В свой первый рабочий день на новом месте Кира успела испугаться своей будущей начальницы: она выглядела настолько строго, что Кира боялась, что ничем хорошим это не кончится. Придирчивости и нетерпеливости она наелась на предыдущем месте работы: её бывшая начальница была немолодой женщиной с кислым выражением лица, которая почти всегда была чем-то недовольна и, казалось, вела себя таким образом только затем, чтобы продемонстрировать собственную важность.

На деле же характер Тины оказался не таким, каким его нарисовала Кире её внешность: хотя она действительно нечасто улыбалась, во время общения черты её лица смягчались, речь становилась более непосредственной, а манеры – открытыми. Более того, она выяснила, что Тина очень не любила разговоры про работу вне строго рабочего времени (к которому она не относила перерывы), поэтому имела привычку развлекать коллег какими-нибудь историями, которые, будучи поданными в уверенной и деловитой манере, становились практически в два раза смешнее и не давали собеседникам времени вспомнить про рабочие темы.

– Думаешь, я не вижу, как ты окидываешь меня взглядом? Думаешь, раз здесь нет дресс-кода, я не могу так одеваться?

Тина почти постоянно носила строгие юбочные костюмы и очень высокие каблуки. Она подала свои претензии в такой нарочито серьёзной манере, что Кира почувствовала, как её плечи начали невольно подёргиваться от зарождающегося смеха.

– Нет, я так не думаю, – улыбнувшись, ответила Кира, хотя это было не совсем так: иногда она думала именно таким образом, но, конечно же, не всерьёз.

– Вот какой у тебя рост?

– Что?.. – слегка обескураженно переспросила Кира, не поняв, к чему был задан этот вопрос.

– Ты ходишь на плоских, а ростом чуть ли не выше меня.

– Сто семьдесят два.

– А я сто шестьдесят. Представь я приду на работу в таких же?

Тина, не меняя своего неизменно серьёзного выражения лица, присела так, чтобы стать в два раза короче; Кира прыснула, закрыв рот рукой.

– Грозный начальник, да? Может, мне ещё ходить в развалку? Как лилипут?

Она покачалась из стороны в сторону. Кира перешла на сильный, но всё ещё беззвучный смех. Тина выпрямилась и продолжила:

– Я ношу костюмы, потому что они сочетаются с каблуками. Можно, конечно, выдумать что-нибудь ещё, но мне, если честно, лень выдумывать. Иногда хочется заморочиться, но я, когда просыпаюсь утром, я как зомби.

Она посмотрела в сторону.

– Видишь, девушка идёт?

– Таня?

– Знаешь её?

– Только по имени.

– Вот ей не лень заморачиваться, да? Ладно. Я зачем пришла-то. Мои девочки меня бросили.

Кира фыркнула от неожиданности.

– Твои девочки? – переспросила она, пытаясь подавить смех.

– Ну эти, – уточнила Тина, показав на пару пустых столов неподалёку, – Подружки. У них сегодня совместный выходной. Я с ними обычно на ланч хожу. Сходишь со мной?

– Конечно.

– Отлично. Ну ладно, давай. Работаем, – сказала Тина и ушла на своё место.

Сидя во второй половине дня на своём рабочем месте и изнемогая от оков своего офисного кресла, Кира вдруг вспомнила, что неподалёку от неё было место отдыха с большим и предположительно мягким диваном. Удивившись тому, что она не вспомнила про это в предыдущие дни, она пошла к расположенному в лифт-холле торговому автомату, чтобы выбрать себе лёгкий перекус, и купила коробочку сока. Подойдя к месту отдыха, она увидела, что за угловой перегородкой, отделявшей уютный закуток от остального офиса, был только один человек – коллега из её отдела, которого звали Амир. За те немногие дни, которые она здесь проработала, ей удалось сформировать с ним лёгкие приятельские отношения; совсем недавно она поняла, что из-за своего невесомого дружелюбия он так легко сходился с людьми, что после недели в одном отделе было почти невозможно оказаться с ним не в приятельских отношениях. Он сидел, наклонившись вперёд и опёршись локтями о колени: в одной руке он держал телефон, по экрану которого внимательно бегал глазами, в другой – стакан с, судя по уютному аромату, кофе. Кира подсела рядом и начала открывать сок.

