– Папа?

– Хочешь быть мамой? – ухмыльнулась Асами.

– …

Персик в самом деле не отставал, стуча копытами по пыльной дороге. Асами была счастлива, что с их расставания лошадь никак не пострадала. Разве что, может быть, была морально раздавлена тем, что её седока резво забрали и оставили горевать в полном одиночестве.

Но теперь её приблудыш вернулся к отчей груди, и можно было умерить свое беспокойство, хотя бы о нём.

Экипаж, наконец остановиться, и парочка тут же вылезла наружу. Асами размяла уставшие мышцы, пожалев, что не переметнулась в дороге на Персика. Всё-таки просто сидеть в кабине было не для её разгульной жизни. Она больше любила получать пощечины он буйного ветра и ощущать, как волосы развеваются на ветру, словно флаг. В это время, соответственно жители небольшого поселка гостей не ждали, а потому продолжали тихо дремать в своих опочивальнях.

Родители Асами также мирно спали в обнимку. Холода уже прочно укоренились, потому матушка не могла уснуть без крепких и согревающих медвежьих объятий своего супруга. Она первой услышала небольшой стук, исходящий из коридора. Слегка запереживав, она потрясла своего мужа за плечо, велев подняться. Мужчина, разозлившись на неожиданных посетителей, натянул на лицо свою самую страшную физиономию и открыл дверцу. Но перед собой увидел не двух проходимцев и даже не нахлынувшее бедствие. А лишь свою милую дочурку и её прилипалу.

– Асами!

Отец заключил дочь в крепкие объятия и, как всегда, слегка покружил. Мать, услышав радостных клич, тут же вскочила следом и присоединилась к крепкому охвату. Благо родители Асами не знали о приключившихся с ней бедах. Но от матери, в отличие от невнимательного отца, не утаился свежий шрам на щеке и замазанный синяк. На её лице застыла улыбка, но свои переживания она похоронила до серьезного разговора наедине. При отце Асами фразы: «Ты ранена?» или «Ты пострадала?» или «Тебе навредили?» было произносить крайне опасно. Всё равно, что купаться в ртути. Началась бы целая дискуссия, уговоры остаться или даже запрет выходить из дому. Так что госпожа Фудзивара лишь сделала вид, что ничего не приметила. Она оглядела спутника дочери, неловко стоявшего в проходе.

– О, господин Рэй! Проходите! Не стойте на пороге!

Мама Асами пригласила их внутрь и усадила на жесткую циновку. Чайник уже кипел, и женщина аккуратно разлила его в подготовленные пиалы. Усевшись, она первая спросила взволнованным тоном:

– Почему вы прибыли так поздно? Что-то случилось?

Асами не знала, как начать этот разговор с родителями, поэтому тяжело вздохнула и сказала честно:

– Да много чего. Но сейчас мы с Рэем ушли из ордена. Он больше не является учителем, а я впредь не ученица.

Их лица удивлено вытянулись. Их смутило и то, что они внезапно покинули заклинательский орден и то, что Асами обращалась к своему бывшему учителю так неформально.

– Теперь мы с Рэем…

Мужчина прервал её, положив кисть на колено. Он мягко повернул к ней голову.

– Асами, позволь мне.

Она удивлено посмотрела на него, но всё же уступила.

Как же долго он репетировал этот момент. Ещё до того, как всё произошло. Он бы покривил душой, не признав, что его пугал их жесткий отказ. Если раньше, будучи статным учителем великого ордена, он мог предложить Асами всё, то теперь он, словно нерадивый младенец, мог лишь радовать всех миловидным ликом и более ничем. Естественно, Рэй не собирался сидеть на шее у любимой, а лишь попросить дозволения быть вместе. Как бы там ни было. Даже если сейчас он получит отказ, то у него ещё будет время, чтобы вновь суметь взойти на тот же уровень, где он был раньше. Даже не используя свое мастерство, Рэй был человеком, способным за один день освоить новое ремесло. Так что он не думал, что пропадет. Ему лишь хотелось быть достойным одной девушки, и ради этого он готов был сделать всё.

Мужчина без каких либо обиняков начал:

– Я люблю вашу дочь и сделаю все для её счастья и благополучия. Прошу вашего дозволения нам быть вместе.

Рэй склонил голову, ожидая того, что глава семейства сейчас же вскочит за топором и будет не прочь её отсечь. Но родители были настолько поражены, что не двигались с места.

Мама Асами покраснела от восторга. Ей ещё тогда понравился этот молодой юноша, но тогда он находился в статусе её учителя, и она даже помыслить побоялась о том, чтобы сводить их. Но последнее решение всё же взвалилось на её супруга.

Мамору сверлил влюбленных взглядом, опираясь на эмоции дочери. Но стала бы она приводить этого мужчину в дом, если бы не любила? Ему было сложно смириться с тем, что он буквально передавал своё чадо в другие, крепкие, и он очень надеялся, что надежные руки.

Но… Этот мужчина не казался ему плохим человеком. По крайней мере, выпили они тогда хорошо.

Встав из-за стола, он направился в сторону Рэя и грубым голосом сказал:

– Встань.

Рэй выполнил требование и упрямым взглядом уставился в лицо мужчины напротив. Тот ухмыльнулся, оценив настойчивость в чужих глазах.

– Я же уже говорил. Ты нам теперь родной. Так что мой ответ очевиден.

Он по-отцовски положил руку ему на плечо и слегка сжал.

В реальности Рэй лишь лениво кивнул, но на деле внутри он, ликуя, поднял победоносный кулак.

***

Как Рэй и обещал, он не стал грузить родителей Асами и уж тем более её саму своим присутствием. Сначала он даже хотел ночевать под звездным небом, вспоминая прошлые деньки и тот самым момент близости с Асами, но ему не позволили уйти, сдерживая чуть ли не в три пары руки. Правда, нахлебничал он в самом деле недолго. Уже на следующий день Рэй являлся официально рабочим человеком. Он, конечно, не ожидал, что ему будут отказывать в работе, но, видя его богоподобный лик, люди готовы были взять Рэя кем угодно. Так что он брал на свои плечи ещё и небольшие подработки.

Как только вопрос с финансами был закрыт, мужчина стал осваивать строительство и возводить дом по соседству с родителями Асами. Раз он обещал сделать всё для её счастья и благополучия, значит, Рэй возложит себя на могилу, но сделает это. Асами, в свою очередь, всячески подбадривала Рэя, помогала отцу и занималась хозяйством. Работы и забот у неё было не меньше. Но каждый день они ложась в одну постель предавались мечтам о дальнейшей жизни. Правда, каждый из них все равно осознавал, что их мечта, их заветное желание просто быть вместе, просто быть рядом друг с другом уже сбылось. И кроме двух тел, сплетенных вместе и бьющихся в унисон сердец, им больше не требовалось ничего.