В итоге им всё же пришлось встать и, прошагав по металлическим лестницам, спуститься на берег. Когда они, не сговариваясь, дошли до тени ближайшего дерева, Майя, как будто осенённая мыслью, быстро достала телефон и, найдя там, что хотела, сказала:

– О. В следующую субботу не так жарко. И вроде облачно. Пошлите тогда в следующую субботу. Ну, к скульптурам.

– Почему они тебе так интересны? – спросил Макс.

– А тебе нет? – удивилась Майя, – Так из песка же. Я в детстве обожала строить замки из песка. Балкон никогда не удавалось пристроить… Ну, чтоб висел. А вдруг на выставке будет огромный замок? – широко раскрыв свои засиявшие глаза, воодушевлённо спросила она, заставив их улыбнуться на свою детскую восторженность.

– Я не против следующей субботы, – продолжила улыбаться Кира, – Сейчас и правда лучше никуда не ходить и ничего не делать.

– Ты сможешь? – спросила Майя у брата.

– Да, смогу. Тоже в два?

– Ага. Договорились? Расходимся, что ли? Кира, в какую тебе удобнее сторону?

– Вон туда, – она показала направление.

– А. Ну нам удобнее немного туда пройти, – Майя показала в противоположную сторону.

«Интересно», – подумала Кира, – «Она из тех, кто обнимается при прощании? Хотя… тогда бы она обнималась при приветствии. С другой стороны, с Адой она обнялась. Но они вроде как давно не виделись». Она думала, что если бы ей удалось прощальным жестом обнять Майю, то она могла бы за компанию обнять и её брата: в такой ситуации это выглядело бы естественно.

– До встречи тогда, – Майя слегка помахала ей рукой.

– Угу, до встречи, – ответила Кира, посмотрев сначала на неё, затем на Макса.

– Пока, – сказал он.

Они развернулись и ушли, тут же начав разговаривать.

– Знаешь, чего не хватает твоему костюму? – спросила Майя.

– Зонта?

– Перчаток.

– А знаешь, что не хватает твоему?

– Ушек?

– Рогов.

Кира осталась стоять, с тоской смотря им вслед. В прошлый раз, когда она пересеклась с ними в лифте и после этого провожала их взглядом от здания работы, она, как ей сейчас казалось, чувствовала приятную тоску – светлую и полную надежды. Сейчас же тоска была щемящей, терзающей и печальной, приправленной мыслями о неразделённых чувствах и беспокойством о том, останутся ли они такими навсегда. Потом она поняла, что из-за запланированной на следующую субботу встречи ей придётся отложить признание ещё на одну неделю.

Зайдя домой, Кира с удивлением обнаружила, что Алиса уже вернулась. Дойдя до кухни и с шумом поставив пару больших бутылок с охлаждёнными напитками на столешницу, Кира развернулась к ней:

– Почему так быстро? – удивлённо спросила она.

– Жарко слишком, – спокойно пояснила Алиса, – Ты, кстати, поставь их в холодильник, – она показала на бутылки, – Это нам? Мне бы не помешало.

– Не мне же одной. Конечно, нам, – сказала Кира, налив два полных стакана и отправив бутылки в холодильник; она села на диван к подруге и отдала ей стакан, полный живительной жидкости, – Так пошли бы в кафе какое-нибудь. С кондиционером.

– А ты-то где была?

– Гуляла. С этими… Помнишь же Марка?

– Конечно, у меня не кроличья память, – ответила Алиса, и Кира подметила, что она, кажется, ещё никогда не использовала такой эпитет: обычно она была верна своему списку устоявшихся сравнений, фигуральных выражений и шаблонов фраз.

– С его детьми.

– Ого! Я не знала, что ты с ними общаешься.

– Я бы не назвала это полноценным общением… Так. А у тебя всё прошло нормально?

– Да… – вздохнула Алиса, – Поцеловались впервые. Он – впервые со мной, я – первый раз в жизни, – она скептически покачала головой.

– А откуда ты знаешь, что у него это тоже не в первый раз в жизни?

– Блин, Кира, нам по двадцать пять. В этом возрасте бывшие есть у всех, кроме милой маленькой Алисы.

