Генри Гилберт никогда не боялся за собственную жизнь, но сейчас отчетливо ощутил, как задрожали его ноги. Подобное почувствовал каждый воин, которому в этот день не повезло оказаться на Плато смерти. Разразившееся как гром среди ясного неба землетрясение заставило содрогнуться не только почву под ногами, но и самые храбрые сердца.

Уильяма Олриджа с детства учили доверять своим инстинктам. Сейчас он невольно сожалел о том, что при нем нет маски ордена, ведь она могла хоть как-то спасти от вездесущего песка. Бывший инквизитор оказался полностью дезориентирован. Он понятия не имел, как далеко продвинулся в ряды противника и есть ли за спиной кто-то из товарищей.

Отразив очередной выпад, Уильям провел молниеносную контратаку. Противник успел подставить свое оружие, защищая правый фланг. Меч врага уперся в его же наруч. Броня не выдержала и треснула. Из руки на песок потекла кровь.

Противник использовал свой последний шанс и всей своей массой прыгнул на мистера Олриджа. К удивлению Уильяма, его оппонент оказался совсем легким. На него смотрели ярко-голубые глаза Софи. Лидер мятежников опешил и рефлекторно оттолкнул ее от себя. Девушка упала на землю, держась за раненую руку. Меч Уильяма остановился в сантиметре от ее груди.

В голове бывшего инквизитора боролись два мнения. Голос мистера Норрингтона кричал, что нужно убить ее прямо сейчас и покончить с этим, но Артур Кэмбел взывал к проявлению милосердия и гуманности. Девушка смело смотрела в глаза своей смерти. Мистер Олридж уже обещал себе, что больше никогда не убьет женщину или ребенка. Все это должно было остаться в прошлом вместе с его службой в ордене. С другой стороны, ее влияние на боевой дух армии серых плащей трудно было переоценить.

Уильям почувствовал, как содрогнулась земля, а его уверенно стоящие на песке ноги проваливаются под землю. Все поле начало вздыматься, образуя трещины. Почва вставала дыбом. Упав на спину, Уильям покатился в пропасть вместе с девушкой. Перевернувшиеся глыбы накрыли их подобно надгробным плитам, закрывая последние лучи солнца.

Землетрясение разделило врагов, и Генри Гилберт со своим оруженосцем оказались в безопасности. Буря стихала, открывая вид на ужасающий результат боя. Гладкая пустыня превратилась в поле изрубленных холмов. Повсюду слышались крики и стоны пострадавших. В нескольких метрах от рыцарей лежала верхняя часть тела одного из инквизиторов, разорванного в результате землетрясения. Рыцарь лишний раз убедился, насколько незначительно все, на что способен человек, в сравнении с силой стихии. Выкрикивая имя своей подопечной, сэр Гилберт сомневался, что когда-либо вновь услышит ее звонкий голос.

Уильям открыл глаза и с трудом прокашлялся, освобождая легкие от пыли. Он буквально чувствовал над собой несколько метров массивных глыб, одна из которых зависла на опасном расстоянии от его носа. С самого начала обучения в ордене ему хорошенько вдолбили в голову, что носитель маски с изображением творца не должен расставаться со своим оружием ни при каких обстоятельствах. В данный момент, ощущая тепло рукояти в руке, он был благодарен жестокосердному наставнику, воспитавшему в нем необходимые рефлексы.

Лидер мятежа понимал, что находится в узком тоннеле. Запрокинув голову назад, он почувствовал легкое дуновение на своем лице. Вызванный землетрясением обвал открыл лаз в пещеру. Превозмогая боль, он пополз вперед. После яркого пустынного солнца глаза долго привыкали к темноте подземного царства, но даже сейчас было понятно, что подняться на поверхность будет непросто. Медленно продвигаясь и используя меч в качестве рычага, он расчищал себе дорогу от завалов. Тоннель был таким невысоким, что трудно было даже встать на колени. Кроме того, шаткая порода в любой момент угрожала обвалиться, навсегда похоронив бывшего инквизитора под своими завалами.

