Ещё одна волна движется мне прямо навстречу, и здесь происходит то, чего я хотел бы испытать меньше всего.

Я чувствую, как тело начинает разрывать на части. Как его одновременно с этим сдавливает, словно кто-то пытается засунуть меня в маленькую коробочку. Тело само собой рывком уходит прямо навстречу стене. Но вместо того, чтобы врезаться в неё… меня… засасывает в пустоту, в никуда.

Вспышка, будто кто-то включил в тёмной комнате свет, и мир предстаёт передо мной совершенно другим. Вокруг переплетаются ручьи из энергии хаоса. Они стягиваются в тугие канаты, струятся вокруг меня, образуя узкий круглый туннель. Туннель, который создан потоками демонической энергии, через который меня утягивает вперёд.

Я не успеваю испугаться, но успеваю ощутить весь спектр ощущений, где кажется, будто меня расщепило на атомы. Боль была и её не было одновременно. Сознание тухло и вспыхивало одновременно, почти полностью заставляя потерять собственное «я». Я пытаюсь ухватиться за что-нибудь, но рук нет. Нет тела.

В этом водовороте меня уносит вперёд, после чего неожиданно выплёвывает в мир живых. Прямо под нос Тии.

Она испуганно отшатывается назад, а я, не помня себе, делаю замах рукой и наотмашь бью её по лицу. Тиа взвизгивает и отшатывается назад. Её голова дёргается назад, и девушка падает на задницу. На её лице после моего удара остаются четыре глубоких борозды, доходящие практически до костей. Во все стороны брызжет кровь, она заливает ей лицо, одежду, капает на покрытую снегом землю, оставляя после себя кровавые кляксы.

Девочка с визгом выставляет руку вперёд, стреляя в упор, но я взмахом руки отбиваю атаку. Я её вижу и пойду до конца. Перед глазами всё красное, я уже не чувствую ни боли, ни страха, ни жалости. Я вижу цель — я хочу убить её и вновь иду в атаку, чтобы довершить начатое.

Сразу же нас разделяет стена льда, ощетиниваясь во все стороны острыми, как иглы, шипами. И вновь это ощущение. Меня толкает вперёд, засасывает в никуда через туннель, где тело разрывает и сдавливает одновременно, где мир состоит лишь из энергии хаоса, чтобы выплюнуть прямо под нос Тие.

Она уже на ногах, в руках ледяной клинок, которым намеревается воспользоваться. Однако пятится. Её пытаются защитить эти иллюзии, уже две бросаются на меня в непроглядной метели. Отталкиваюсь ногами и перепрыгиваю голову одной, сбегаю прямо по её телу, отправляя в глотку другой демоническое копьё, которое тут же превращает змею в снежинки.

Тиа вновь пытается оградиться от меня ураганным ветром из льда, отбрасывая меня куда-то назад, но я ныряю через демонический туннель, проскакивая все преграды. Справа кол — подпрыгиваю, приземлюсь на его кончик и скатываюсь вниз, избежав снежный капкан прямо на земле. Падаю на колени, проскользнув под тушей оставшейся змеи, и несусь вперёд, рыча от злости.

Девчонка продолжает пятиться, в упор стреляя в меня пси-атаками. Рядом свистят пролетающие сосульки. Ещё один барьер я проскакиваю всё тем же способом через туннель. Протискиваюсь рывком между огромными глыбами льда и встречаюсь с Тией.

Она уже не успевает уйти и вместо этого пытается дать бой прямо здесь, посреди вьюги, через которую не видно даже солнечного света. Не видно людей. Не видно остального мира. Где есть только я и она.

И Тиа делает замах. Я выпускаю клинки, шаг вперёд, взмах, и её меч разлетается на осколки. На её окровавленном лице вспыхивает удивление, которое исчезает в тот же момент, как я пинаю её живот, отбрасывая назад. Тряпичной куклой она отлетает в глыбу льда, по которой скатывается на землю. Но быстро встаёт, создавая ещё клинок.

Неумело она пытается нанести удар, и я влетаю в неё на всей скорости. Наши мечи из пси-сил встречаются, и тот не выдерживает удара, вновь разлетаясь на куски. Тиа пытается вскинуть руки вверх, что-то вскрикнув, но я делаю финальный рывок навстречу. Наношу новый удар и…

Вспышка ослепляет меня.

