Калеб упивался этим моментом. Он уже и сам забыл, как давно хотел спустить этого рыцаря с небес на землю, окунув в ту грязь, что для него самого была привычной средой обитания.

— Признаюсь честно, мне даже неважно, что конкретно вы выберете. При любом исходе звезда Генри Гилберта сегодня потухнет, а мне останется лишь наблюдать за последствиями вашего выбора.

— Не знаю, есть ли на свете более жалкий человек, чем вы. — Сэр Гилберт склонил голову — теперь он был спокоен.

— Подобные слова обидно слышать лишь в первый десяток раз. Учтите, что, нарушив приказ магистра, вы рискуете не только собственной головой, но и жизнями тех людей, что пойдут за вами. — Калеб церемониально склонил голову в ответ.

— Вам, должно быть, не понять, насколько легок будет мой выбор. — Когда он вновь поднял голову, глаза рыцаря загорелись в ожидании предстоящего боя.

— Прощайте, сэр Гилберт. Отец никогда не прощает непослушания, и вы не станете исключением. Возможно, сегодня мы с вами видимся последний раз. Хотя буду честен — на вашу казнь я приду посмотреть собственными глазами. — Калеб подал своим людям знак продолжать путь.

— Я не могу просить вас пойти за мной, — пропустив последние слова Калеба мимо ушей, Генри обратился к свои людям.

— Тех, кто последует за вами, ждет соответствующая кара. Даже больше, ведь они не защищены вашей славой и репутацией, — громко сказал Калеб, чтобы его слышали все.

Угроза была последней каплей для принятия решения. Рыцари по очереди встречались глазами со своим командиром и улыбались, давая понять, что пойдут за ним, несмотря ни на что. Вступая в гвардию Генри Гилберта, они давно приняли решение о том, что честь для них важнее жизни и уж тем более личной выгоды.

— Кажется, я что-то слышал. Точно, где-то там, на западе. Похоже на звон мечей, — сдерживая смех, максимально наигранно проговорил Эдвард, когда очередь дошла до него.

— Тебя, весельчак, сожгут на костре первым! — не дал ему закончить Калеб.

— До костра еще дожить надо, — подмигнул младшему сыну магистра Эд.

Генри Гилберт развернул свою лошадь, направив ее в сторону Фишвола. Все без исключения воины его отряда последовали за ним, не колеблясь ни секунды. Замыкающий построение оруженосец саркастично помахал остающимся на перекрестке рыцарям.

— Нам не стоит их остановить, сэр? Разве это не ставит под угрозу план его превосходительства? — Офицер поразился диалогу своего господина с сэром Гилбертом еще в самом начале, но спорить был не обучен.

— Ты смотри, как все хорошо получилось, Талбот! Сэр Генри Гилберт отныне перестанет быть сколько-нибудь значимой фигурой при дворе. Это во-первых. Во-вторых, их слишком мало, они не смогут ничего изменить. Даже если отец не позволит его казнить, он обязательно попадет в опалу. При любом исходе лучшие карты остаются у меня на руках.

— И все же, если позволите, я думаю, что мистер Гилберт не заслужил подобной участи, — потупил взгляд офицер, питавший глубокое уважение к рыцарю.

— Значит, хорошо, что решения здесь принимаю я. Ладно, продолжим наш путь, хочу поскорее добраться до столицы. Терпеть не могу эти однообразные сельские пейзажи, — сказав это, Калеб пришпорил свою лошадь и помчался вперед, находясь в прекрасном расположении духа.

Уильям Олридж со своим отрядом прятался в лесу. Оуэн не обманул. Среди воинов в деревне бывший инквизитор заметил Софи. Выглядело все так, словно отряд прибыл в Фишвол совсем недавно и был крайне немногочислен. Мистер Норрингтон уже нацелил свой арбалет на девушку, но та успела зайти в одно из жилищ. Тучный рыцарь, являющийся лидером группы, отдавал последние распоряжения о расквартировании отряда и подготовке будущего лагеря.

— Постарайтесь все же взять ее живой, — сказал Уильям, доставая меч и выступая из леса.

