— Обычная крестьянка, сирота. Как вы помните, пару лет назад был неурожайный год. Она на неделю заперлась в часовне и непрестанно молилась день и ночь. К началу новой недели появились первые всходы. Слух о ней пошел по округе, и везде, где она появлялась, со временем начинала колоситься пшеница.

— Она совсем юна. Судя по документам, ей должно быть не больше семнадцати лет, — сказал Коннор, забрав себе папку секретаря.

— Значит, сделает все, что мы от нее потребуем, — воодушевился верховный магистр.

— Где она сейчас? — спросил канцлер, сидящий слишком далеко и не имеющий возможности заглянуть в документы.

— В одной из деревень севернее Лонда, — послышался голос скрытого за листами бумаги Коннора.

Сэр Гилберт уже начинал подозревать причину его вызова на совет, а через секунду все сомнения полностью отпали.

— Значит, решено. Генри, ты отвечаешь за нее головой. Дело важное, и я хочу, чтобы ты занялся им лично. — Магистр по-отечески посмотрел на своего телохранителя, словно прочитав его мысли.

— Служу вашей воле, — протокольно ответил сэр Гилберт.

— Береги ее так же, как заботился обо мне. Не забывай, что она из коричневых. Пусть твои люди обучат ее светским манерам и как следует воспитают. Она может потребоваться нам в самое ближайшее время. Будет хорошо, если ты научишь ее орудовать мечом.

— Я не подведу вас, владыка, — рыцарь склонил голову в знак уважения.

— Знал, что могу рассчитывать на тебя. Мне жаль, что твой отъезд в родные края все же придется отложить. Можешь назвать имя заместителя командора гвардии на время твоего отсутствия? — голос магистра звучал искренне.

— Брайан Клири отлично подойдет на эту роль. Он молод, но я вижу в нем скрытый потенциал. Такой же, как когда-то разглядели во мне вы, — не задумываясь ответил Генри.

— Будь по-твоему. Доверяю твоему выбору. — Магистр посмотрел на секретаря, и тот записал озвученное имя в своих бумагах.

Все понимали, что это действие Лэвдена лишь формальность. Секретарь обладал феноменальной памятью и в письменных напоминаниях абсолютно не нуждался.

— Женщина, ведущая людей в бой, заставит других воинов стыдиться своих страхов, — заявил Томас Мур, довольный выбором кандидатуры на роль символа.

— Канцлер, я хочу, чтобы в каждом соборе континента, каждой церквушке на каждой проповеди рассказывали об этой девушке. О ней должны узнать все прихожане — от герцога до последнего землепашца, — приказал великий магистр, быстро переключившись обратно на основную тему беседы.

— Я немедля разошлю воронов всем кардиналам, — раболепно склонил голову канцлер.

— Лэвден, отправь письмо командору острова святого Ролана. Нам потребуется помощь ордена.

— Если все хорошо, он уже должен подлетать к их крепости, — улыбнулся секретарь, довольный тем, что в очередной раз предупредил веление своего господина.

Совет заседал еще около часа, пытаясь утрясти основные вопросы. Не дождавшись его окончания, сэр Гилберт вежливо откланялся и отправился в гвардейские казармы. Встречавшиеся ему по пути солдаты уважительно приветствовали рыцаря, ударяя кулаками о нагрудники. Они боготворили своего командира и готовы были идти за ним в огонь и воду. Добравшись до своего кабинета, он застал там вальяжно раскинувшегося в кресле оруженосца.

— Судя по всему, домой мы опять не едем? — встретил его верный помощник и земляк Эдвард Парсон.

— Если все так, как предполагает верховный магистр, домой мы попадем очень нескоро, — печально ответил рыцарь, лучше многих понимающий весь ужас и кровопролитность потенциальной войны.

Оруженосец относился к тому типу людей, с которыми даже при первой встрече хочется общаться словно со старым другом. Даже несмотря на то, что назвать его человеком красивым никто и не подумал бы. Поддаваясь его природному обаянию, сэр Гилберт позволял помощнику некоторые вольности в общении. Слегка полноватое лицо, обрамленное небольшой уходящей в рыжину бородкой, создавало впечатление, что данный человек не представляет опасности. Однако недооценивать его было бы большой ошибкой. Капитан гвардии прошел вместе с Эдом через достаточное количество сражений, чтобы не сомневаться в этом.

