет и болеутоляющий эффект. И пусть на его землях всё ещё имеются подобные поля, и наркотик производится, однако сколько всего помимо этого ему удалось создать за годы своего правления? И пусть он умирает от усталости и силы его на исходе, но он был достойным правителем… он к этому стремился всю жизнь, по заветам своего отца, что начал изменения в родовых землях и просил сына их продолжать. Только вот к чему теперь все его успехи?
Его сын всё испортит. В этом нет ни капли сомнений. И сейчас уже поздно думать, куда Лорд де Феас свернул не туда – что он сделал не так в воспитании отпрыска. Сейчас уже воспитывать поздно. Нужно вести переговоры с родственными кланами, найти достойного приемника титула, которому хватит сил удержать власть… это новая порция работы, что затянется на годы. Ему нужно эти годы как-то прожить, и найти способ втихую избавиться от сына. Не сейчас, когда по городу ходят слухи, что наследник впал в немилость отца, а орки пронюхали, что Тео последние две недели просидел в яме… главарь орков всерьёз рассчитывает на Тео, думает, что тот займёт власть и готовит почву для контроля. Его можно понять, отцеубийца, орочий ублюдок, он ведь и правда считает, что ему всё можно и власть его безгранична. Контролирует речные торговые пути, и одну пятую городской стражи, хотя больше половины из них может и подкупить… опасен, но чертовски полезен. Пусть и дальше думает, что имеет влияние, Тео не долго осталось жить, может через полгода… на летних рыцарских играх случится несчастный случай, и Лорд де Феас будет страшно горевать. На показ. В душе же обретя наконец долгожданный покой от вечных проблем, наконец отоспится немного.
