— Я бы хотела увидеть убийцу Генри Гилберта.

Ее просьба удивила Уильяма, но возражать он не стал.

Мистер Кэмбел покинул подземелья Лонда вместе с оставляющей город армией. Весь марш на юг он провел в сооруженной прямо на повозке клетке. Дипломат был крайне удивлен визитом юной особы, убийство которой стало важной частью его одержимости.

Артур сидел на лавке, когда девушка смело поднялась в его новый дом. Оставшийся вне клетки Уильям невольно положил руку на рукоять меча. Неспешно подойдя к заключенному, девушка взяла в руки его лицо и заглянула прямиком в его черные глаза. Изучая зеркало его души, она увидела в нем те же боль и страдания, что терзали ее саму.

— Я прощаю вас, — это были единственные произнесенные ею слова.

Когда они с Уильямом ушли, Артур Кэмбел обхватил руками свою голову и первый раз в жизни заплакал. С этих пор дипломату разрешено было свободно перемещаться по лагерю. Король потребовал от аурлийца дать ему слово, что он не сбежит до суда.

Несмотря на то, что Артура все по-прежнему считали человеком чести, мистер Олридж все же приставил к нему четверых верных только ему людей. Это было лишним. Дипломат даже не помышлял о побеге. В конечном итоге ему даже разрешили принять участие в грядущей битве.

Уильям отлучился из походного лагеря, чтобы сопроводить леди Софи до кораблей, которые должны были доставить ее на остров, куда свозили всех пленников. Уже перед самым трапом он сделал ей предложение, навеянное идеями мистера Кормака.

Девушка была удивлена до глубины души. Ее лицо покраснело от смущения. Уильям понравился ей с первой встречи и по отношению к ней всегда вел себя достойно, но все же он был врагом. В глубине души бывший инквизитор и сам знал, что причиной его столь трепетного отношения к пленнице стало чувство, зародившееся в пещерах под Плато смерти. Даже сейчас он часто вспоминал ту звездную ночь в пустыне, которую они провели, не прекращая спора.

Мистер Олридж не требовал от нее срочного принятия решения. Просил лишь подумать над предложением и дать ответ при следующей встрече, если ему будет суждено выжить в грядущем бою.

— Я бы не хотела, чтобы вас убили, — только и ответила Софи, заставив сердце Уильяма забиться чаще.

Он долго смотрел на удаляющийся корабль и думал над тем, какой мир они могли бы построить вдвоем. Подошедший телохранитель вырвал его из объятий грез. Пора было возвращаться в лагерь. На обратном пути на короля было совершено покушение. Четверо рыцарей ордена Ролана напали на расслабившийся из-за ощущения скорой победы отряд.

В том бою Уильям остался единственным выжившим. Он просто не мог позволить себе умереть, его ждало будущее. Даже оставшись в одиночку против двух противников, он мысленно повторял себе, что должен выжить. Впервые с момента пленения отца Уильям понимал, как сильно ему хочется жить. Тело последнего инквизитора он пригвоздил мечом к дереву. Маска с изображением древа Создателя упала с лица на землю. Король Олридж расколол ее ударом своего сапога.

Мятежники приступили к исполнению придуманного доктором Рокуэлом плана. Основные силы восстания пропустили его отряд вперед и мастерски изобразили преследование загоняемой на охоте добычи. Три сотни Белозара стали первыми, кого защитники Ортоса увидели у стен своего города.

Отряд под флагами лесных герцогств очевидно убегал от появившегося за ним воинства мятежников. Чарли всячески пыталась отогнать от себя мысль о том, что Га-либ мог ошибиться в своем предсказании, и сейчас древний ведет своих людей на убой. Сердце Белозара стучало чаще по мере приближения к стенам Ортоса. Никто не спешил открывать им ворота. Когда оставалось не больше сотни метров, древний почувствовал, что начинает задыхаться от волнения.

Армия Олриджа продолжала нависать над спинами диверсионного отряда, и с ее приближением шансов на то, что защитники столицы откроют врата, становилось все меньше и меньше. Высоко над головами древних послышался свист разрезающих воздух стрел.

Кэр, Хорив и Га-либ стояли позади одной из осадных башен, защищающей их от метких лучников в серых плащах. Мольбы доктора были услышаны, и створки ворот медленно начали расходиться. Требовалась огромная выдержка, чтобы не начать резню раньше, чем в узком проходе окажутся все члены отряда.