Артур Кэмбел ждал. По его ощущениям, до полудня оставалось не более десяти минут. Он старался разглядеть лицо каждого нового прихожанина в отражении своего клинка. Одного он все же пропустил. Его шагов не было слышно. Заметил он гостя только тогда, когда скамейка позади него скрипнула под чьим-то весом. Капля нервного пота потекла по щеке дипломата, скрытой от посторонних глаз капюшоном. Сейчас он понятия не имел, кто сидит прямо за его спиной.

В соборе послышались новые шаги, но Артур теперь не рисковал оборачиваться. Дипломат ждал полуденного колокола, но, когда тот зазвонил, он все же не удержался и едва заметно вздрогнул. Фигура прошла между рядами и опустилась на колени прямо перед алтарем. По телосложению мужчина был схож с Карлом Грифитсом, но лицо его также скрывал капюшон. Мистер Кэмбел сделал несколько глубоких вздохов, чтобы успокоиться, хотя сейчас больше всего на свете мечтал о том, чтобы раскурить свою трубку.

Капитан Хольт со своими товарищами стоял у штурвала своего бросившего якорь корабля. Грин и Ингрид внимательно оглядывали побережье, опасаясь нападения. Каждый из них сейчас думал о том, что сегодня затянувшаяся война может принять новый оборот, и вскоре воцарится долгожданный мир. В прибрежном лесу пели птицы. Будь сейчас с ними Уильям Олридж, он бы точно опознал в пении одной из них условный сигнал своего ордена, приказывающий начинать атаку.

Артур больше не мог ждать. Он уже собирался вставать, когда открывшиеся двери собора создали сквозняк, заставивший немного трепетать складки капюшона склонившегося в молитве монаха. Лицо мистера Кэмбела стало бледным как сама смерть. Вместо человеческого профиля на него на секунду взглянула безликая маска с символом священного древа.

То, как сильно вздрогнул мистер Кэмбел, не осталось незамеченным человеком, сидевшим позади него. Пламя свеч отразилось от тонкой нити гарроты. В последний момент Артур успел подставить рукоять своего меча, не давая смертельному оружию обвиться вокруг собственной шеи.

Упершись ногами в пол, дипломат со всей силы рванулся вперед, заставляя своего убийцу повалиться вслед за ним. Воин ордена святого Ролана лежал на нем сверху, продолжая давить нитью на рукоять меча. Резко высвободив руку, Артур дотянулся до кинжала, прикрепленного к перевязи на груди. Махнув наугад, он почувствовал, как обмякло тело нападавшего. Ему повезло — небольшой кинжал угодил прямиком в разрез маски, оставленный для глаз.

Скинув с себя мертвое тело, Артур едва успел перекатиться, чтобы не быть разрубленным пополам коротким мечом второго воина, еще недавно игравшего роль Карла Грифитса. Послышались испуганные крики прихожан, старающихся как можно быстрее покинуть храм Создателя. Дипломат вскочил на ноги, но полностью защититься не успел. Ловкий выпад оставил разрез на его плече. Мистер Кэмбел рванулся к выходу, но оказавшийся между рядов церковных лавок инквизитор перекрыл ему дорогу.

Артур понимал, что надо спешить. Чем дольше он здесь задерживается, тем больше шансов, что обеспокоенные крики горожан привлекут стражников. Враг был опасен. Мистера Кэмбела спасало то, что длина его меча в полтора раза превышала длину клинка церковника, и он мог удерживать его на относительно безопасном расстоянии.

Разорвав дистанцию, мятежник метнул кинжал, но инквизитор отбил его своим мечом. Воспользовавшись заминкой, Артур вложил все свои силы в выпад, но противник вновь сумел парировать. Теперь они стояли вплотную друг к другу, скрестив мечи. Мистер Кэмбел просунул руку в складки одежды за последним кинжалом, но не успел. Рукоятка меча противника больно ударила его по лицу. Удар ногой в живот заставил отступить на несколько шагов назад.

От смерти его спас лишь вовремя попавшийся под руку высокий канделябр, которым Артур, словно копьем, ткнул инквизитора прямо в маску. Враг зашипел от боли, прикрывая обожженные глаза, и попятился назад. Мистер Кэмбел рванул вперед, но инквизитор уже пришел в себя и успел отвести удар. Не останавливая атаку, дипломат врезался в него плечом, заставляя потерять равновесие. Острие меча успело вспороть ногу опешившего церковника, но фатального удара тот совершить не позволил.