– …

Рэй прикрыл лицо рукой, будто в раздражении, но Асами заметила, что его уши покрылись до кончиков румянцем. Ей оставалось лишь надеяться, что не от стыда за её поведение.

Кин мрачно покачал головой

– Асами, Асами. Умеешь же ты испортить атмосферу.

Нэоко первой не сдержалась и рассмеялась. Она даже не стала, как обычно, прикрывать рот рукавом, а прям заливалась, вытирая выступившие слёзы. За ней подоспели Кин и сама Асами. И только Рэй скупо улыбнулся шире.

День, заполненный делами, прошёл в мгновение ока. Ночью Асами лежала в своей ученической комнате и ворочалась, не в силах уснуть. Мысли обуревали, подавляя надежды на лучшее. Как бы Асами не пыталась утешить себя, из этого выходила до смешного жалкая попытка. Утром она кончено продолжала утешать остальных и искрить позитивом. И лишь за закрытыми дверьми своей комнатушки вновь могла погрузиться в свое отчаяние.

Интересно, как там Рэй?..

Сегодня она целый день крутилась вокруг него, будто планета по орбите. Мужчина не высказал ни грамма недовольства и сам не отставал от надоедливой Асами.

Могли они насладиться мгновениями, пока завтра их не разорвут, словно непрочную нить?

Резко вскочив на кровати, так, что голова пошла кругом, Асами направила взгляд на окно. Нерешительно её стопы опустились вниз.

Сейчас или никогда.

Как по волшебству, ровно через секунду она уже стучала в учительскую дверцу. Ладони вспотели от накатившей нервозности, а лицо покраснело. Она сжимала и разжимала край верхней одежды. Казалось, что она стоит, прибитая к земле, уже целый час. Стук сердца увеличился с его приближающимся шагом.

Дверь перед ней раскрылась, и она увидела такого же нервозного Рэя.

Его белоснежная одежда была поспешна и неровно завязана на скосившийся пояс.

Даже ночью он не мог её встретить как-то более раскрепощено! Ну конечно. Рэй ни за что бы не стал открывать дверь, будь на нём виден хоть один открытый участок тела. Он заставил бы ждать гостей и десять лет, пока не оденется так, как полагается в обществе.

А ведь когда он был бедствием, то его манера в этом плане изменила себе; и он всегда слегка раскрывал ворот одежды, оголяя ключицы.

Но Асами нравился именно такой Рэй, который не оголялся перед каждым встречным.

Мужчина нависал над ней, приложив одну руку к косяку двери. Его взгляд скользил по ней, а в груди забурлило желание и смущение.

Теперь их чувства были очевидны и ясны, будто являлись заголовком на газете. О них, как о свежей новости, шептались, а иногда и не скрывая, громко вещали. Все заметили, как эти двое не отлипают друг от друга. Да и некоторые слышали их разговорчики, когда те устраивали горячие дебаты, пока здесь ещё присутствовал другой орден.

Раньше Рэю казалось, что он умрет от осуждения и боялся, что утащит за собой и Асами. Что её покроют с головы до ног грязными злословиями и очернят безыскусную душу. Но теперь железная цепь была разорвана, и он больше не видел смысла скрывать свою страсть. Как и Асами – свою.

Но всё же… Как бы он не хотел быть с ней ближе, Рэй не хотел становиться ещё зависимей от нее и делать таковой саму Асами. Он сам не верил, что говорит это, но все же выдавил:

– Асами, уходи. Я уже ложусь спать.

Хоть он и придал своему голосу холодка, она ничуть не обиделась и прямо сказала:

– Врун.

Он отвел взгляд, и она добавила:

– Ты не уснешь сегодня ночью. Так же, как и я.

Её легкая рука толкнула его назад, и он невольно поддался. Пальцы Асами ухватились за его ворот и притянули к себе. Губы грубо смяли его губы. Она целовала Рэя неистово, словно боялась, что если струсит, то он вновь включит прежний режим и начнет отмахиваться от неё и убегать. Поэтому она не давала ему времени одуматься.

И ведь Асами практически угадала. Сначала он схватил её за руки и, пересилив себя, хотел расцепить её руки. Но не смог.

Рэй слышал лишь кроткое дыхание, ощущал мягкие губы и юркий язычок; и его разум вовсе затуманился.