Кира невольно улыбнулась: Алиса была права – она действительно была милой; и ворчала она не менее мило.

– То есть ты не знаешь точно?

– Нет, я не знаю точно, – строго отчеканила Алиса, – И учитывая то, как он активно зовёт меня к себе домой, сложно представить, что у него вообще нет опыта.

Кира пожала плечами: ей эта корреляция не казалась такой уж очевидной.

– И… как тебе поцелуй? – осторожно спросила Кира.

– Приятно, чё уж там. Это, правда, не был один поцелуй. Это было… не знаю… минут на… полчаса.

– Ого.

– Хорошо, что он был в джинсах, да? – раздражённо выдала Алиса.

– Почему ты такая взвинченная?.. – спросила Кира всё таким же осторожным тоном.

– Да потому что… – быстро заговорила Алиса и тут же замолчала, досадливо отвернувшись, – Я просто чувствую, как его донимает моя медлительность. Я не могу быстрее, – вздохнув, объяснила она.

– Вы обсуждали это?

– Да, но… – Алиса снова раздражённо отвернулась; опять вздохнув, она, стараясь говорить медленно, чтобы успокоиться, продолжила, – На словах он согласен. Его лицо кричит об обратном. В общем пока договорились, что завтра тоже встретимся.

– Пойдёте к нему?.. – робко спросила Кира.

– Нет. И я пока не хочу, и его родители ещё дома. Они скоро в отпуск поедут, насколько я поняла.

Кира ничего не ответила. Они продолжили молча наслаждаться холодными напитками; разговор о сегодняшнем дне был на сегодня закончен.

Ассистентка. Мотор!

Ведущая. Здравствуйте. Назовите ваше имя, пожалуйста.

Тина. Тина.

Ведущая. Это ваше полное имя?

Тина. Да.

Ведущая. Расскажите про вашу семью.

Тина. Семья да семья. Как все семьи.

Ведущая. Из кого она состоит?

Тина. Родители да сестра. Младшая.

Ведущая. Поясните, что вы имели в виду под «как все семьи».

Тина. Терпим друг друга как-то. Не говорим про важное.

Ведущая. Расскажите про отношения с родителями.

Тина. Обычные.

Ведущая. Не поясните?

Тина. Ну, блин, не фонтанируем любовью. Общаемся как-то. Чем реже, тем удачнее.

Ведущая. Какие у вас отношения с сестрой?

Тина. Хм. (думает) У нас с ней большая разница. Почти девять лет – это большая разница. Когда ты в самом расцвете детства и когда ты всю жизнь росла одна, а потом вдруг не одна… (пауза) Это сложно. Это правда сложно. Легче, когда не знаешь ничего лучше. Когда входишь в сознательный возраст с кем-то под боком. Или когда в одиночку наслаждаешься своим детством и уже потом берёшь кого-то под опеку. Я смотрела на неё поначалу, как на пришельца. Недоумённо так, знаете? «Кто ты? Я тебя не знаю. Я тебе ничего не должна». С годами, конечно, пришлось принять. Не её вина, правда?

Ведущая. И какие у вас сейчас с ней отношения?

Тина. Нормальные. (пожимает плечами) Хотя… чего врать. Напряжённые.

Ведущая. Вы говорите ей, что любите её?

Тина. Нет.

Ведущая. А она вам?

Тина. Кто я по-вашему? Бездушная мразь? Она мне «я люблю тебя», а я надменно кривлю губы? Нет, не говорит.

Всё воскресенье было так же жарко, как и в субботу: кажется, жара закрепилась окончательно. Никогда в жизни Кире так не хотелось идти на работу, как сейчас – в прекрасное, хорошо вентилируемое и хорошо кондиционируемое здание. В её квартире из средств охлаждения были только холодная вода (которая была не такой уж и холодной) и холодильник, открыв который можно было одну живительную минуту понаслаждаться ледяной прохладой. На прошлом месте работы она застала только одно лето, в которое выдалась такая же испепеляющая жара; в том офисе были только вентиляторы – было тяжело, но всё же лучше, чем совсем без средств. Эту ночь она спала очень плохо: все мысли занимало одно слово – «жарко».