— Она человек из скандарских земель, — продолжаю я. — Отдав приказ о её казни, ты нарушишь законы о гостеприимстве. — Продолжаю давить. — О, боюсь, король, да благословит его богиня процветания, не спустит это с рук. Или же, прикрывая твои дела, он будет вынужден рассказать всем, что Ри никогда не была лекарем из Скандарии, а была обычной повитухой, которой ты отдала приказ уйти через порталы, чтобы меня просто никто не убил. — Победно смотрю на мать, осознавая, что эту битву я выиграла, и у меня нет слабого места в лице тётушки. — Всё ещё желаете угрожать мне, матушка? — спрашиваю я у вмиг посеревшей королевы елейным голоском.

— Жду вас в большом зале, — произнесла королева сквозь зубы, развернулась и подхватила свои многочисленные юбки.

Дверь оглушительно хлопнула, и только тогда я заметила, что у меня ноет щека. Аккуратно дотронувшись до неё, я почувствовала кровь.

«Ненавижу!» — подумала я.

За матерью пришла моя служанка. Увидев мою щёку, она охнула.

— Моя госпожа, как же так? Сегодня праздник, а у вас рана. О, богиня, смилуйся! — служанка взывала к высшим силам, а я просто смотрела на своё отражение и не сводила взгляд с запекающейся крови на порезе. Скула болела, а это значило, что позже там проявится синяк.

— Может, мы сможем скрыть это причёской? Я позову на помощь, — суетилась девушка.

Но я хотела, чтобы этот след видели все.

— Ничего не нужно, ты свободна. Гвардейцы у покоев?

— Конечно, ваше высочество, ждут вашего появления.

— Отлично, ты можешь идти.

— Но рана…

— Ничего не хочу слышать! Иди.

Служанка бесшумно выскользнула за дверь. Я подошла к раковине и побрызгала на себя холодной водой. Не помогало. Я хотела собраться с духом, чтобы пережить этот вечер.

Гвардейцы повели меня к большому залу. По мере приближения всё отчётливее слышалась музыка и женский смех. Когда я вошла, смех прекратился. Королева-мать, до этого мило улыбавшаяся и пьющая из бокала вино, поменялась в лице, увидев, что я не сменила наряд и не попыталась скрыть последствия её удара. По помещению прошёлся общий вздох, смешавшийся с мелодией, которая ассоциировалась у меня с бирюзовым цветом. Возможно, какая-то морская тематика мелодии навеяла, я не знаю.

— Отчего же вы затихли? — расплываюсь в улыбке, чувствуя, как саднит свежая рана. — Пейте и веселитесь! Её Величество не жалеет сил и времени, чтобы моя свадьба вошла в историю.

Беру бокал вина, напоминающего вино из Устилады, но более сладкое.

— Ваше здоровье, — выпиваю залпом и ставлю пустой бокал обратно на стол.

— Фрея, как ты себя ведёшь? — шипит мать, нервно улыбаясь всем вокруг.

— Как подобает окрылённой от счастья невесте. Ведь каждая молодая девица мечтает подавить в себе личность и стать куклой для политических игр своих родителей! — говорю нараспев и подхожу к столу с угощениями. Женщины расступаются передо мной.

Неподалёку замечаю ошарашенную Аниссу, возможно, мои слова она приняла и на свой счёт. Её мать пышет гневом. Ещё одна змеюка.

— Что же вы стоите? Музыка играет, а вы замерли. Танцуйте! И пусть льётся вино за долголетие договорного брака принцессы Фреи и принца Тристана!

Поднимаю очередной бокал с вином, и женщины нерешительно повторяют за мной. Наверняка только для того, чтобы не вызвать гнев своей будущей правительницы.

— Жаль, с нами нет леди Диверсати. Она сейчас так занята, — продолжаю рассуждать вслух, осматривая закуски. — Кто бы знал, что достойные поступки так отнимают время, — поднимаю снова бокал и осматриваю толпу. Надо отдать должное музыкантам, они, не отвлекаясь, продолжают играть. — А это отличный тост. Ваше здоровье, — отсалютовала бокалом матери Аниссы и делаю глоток.

Сама Анисса смотрит с восхищением и талантливо сдерживает улыбку. Что ж, возможно, эта девчонка не так уж безнадежна.