Его руки подхватили её под бедра и прижали к стене. Он посылал куда подальше свою порядочность, когда дело доходило до Асами. Может быть, это последняя ночь в его жизни, и он хотел провести её с ней и в ней.

Он бесшабашно шептал её имя, с каждым поцелуем распыляясь все сильнее. Его руки по-хозяйски стали блуждать вдоль подтянутого тела, задевая грудь.

Рэй отнес её и мягко положил на кровать, не разрывая поцелуй. Неожиданно Асами пробила мелкая дрожь, что не укрылось от глаз и внимания мужчины. Ненадолго оторвавшись, он тихо спросил:

– Ты боишься?

– Нет… – Асами слегка покраснела, не зная, как это сказать. – Это не то, что я сейчас испытываю.

Она отвернулась, и её щеки стали даже болеть от смущения.

Ну не говорить же ему, что её возбуждение достигало апогея!

Рэй неправильно истолковал её реакцию и мягко обхватил её руку, успокаивающе зацеловывая тыльную сторону ладони.

– Я сделаю все, чтобы ты чувствовала себя комфортно.

Его прикрытые, блестящие от возбуждения глаза и нежные прикосновения заставили её в край растаять и расплавиться. Ну нельзя быть одновременно таким горячим и таким милым! Это противозаконно, Рэй!

Её одежды раскрылись, и мужчина провёл дорожку поцелуев от груди к пупку, а затем ещё ниже. Он касался так плавно, будто Асами щекотали крылья бабочки.

Вновь повиснув над ней, он уставился ей в глаза, а после молчаливого и легкого кивка вошёл. Сначала она почувствовала яркий укол боли и лицом уткнулась ему в плечо. Рэй не двигался, давая ей время привыкнуть. Она ощущала все его напряжение и то, как переливались мышцы под кожей. Но не из-за страха. Рэй сам едва сдерживал себя, чтобы не ускориться или не начать действовать слишком буйно.

Как только Асами стало полегче, а невольно выступившие капельки слез засохли, Рэй продолжил.

В ту ночь Асами испытала слишком много разнообразных чувств. От боли и смущения до наслаждения и умиротворения. Когда сей процесс закончился, она лежала на его руке, приложив голову к груди и слушая учащенное сердцебиение Рэя.

Им не нужны были слова, чтобы высказывать свои чувства или вычурно описывать, как им было хорошо в тот самый момент. Они понимали всё по взгляду, дыханию и шелесту губ.

Девушка обхватила Рэя и, спрятав лицо, тихо прошептала:

– Я не хочу, чтобы завтра ты куда-то уходил. Может, пока посидишь в подвале главы? Хотя… – её губы надулись. – Мне уже не хочется так его называть.

Рэй внутренне взбунтовался. «Асами, тебя в самом деле, только это смущает в твоей фразе?!»

– Ты сама все прекрасно понимаешь. Я не могу по-другому и не буду. Главное, что ты останешься целой. Если глава другого ордена попробует взвалить ответственность и на тебя, я быстро остужу его нрав.

Его лицо жутко потемнело, стоило ему представить это; и Асами трепетно поцеловала его в губы, после чего он расслабился.

Она не стала спорить с ним и вступать в дискуссии. У неё имелся свой план на завтрашний день. И чтобы там ни было, она готова была пожертвовать всем, лишь бы огородить Рэя.

Может, её можно было назвать эгоисткой. И люди назвали бы её чокнутой и помешанной на своем учители чудачкой. Но это было вовсе не так. Она любила Рэя и не считала его виновным в преступлениях, совершенных бедствием. Кончено, она могла и понять злость старого главы, поэтому совесть не позволяла ей кидаться на него с ответным обвинением, давя на жалость и чувство вины.

Всю ночь они пролежали в объятьях друг друга. Заснули Асами и Рэй только под рассвет. Всё это время он нежно перебирал её пальцы, а она, в свою очередь, выводила затейливые узоры на его спине. Будто если они не будут спать, завтрашний день и не наступит. Но время имело на это свое безжалостное мнение и стремительно летело, не щадя чувства парочки.

Асами накинула лёгкий халат и уже хотела пройти в свою комнату, чтобы переодеться. Все-таки вчера она забыла с собой прихватить одежду, хоть и знала, что Рэй её на этот раз не прогонит. Но было бы забавно, заявись она на одну ночь с закинутой на плечо котомкой. Ухмыльнувшись своим мыслям, она уже привстала, как чужая рука опустила её вновь на кровать.