– Перерыв? – спросил Амир, оторвав взгляд от телефона и посмотрев на неё.

– Ага.

– Перерывы очень важны. Предохраняют нас от переутомления. Иногда даже от выгорания, – добавил он; увидев, что она не собиралась доставать телефон, он убрал свой в карман и приготовился к обычному для таких случаев перебрасыванию репликами.

Амир очень нравился Кире, как коллега: его темы разговоров были лёгкими, манеры – непринуждёнными, а умение считывать атмосферу – неподражаемым; он заговаривал с ней только тогда, когда был уверен, что не отвлечёт её от дел, и умело понимал намёки на окончание диалога – в отличие от коллег с её предыдущего места работы, которые считывали её сфокусированность на рабочем процессе как однозначное приглашение к общению. Размышляя про Амира, Кира каждый раз задумывалась, почему при приёме на работу наниматель разбирал соискателя чуть ли по косточкам, а сам ограничивался парой общих слов: «уютный офис», «дружный коллектив», «молодая развивающаяся компания». Почему нельзя было предъявлять к нему столько же требований? Почему нельзя было настаивать, чтобы работодатель в обязательном порядке обеспечивал сотрудников печеньем к чаю? Или чтобы между столами было минимум полтора метра? Или, измерив Амира на предмет «приятности» и выведя из этого специализированный коэффициент, требовать, чтобы все коллеги будущего отдела имели проходной балл, равный, к примеру, одной целой и восьми десятых?

– Да, отдыхать нужно… – вздохнула Кира, осознав, что она утомилась значительно сильнее, чем ей казалось минутой ранее.

– Сейчас лето наступит – самый сезон. Планируешь отдых?

– Нет, ты что. Я же только пришла. Мне пока отпуск не положен.

– О, точно. Не подумал. Извини, – сказал он и, чтобы, видимо, не зацикливаться на неприятном, немного сместил тему в сторону, – Слышала, наш Марк с семьёй в Корею уехал?

– Да, мне Макс рассказал, – отозвалась она, и тут же решила, что простое «да» вполне бы сошло за ответ.

– А, ты его знаешь? – спросил Амир и тут же продолжил, – Мы учились вместе. Я был, правда, курсом старше, но мы немного общались. Не похож на отца, да?

Знакомая волна тяжёлого стыда накрыла Киру – это случилось так внезапно, что она не сразу поняла, что начала отвечать.

– Ага. Это было первое, что я ляпнула ему в лицо сразу после знакомства… – подавленно проговорила она и покачала головой.

– Думаю, это простительно, – ободряюще сказал Амир и, подумав, добавил, – Если увидишь его маму – все вопросы отпадут.

Кира обернулась к нему с гораздо бо́льшим оживлением, чем того требовала манера их диалога.

– А ты её видел? – быстро спросила она и, чтобы скрыть волнение, начала отпивать сок, пытаясь задним числом придать вопросу налёт повседневности.

– Да. На последнем корпоративе. У нас этой зимой был рождественский корпоратив, на который можно было приходить с кем-нибудь со стороны.

– Ого, правда?

– Ну да. Я с девушкой пришёл, – уточнил он.

За то небольшое количество дней, которые Кира здесь проработала, она уже успела мысленно отметить, что если в диалоге Амир хотя бы один раз не упомянет свою девушку, то можно было быть уверенной в том, что его подменили.

– Знаешь его сестру? Майю? – спросил он после некоторого молчания.

– Видела один раз.

– Она мне так нравится, – признался Амир и расплылся в настолько широкой улыбке, что она начала граничить с зарождающимся смехом, – Как раз на том корпоративе я пошёл как-то брать шампанское: подошёл к столу, взял по бокалу в руки, повернулся, чтобы уйти, и увидел, что она стоит прямо передо мной. Скрестила руки на груди и с таким серьёзным лицом говорит «если ты напьешься и будешь танцевать голым на столе, я сниму тебя на телефон и буду вымогать деньги». Я чуть бокалы не выронил, – оживлённо проговорил он, почти смеясь.