— Мне распрягать лошадей?

— Нет, они нам все же пригодятся. Отбери два десятка наших лучших людей и распорядись, чтобы заготовили провизии на четыре дня пути, мы выступаем через час.

— Клири поедет? — небрежно спросил Эдвард.

— Нет, Брайан останется замещать меня на время отсутствия. Сообщи ему об этом, а то он наверняка захочет ввязаться в это дело вместе с нами, — улыбнулся рыцарь.

Бубня себе под нос самые изощренные ругательства, расстроенный оруженосец тем не менее сразу отправился исполнять приказ. Спустя отведенный на сборы час, небольшой отряд из двадцати двух человек покинул столицу. Встречный ветер заставлял парить их белые плащи, издалека привлекая внимание крестьянских мальчишек.

Родрик Грей с большим интересом рассматривал посетивших его хижину гостей. Небольшой дом не был предназначен для такого внушительного количества людей, и собравшимся пришлось ютиться, прижимаясь друг к другу в тесном пространстве.

Гигантский громила, похожий на черепаху, отступница, жительница долины, Сирин, незнакомый светловолосый юноша, скорее всего, являющийся утларгом и еще одно существо, от которого интендант на интуитивном уровне предпочитал держаться подальше. От бледной фигуры с острыми клыками вместо обычных зубов и костяными наростами на плечах веяло смертью.

Когда все перебрались с корабля на берег и забились в обитель отшельника, капитан Хольт потребовал от старого друга первым рассказать свою историю.

Мистер Грей, сидящий на единственном стуле, покосился на стопку листов, на которых уже отразил все произошедшие события. Собравшись с силами, он поведал товарищам историю возвращения «Последнего шанса» в родной дом. Родрик давно ни с кем не разговаривал, и оттого его собственный голос казался ему непривычным. Не прошло и недели пути, как от болезни умер первый помощник. Больше всех контактировавший с ним адмирал слег до конца плавания. Один за другим моряки заразились неизвестной болезнью. Родрика спасло то, что он мало общался с остальными членами экипажа. Дружескими знакомствами обзавестись он не успел, питался в одиночестве на своем камбузе, из-за полученной травмы перемещался по кораблю только по необходимости.

Способные стоять на ногах офицеры флагмана старались направить корабль на остров Хольта, но налетевшая буря отнесла их далеко на север. Потом начался период полного штиля. Ослабленные моряки уже не могли эффективно работать на веслах, из-за чего их возвращение домой затянулось. Поворачивать корабль назад и устраивать стоянку на острове уже не было никакого смысла. До него и до Корквила оставалось одинаковое расстояние.

На последнем издыхании «Последний шанс» добрался до долгожданной гавани. Домой вернулась лишь четверть от того экипажа, что когда-то давно покинул Корквил. На этом несчастья моряков не закончились. Прямо за встречающей их радостной толпой таился полк инквизиторов. Дождавшись, когда все моряки сойдут на сушу, они немедля их арестовали. Родрику повезло: крепеж деревяшки, служившей ему вместо ноги, сломался, и интендант задержался на корабле, чтобы исправить поломку.

Калека стал свидетелем того, как инквизиция окружила путешественников и немедля потребовала сдать оружие. Отколовшийся от полка отряд сразу отправился на «Последний шанс», чтобы прочесать корабль сверху донизу. Родрик сумел поправить свою искусственную ногу только тогда, когда на верхней палубе уже вовсю был слышен топот солдатских сапог.

Рефлекторно направившись в сторону самого родного на корабле места, мистер Грей закрыл за собой дверь камбуза. Паника заставила мысли перепутаться в бесформенный клубок. Интендант судорожно искал место, в котором мог бы спрятаться. Солдатские ботинки уже отбивали барабанную дробь по лестнице, ведущей на его палубу. Заметив объемную бочку, груженную выловленной рыбой, Родрик не нашел лучшего решения, чем спрятаться в ней.