Клинок чувствует сопротивление, но всё равно вгрызается в препятствие, после чего идёт уже легче. Тут же наношу удар обоими клинками хаоса, который сопровождает вспышка света, ударяя по глазам.

И я будто очнулся от сна.

Сознание получило пощёчину, заставляя очнуться то, что ушло в транс во время боя. Всё вокруг приобретает ясность. Мир наполняется звуками, шумом, вкусом… и чувством чего-то непоправимого.

Я не сразу беру в толк, что происходит, но капающая на лицо кровь заставляет поднять взгляд на ту, кого я только что насадил на два клинка, подняв над собой, словно зловещий трофей.

— Ох блять…

Где-то рядом на снег падает отрубленная рука.

А я не могу отвести взгляда от девушки, которая трепыхается, вися на моих клинках, насадившись на них грудью. Тиа смотрит на меня испуганными глазами, из которых текут слёзы. Из носа и рта у неё сбегает ручейками кровь.

Она дёргается в последний раз, кашляет, орошая моё лицо кровью, и с её замирающих губ срывается предсмертный хрип:

— За что…

И помимо моей воли в голове проносится предельно понятная и жуткая мысль.

За империю…

Клинки исчезают, и тело девушки падает к моим ногам.

Я делаю неуверенный шаг назад и не успеваю оглянуться, как откуда-то из снежной метели, которая постепенно сходила на нет, выскочило сразу двое секундантов, которые сбили меня с ног, прижав к земле. Практически одновременно с ними к девушке подскочили целители, падая на колени перед её телом. Они начали суетиться над её телом, поднялся гам.

— Несите кровь!

— Быстрее, где рука⁈

Уже подбежали другие люди, на ходу доставая пакеты с какой-то жидкостью.

— Мы её теряем!

— Нет пульса! Быстрее!

Я наблюдал за тем, как они очень быстро пытаются прирастить ей руку обратно, пока другие уже вставляют в руку катетер, начиная переливания. Кто-то делал ей массаж сердца, кто-то подключал аппарат искусственного дыхания.

И больше я не увидел.

Меня резко подняли на ноги и, схватив под локти, потащили с арены, пока позади спасали жизнь той, кто проиграла в последнем раунде. Быстрый взгляд по трибунам, по ВИП-местам, где сидели родственники дуэлянтов, и я замечаю фигуру женщины, которая бьёт по стеклу руками, медленно сползая вниз, пока её пытается успокоить мужчина.

А дальше коридор, и меня ведут куда-то вглубь стадиона. Теперь меня не тащат, я иду сам, они лишь указывают путь, пока не приводят в какую-то раздевалку.

— Господин Барбинери, пожалуйста, подождите здесь, — попросил он.

Я просто кивнул.

Меня оставили одного. Я молча прошёлся по небольшому залу и сел на одну из лавок. Я не чувствовал ничего от победы. Перед глазами до сих пор стояло перепуганное лицо девчонки. Я не склонен к жалости, не склонен к самокопанию или сомнениям. Я убивал и до этого, убивал десятками, сотнями, и потери, будь то союзники или случайные жертвы, были нормой. Я просто шёл дальше…

Однако сейчас… сейчас как-то было иначе…

А ведь ты мог остановить. Мог сделать так же, как делал раньше…

— Мог, — негромко ответил Тень, стоя передо мной.

— Почему ты не остановил меня?

— А почему я должен был это делать? — пожал он плечами. — Ты взрослый мальчик. Тебе пора самому нести за это ответственность, разве нет?

— Ты мог остановить меня.

— Я просто подумал, что ты именно этого хотел. Всё ради… как ты говоришь? Ради империи? Так почему тебя задела какая-то девчонка? Почему Элиадираса Каллепера, убийцы тысяч, страха врагов, заботит какая-то девчонка? Одна из тысяч, которых ты перешагивал, не оглядываясь? Ради империи… Жизнью ради империи больше, жизнью ради империи меньше, — пожал он плечами. — Кстати, к тебе гости идут.

И он растворился в воздухе, оставив меня на несколько секунд в одиночестве. Послышались шаги за спиной, и очень скоро гость уже был в комнате.

— Грант?

Катэрия…

— Да, что такое? — обернулся я к ней.

Она не выглядела расстроенной. Более того, была даже радостной. Чуть ли не приплясывала. Но из-за чего-то её улыбка начала меркнуть, когда мы встретились взглядами.