— И ещё один тост, — отпив немного вина, продолжаю свою речь. — За дочерей. За нас красавиц. Чтобы мы повыходили замуж за престарелых мужиков с огромным мешком золота. Чтобы мы каждую ночь ложились с ними в постель и благодарили Богиню за то, что наши родители приняли верное решение, продав нас старым извращенцам. За вас, матушки.

Отпиваю немного и понимаю, что это предел. Больше пить сегодня не стоит.

Стою спиной к своей матери и ощущаю волны её злости. Буквально жжёт спину, как от перцовой мази. Посматриваю на Аниссу, а она смотрит на меня и глазами пытается что-то сказать. Кажется, ко мне направляется мать. Вижу, как Анисса срывается с места и буквально бежит ко мне. В последний миг она подходит ко мне, тараторя что-то вроде «вы должны это попробовать», и тащит меня в сторону горячих блюд.

— Ты мне помогаешь? — изгибаю бровь и всё-таки ещё немного отпиваю вина.

— Не стоило сердить королеву, — мягко отвечает она и подаёт мне что-то ароматное и дымящееся на куске тоста. — Она старалась.

— Старалась она, когда оставила это на моём лице, — наслаждаюсь реакцией девчонки, — а весь этот фарс мне не интересен.

Надкусываю и мгновенно трезвею от остроты закуски.

— Что за гадость?

— А раньше вы их любили, — пожимает плечами девушка.

— Раньше оно не жгло так сильно.

Обмахиваю рот рукой и хватаю воздух. Не помню, чтобы ела подобное. Стало быть, речь идёт о лже-Фрее.

— Повар явно перестарался, — согласилась я, морщась. Потом перехватила взгляд своей матери и мгновенно надела маску. — Матушка не любит, когда я кривляюсь. Говорит, что от этого рано появятся морщины.

— Долго ты ещё будешь трусить при её виде? — спросила я разочарованно.

— Она моя мать, — ответила девушка.

— Так себе аргумент. И вообще, это не даёт ей никакого права относиться к тебе как к вещи.

Я посмотрела на неё и поняла, что безмерно рада, что выросла не здесь.

— Разве ты сама стала бы принуждать свою дочь к подобному? — её глаза округлились. — Я же вижу тебя насквозь, Анисса. Ты свою мать не любишь, а боишься. Разве могут быть отношения здоровыми, если они построены на страхе?

Она молчала, медленно пережёвывая закуску. Насколько бы острой она ни была, Анисса не подала вида.

— Что будет с тобой? Я не ревную тебя к принцу, — сказала я честно. — Я не пытаюсь тебя унизить, с этим твоя матушка и так справляется. Я хочу лишь сказать, что ты вольна жить не по приказам родителей.

— Матушка считает, что если я подружусь с вами, то смогу быстрее понравиться принцу, — промямлила девушка.

— Ну, так давай дружить, — я пожала плечами.

— Это очень опрометчиво с вашей стороны. Я вам не ровня. Вот леди Моргана…

— Избавь меня от разговоров о ней, — раздражённо заявила я. Не хочу лишний раз представлять её в объятиях жениха и в более пикантных моментах. — Дам тебе совет, — я ткнула в неё указательным пальцем, придерживая бокал с вином. — Вовремя включить дуру и есть поистине женская мудрость. Своей чистотой ты приводишь мать в бешенство. Поэтому выбирай сама: либо ты за каждое слово получаешь пощёчины, либо делаешь вид, что наконец-то сломалась и начала обольщать моего жениха.

— Но это же портит вашу репутацию…

Я тяжело вздохнула и отпила ещё немного вина. Потом взяла её за руку и обвела рукой весь гадюшник этого дворца.

— Видишь их? Покажи мне хоть одну женщину, которая ни разу не согрешила. Хоть одна из них не хранит свои грязные тайны? Нет — вот тебе ответ. И одна из самых грязных тайн у моей матери, великой королевы, — усмехнулась я. — У тебя есть шанс побороться и добиться хоть чего-то. Будь сильнее своих слабостей.

— Идти против устоев…

— Да, и ужасно тугих корсетов, — я бросила взгляд на привлекательный пузатый графин со скандарским вином. — Думаю, пришла пора показать этим дамам, как надо веселиться.

— Что вы имеете в виду? — она взглянула на графинчик. — Нет, матушка запрещает мне вино.

— Ты же решила бороться! Отныне ты под моей защитой. Идёт?

Девушка потянулась за бокалом и отпила немного, от страха прикрыв глаза. Я усмехнулась.