Уильям дополз до края узкого лаза и уже собирался спрыгнуть в просторную пещеру, когда неожиданно услышал смех. Он мог ожидать здесь чего угодно, но только не этого. Если бы мурашки помнили дорогу к коже мистера Олриджа, они непременно прошлись бы по ней маршем, однако Уильям был обучен игнорировать свой собственный страх. В смехе слышалась примесь сумасшествия. Лидер мятежников предпочел остаться в своем укрытии, чтобы не быть замеченным прежде, чем сможет оценить ситуацию.

Глаза привыкли к темноте ровно тогда, когда в дальнем углу пещеры появились мутные фигуры, две из которых несли третью. Судя по отличительным знакам, волокли они воина церкви. Тот громко звякнул доспехами, когда его тело упало на каменный пол. Одна из фигур снова издала ненормальный смешок. Вторая наклонилась к телу, и Уильям готов был поспорить, что услышал, как в плоть бедолаги впились зубы. Первый засмеялся еще громче и захлопал в ладоши от удовольствия, вызванного представшим перед ним зрелищем.

Мистер Олридж невольно отпрянул и уперся рукой во что-то мягкое. В ответ на касание существо пришло в себя и начало судорожно метаться, издавая лишний шум. Несколько покрывающих его тело камней пришло в движение, угрожая выдать местоположение бывшего инквизитора. Уильям рефлекторно положил ладонь на то место, где предположительно должен был находиться рот. Проще всего было моментально исключить источник шума из уравнения. Меч воина уже был занесен, когда в отражении клинка блеснули ярко-голубые глаза.

Лидер мятежников второй раз за последние несколько минут оказался перед сложным моральным выбором. В этот раз он уже понимал, как поступит. Уильям поднял указательный палец с рукояти меча и поднес его ко рту, призывая сохранять тишину и не шевелиться. Раздался очередной смех и звук раздираемой плоти, что заставило ужас в глазах девушки уступить место удивлению. Уильям убрал руку от ее лица и еще раз выглянул в грот. Монстры были увлечены своей трапезой и не обращали внимания на то, что происходит вокруг.

Оставив девушку в одиночестве, он бесшумно спрыгнул вниз и подкрался к каннибалам со спины. В том, что это были именно они, у рыцаря не оставалось никаких сомнений. Существа, которые когда-то могли называться людьми, с нескрываемым аппетитом поедали себе подобных. Пески свели с ума многих, и большинство из них, гонимые остальными кочевниками, стягивались именно сюда, окончательно теряя немногочисленные остатки человечности.

Уильям сделал все быстро и бесшумно. Два взмаха меча — и две отрубленные головы покатились по полу. Только после этого Софи позволила себе прокашляться, чтобы освободить горло от песка и пыли. Мистер Олридж вернулся к тоннелю, в котором пряталась девушка. Испугавшись, она попятилась назад, но остановилась, когда ее волос что-то коснулось. Подняв голову наверх, она увидела торчащую из-под завалов руку. Испугавшись, Софи рефлекторно впилась пальцами в плечо уже забравшегося к этому времени обратно Уильяма.

— Не бойся, я не причиню тебе вреда, — прошептал седовласый воин и примирительно положил свою ладонь поверх ее руки.

Мятежник спрыгнул в пещеру и дал девушке несколько секунд, чтобы самостоятельно принять решение. Софи немного задержалась и спустя несколько секунд размышлений двинулась в его сторону. Помогая ей спуститься, Уильям вновь поддержал ее за руку и почувствовал на своей ладони кровь. В дальних чертогах пещеры послышались звуки. Материализовавшийся вблизи рта палец вновь призывал сохранять тишину. Покопавшись в глубине складок своих одежд, он нашел бинты.

Стоило ему взять руку Софи, как девушка моментально напряглась и постаралась вырваться, но Уильям легко удержал ее. Пальцами он нащупал порез, оставленный лезвием его же меча. Девушка зашипела от боли, когда палец провалился в разрез. Отцепив флягу с пояса, он вылил остатки воды на рану, чтобы промыть ее. Голубые глаза расширились от удивления, не ожидая подобного проявления заботы. Срезав испачкавшийся слой рулона бинтов, он использовал его сердцевину, чтобы перевязать поврежденную руку.

— Благодарю, — едва слышно прошептала Софи пересохшими губами, пораженная гуманностью и благородством своего врага.