Глубокие глаза Лино потемнели, и он покачал головой, прежде чем придвинуться ближе ко мне.

— Ты ошибаешься. Я должен защищать тебя, и ты должна доверять мне в этом. Обещай мне, что никогда больше не будешь хранить от меня секреты, — приказал он. — Я серьезно, Самара. Больше никаких тайн.

— А как насчет тебя? Ты сказал, что откроешь мне свою правду после того, как я признаюсь. Значит ли это, что ты тоже хранишь секреты? И я должна просто принять их? — Я огрызнулась, скрестив руки на груди.

— Я открою тебе свой секрет, когда тебе станет лучше. Это не секрет, а то, в чем ты просто отказываешься себе признаться, но ничего страшного. Между нами скоро все станет очень, очень ясно. Понимаешь, о чем я говорю?

Мои глаза расширились, и я прикусила нижнюю губу, чтобы побороть дрожь.

— Нет, — честно прошептала я. До того, как он помог мне принять душ, словно нянька, я могла подумать, что потемневший взгляд, которым он смотрел на меня, уютно устроившуюся в его постели, может быть похотью. Но после таких действий это было невозможно.

— Поймёшь, — просто сказал он, схватив с тумбочки пульт от телевизора и нажав кнопку. Плоский экран опустился с потолка, и он включил популярное фэнтезийное шоу, чтобы я погрузилась в него. — Я пойду принесу тебе что-нибудь поесть и немного напитков, чтобы припрятать их в мини-холодильнике на несколько дней. Некоторые из моих парней внизу, разрабатывают план поиска Коннора. Они не будут тебя беспокоить здесь, наверху, и я не хочу, чтобы ты спускалась туда.

— Стыдишься меня? — прошептала я, ненавидя то, как мой голос выдавал, насколько истощены мои эмоции.

— Никогда, но тебе нужно отдохнуть. Я хочу, чтобы твоя задница лежала в моей постели как минимум два дня. Если тебе что-то понадобится, а меня здесь не будет, напиши мне, и я достану это для тебя.

Он стащил одеяло, прижимая руку к моему плечу, пока я не легла на кровать, и помог подложить подушки позади меня. Нежно уложив меня, я вздохнула от удовольствия, когда покрывало цвета лесной зелени окутало меня теплом.

— Посмотри немного телевизор. Я вернусь через несколько минут. — Он положил мой телефон на тумбочку.

— Я действительно думаю, что нам следует поговорить о том, почему мой телефон был у тебя. — Сами слова прозвучали сонно, но я попыталась отогнать волну усталости, которая пришла с таким уютом.

Он не ответил. Вместо этого он поцеловал уголок моего рта, оставив меня ошеломленной, а затем я смотрела, как он с важным видом направляется к двери. Плечи — моя любимая часть мужского тела, и сильные, широкие плечи Лино меня не разочаровали. Однако от вида его задницы в этих спортивных штанах мне захотелось откусить от нее кусочек.

— Хватит пялиться на мою задницу! — крикнул он, обогнув дверной проем.

— Тогда прекрати трясти ее, дразнилка! — Со смехом ответила я.

✽✽✽

Почему мужчины всегда настаивают на том, чтобы прерывать чтение книги именно тогда, когда она становится интересной? За последние два дня, проведенные в постели Лино, я поняла две вещи. Во-первых, у него было шестое чувство, когда я собиралась прочитать сексуальную сцену, и он прерывал это.

Лино встал с кровати и ушёл в соседнюю спальню. Я отвела глаза от книги в руках, чтобы посмотреть, как он уходит, но он быстро вернулся. Он взял книгу из моих рук, чтобы поставить ее на тумбочку.

— Ложись, — приказал он, и я поборола желание закатить глаза. Я все равно сделаю то, что мне сказали, потому что второе, что я поняла, это то, что Лино должен заботиться обо мне. У меня не хватало духу сказать ему, что это, вероятно, больше для его пользы, чем для моей. Откинув голову на подушку, я подставила ему горло. Доверяя, даже не принимая во внимание то уязвимое положение, в которое он меня поставил. Нет никого, кому я доверяю больше, чем Лино.