Воспользовавшись эффектом неожиданности, они достаточно быстро вырезали стражников городских врат. Один из древних раскрыл спрятанный под плащом белый флаг и, прицепив его к копью, встал посреди раскрытых створок.

Отряду мистера Рокуэла пришлось невероятно тяжело. Осознав уловку противника, церковники перебросили часть своих сил на центральные ворота. Среди них стали мелькать люди, чьи лица скрывали вселяющие страх в сердца мятежников маски. Смоченный ядом меч Белозара по-прежнему не прощал ошибок. Древние буквально вросли в этот маленький клочок земли и держались насмерть.

Чарли не повезло столкнуться с рыцарем ордена. Опытный воин подошел слишком близко к доктору и воткнул нож под ребра древнего, дотронувшись острием своего клинка до печени. Белозар убил его через секунду, проткнув шею собственным кинжалом. Дальше продолжать бой он не мог и спрятался у входа в одну из башен, расположенных по обе стороны от врат. Оставаясь сторонним наблюдателем, он стал свидетелем полного уничтожения своего отряда.

Защитники города начали закрывать врата, но Уильям успел подвести свои войска. Две армии столкнулись в узком проходе. На головы нападающих полилось кипящее масло. Жуткий крик корчащегося от ожогов северянина привел Чарли в чувство. Он по-прежнему стоял, прислонившись к стене башни, а бегающие вокруг церковники, принявшие его за своего, не обращали на него никакого внимания.

Собрав все имеющиеся у него силы, Белозар вошел в башню. Отвлеченные делом защитники заметили его далеко не сразу. Доктор успел убить четверых, но с двумя остальным пришлось повозиться. С трудом поднимаясь с трупа последнего стражника, Чарли увидел перед собой чан, наполненный кипящим маслом. Уперевшись в одну из емкостей спиной, древний принялся толкать его по специальным рельсам. Раскаленный металл оставлял ожоги и заставлял ткань одежды сплавляться с кожей.

Каково же было удивление защитников, когда из врат, которые они считали своими, на них потекло масло. Бурный поток буквально смывал плоть с их черепов. Один за другим древний переворачивал котлы со смертельно опасным содержимым. Его действия образовали брешь в рядах защитников, и Уильям смог прорваться вперед, занимая более выгодную позицию в узком проходе. Слишком увлекшись руководством своими людьми, он не заметил подкравшегося к нему инквизитора. Лишь в последний момент его жизнь успел спасти Артур Кэмбэл.

До скрежета сжав зубы от боли, Чарли повалился на бок и тяжело задышал. Он засунул руку в свои одежды, надеясь, что заранее заготовленный эликсир не разбился. Дрожащими руками он вытащил небольшую склянку и немедля опустошил ее. Невероятный выброс адреналина заставил его на время позабыть о боли. Он отцепил от пояса связку бинтов и остановил кровотечение из своей раны, несмотря на то, что особого смысла в этом не было. Чарли Рокуэл разбирался в медицине достаточно, чтобы понимать, что рана смертельна.

Итан поднялся на верхний уровень осадной башни и сейчас пытался разглядеть происходящее на стенах сквозь узкие щели ее откидного моста. Инженерное чудо к этому времени было настолько сильно истыкано стрелами, что походило на ежа. Лейтенант терпеть не мог ожидание боя. Слишком много времени на то, чтобы страх мог заковать тебя в свои кандалы. Наконец мост с грохотом опустился на зубья стены, и атакующие побежали вперед. Кэр крайне своевременно прикрылся щитом, в котором в тот же момент застряло три арбалетных болта. В образовавшейся толкучке несколько человек повалились в усыпанный кольями ров.

Оказавшись на стене, Кэр и Хорив встали плечом к плечу, давая своим сторонникам возможность взобраться на укрепление. Боковым зрением Итан увидел, как по всему периметру стены к ней присасываются несколько десятков осадных башен. Над головой промелькнули снаряды артиллерийских орудий. Наметанный глаз мистера Кормака профессионально подбирал необходимую дистанцию. Спустя полчаса отряду Кэра удалось прорваться в одну из возвышающихся над стеной башен.