Поэтому, когда его покрытые кремом руки нежно коснулись связок моего горла, я даже не вздрогнула. Я наблюдала за ним, впитывая то, как его глубокие глаза сосредоточены на синяках, как будто только одно его прикосновение могло стереть пятно, оставленное Коннором на моей коже. Когда его руки обхватили мое горло, он наклонился вперед, чтобы прижаться своим лбом к моему, и наши взгляды, наконец, встретились.

— Я в порядке, — прошептала я хриплым от волнения голосом, хотя мне хотелось застонать от удовольствия, когда он втирал крем в заднюю часть моей шеи. Там я была менее чувствительна, скорее мышечная боль, чем боль от удушья, и то, как его мозолистые пальцы деликатно касались кожи, похоже на чистый рай.

Он посмотрел мне в глаза и прошептал.

— Я чуть не потерял тебя.

— Ты никогда не сможешь меня потерять, — глупо ответила я, выдавая гораздо больше, чем обычно позволяла себе в своих эмоциях к нему. Безопасная дистанция, дружеская дистанция всегда были ключом к игнорированию того, как все достигало апогея, когда он прикасался ко мне. Когда он был у меня перед лицом и когда его руки были на мне, не было никакой дистанции.

Я бы легко потеряла себя в нем, если бы не взяла это под контроль.

А это привело бы только к разбитому сердцу.

Он закрыл глаза, убрав глубину своего взгляда настолько, что я почувствовала, что могу дышать.

— Перевернись, — прошептал он, опускаясь на колени. Я хотела поспорить, хотела сохранить рассудок, сопротивляясь и устанавливая между нами некоторую дистанцию, но обещание того, что еще Лино может сделать для меня, было слишком сильным, чтобы сопротивляться. Я перевернулась на живот, услышав, как позади меня открылась еще одна бутылка. Одна из его рук скользнула под мою футболку, скользя по коже в области поясницы и медленно поднялась туда, где мог бы быть мой бюстгальтер, если бы я его надела. Когда другая его рука коснулась меня, я ахнула от прохладного масла, покрывавшего ее.

Мне не привыкать к массажам от Лино, но обычно он делал их через барьер одежды. Его руки на моей коже, нежно поглаживающие позвоночник вверх и вниз и разминающие напряженные мышцы, вызывали во мне совершенно новые ощущения.

Кожа к коже, все казалось большим.

Мое тело ожило, как будто его рук было достаточно, чтобы я услышала его сосредоточенное дыхание. Чувствовала жар его тела, когда он оседлал мои бедра. Чувствовала давление его паха на мою обтянутую леггинсами попку. Я хотела, чтобы это было по-настоящему, хотела большего.

Но даже если бы Лино хотел этого, я не могла.

Я покончила с мужчинами. Покончила с болью, которую они причиняли, и ложью, которую они говорили. Как бы сильно я ни любила Лино, он был мужчиной в глубине души, и он однажды уже ранил меня своей ложью.

В конце концов, я не была миссис Анджелино Белланди, как он обещал.

Мы провели несколько долгих мгновений, сосредоточившись на напряженных мышцах возле моего позвоночника, и мне хотелось заплакать из-за за потери тепла его тела, когда он перекинул ногу и слез с меня. Даже если мое более логичное «я» понимало, что лучше покончить с этим. Эта дистанция между нашими телами — хорошо. Это нормально.

Нам нужно вернуться к нормальной жизни.

Я перекатилась на спину, прежде чем сесть и подтянуть колени к груди.

— Знаешь, тебе не обязательно оставаться здесь со мной, — прошептала я, когда он вернулся после мытья рук в ванной. В его руках был еще один тюбик с мазью, и он сел у моих ног.

— Мне нравится заботиться о тебе, — пробормотал он. Когда он схватил меня за лодыжку, я вздрогнула. Я должна знать, что он ничего не упускает, когда дело касается меня, и, вооруженный знаниями, он начнёт анализировать каждую отметину на моем теле. Он потянул чуть сильнее, ожидая, пока я уступлю ему свою ногу. Тюбик в его руке оказался кремом от шрамов, и он натер им ступни моих ног. Он держал меня неподвижно, пока я извивалась, и казался невосприимчивым к моей щекотке.

— Что ты собиралась рассказать мне насчёт этого?

— Я еще не разобралась, — призналась я, пока он массировал выпуклые мясистые шрамы.

— А что на самом деле произошло?