Мое здравомыслие.

Мне нужно было, чтобы его нашли. Угроза, которую он представлял для Самары, была просто невыносима для меня. Любая угроза для неё была невыносима, но у того куска дерьма, который причинил ей боль, будет особое место в аду, ожидающее его, когда я наконец позволю ему умереть.

Шрам откашлялся, стряхивая затянувшуюся меланхолию, вызванную женщиной, которую он так явно хотел, чтобы вернуться к деловому режиму ради меня.

— Будет сделано, Лино. Миа Романо только что вошла. Я знаю, что ты хотел перекинуться с ней парой слов и, возможно, повесить ее на складе, — сказал Шрам с беспокойным смешком. Мы не так уж много делали для того, чтобы подвести черту, но причинение вреда женщинам, как правило, было одним из них.

Но иногда это было неизбежно для тех, кто действительно заслуживал страданий.

Преступления Мии не требовали ее смерти, но они гарантировали ей уход из моего гребаного клуба.

— Пришли ее, а потом позвони Райкеру из офиса Энцо, пока я разбираюсь с ее дерьмом, — приказал я, наливая себе выпить.

Я не стал садиться, задержавшись у окна своего кабинета и глядя вниз в клуб, чтобы посмотреть, как Шрам подходит к Мии. Она вздрогнула, когда он рявкнул на нее и указал на мой кабинет, и ее глаза расширились, когда она проследила за его пальцем. Она не могла меня видеть, но по выражению ее лица я догадался, что она прекрасно знала, что я наблюдаю.

Она тяжело вздохнула и кивнула, прежде чем направиться к лестнице. Я не двинулся со своего места у окна, потягивая виски. Звук ее каблуков, стучащих по полу, подсказал мне тот момент, когда она подошла к двери.

— Лино… — вздохнула она с тревогой в голосе.

— Думаю, мистер Белланди прекрасно подойдёт. Давай не будем притворяться, что мы друзья. — Я повернулся к ней лицом, поставил стакан на угол стола и окинул ее взглядом, который, как я знал, заставил бы Маттео гордиться мной — холодное спокойствие и ни следа каких-либо эмоций. У меня был вспыльчивый характер. Обычно я терялся в порыве гнева и проявлял слишком много себя, но я работал над тем, чтобы изменить свои черты.

Я научился и бросил все эти усилия ей в лицо.

— Я просто беспокоилась о ней. Я хотела, чтобы она поняла…

— Ты думаешь, что я из тех, кто изменяет своей жене? Пожалуйста, мисс Романо, объясни мне, каким образом моя сексуальная жизнь стала твоим делом? То, что ты трахаешься с моим отцом, не делает тебя моей матерью. — Я усмехнулся, провоцируя ее отрицать обвинение.

Она давно думала, что у нее могут быть отношения с моим отцом, что она может стать женой номер три. Вместо этого он женился на Тристе и держал Мию в качестве одной из своих постоянных интрижек. Каким-то образом она терпела это место в его жизни, но обвиняла в этом Тристу.

Я предполагал, что она ненавидела Самару чисто из принципа за то, что она была женой, которой у нее никогда не было возможности быть.

Женой Белланди.

— Твой отец сломал Тристу. Я думала спасти Самару от той же участи, когда ты неизбежно вернешься к девушкам и отношениям без обязательств. Она должна быть готова к тому, что ты с ней сделаешь…

— Не говори так, будто ты знаешь все обо мне или моих отношениях с Самарой. Я бы не женился на ней, если бы у меня не было намерения оставаться ей верным. Я женился на ней, потому что она единственная женщина, которую я когда-либо любил.

Ее глаза расширились, когда я обошел стол, чтобы подойти к ней.

— Но твой отец сказал, что ты женился на ней только для того, чтобы защитить ее! Он сказал, что это не настоящий брак.

Я улыбнулся. Тот факт, что она все еще доверяла моему отцу после всех лет, проведённых с ним и его ложью, был невероятным.

— Он играл с тобой. Использовал тебя, чтобы подействовать на Самару и надеяться, что он сможет вбить клин между нами, но он не может. Ты не можешь. Так что зря ты пошла на это. Самара все ещё моя жена. На самом деле, благодаря тебе мы стали ближе, чем когда-либо.

Я откинулся на стол, присев на край, и скрестил руки на груди.

— Я рада, что она оказалась достаточно сильной, чтобы справиться с тем, что я сказала. Если то, что ты говоришь, правда, я очень надеюсь, что вы будете счастливы вместе. Я поверю в это, когда увижу, и, возможно, ты меня удивишь. — Она повернулась и пошла к двери, словно разговор был окончен.

Как будто не будет никаких последствий за вмешательство в мой брак.

— У тебя не будет возможности это увидеть, — сказал я, и ее тело вздрогнуло, как будто я ее ударил. — Ты уволена. Я настоятельно рекомендую тебе уехать из Чикаго, прежде чем мой отец найдёт другой способ использовать тебя в том, что его ждёт, если он не научится держать язык за зубами. Я хочу, чтобы ты убралась из моего клуба, и если я когда-нибудь увижу тебя снова, я не буду так снисходителен. Моя жена для тебя не существует. Я для тебя не существую. Поняла? — Я зарычал, и слезы в ее глазах, когда она обернулась, чтобы посмотреть на меня, не были фальшивыми.

Она вложила в клуб годы, помогая строить его с нуля.

— Я поняла, — пробормотала она, выбегая за дверь и исчезая в коридоре.

Вздохнув, я последовал за ней. Но я не собирался уходить.

Я пошел в офис Энцо, и звук разъяренного голоса Шрама не предвещал ничего хорошего в плане новостей о местонахождении Коннора.

Когда мы его найдём, я собирался прирезать его за каждый день, когда он заставлял меня и мою семью охотиться за ним.

Я просто надеялся, что он проживет достаточно долго, чтобы по-настоящему страдать.

Глава 45

Самара

— Привет, мамочка, — пробормотала я, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в щеку, когда она пошла на кухню с Лино за спиной. Мое тело содрогнулось от боли, когда я поднялась на цыпочки. Сэйди надрала мне задницу на нашей последней тренировке, и я могу поклясться, что у меня болели мышцы на пальцах ног.

До неё я даже не знала, что у пальцев ног есть мышцы.

— Привет, милая. Я так счастлива, что воскресный ужин снова стал чем-то особенным, теперь, когда вы двое обжились. Ты даже не представляешь, с каким нетерпением я жду стряпни Лино в течение недели. — Она опустилась на стул рядом со мной, и я с любопытством посмотрела на ее яркую цветную юбку. Этнический узор был потрясающим и хорошо подходил к ее богемному образу.

— Всегда пожалуйста, Хэтти, — пробормотал Лино.

— Не говори ей этого. — Я нахмурилась на него. — Она будет приходить сюда каждый вечер. Когда она говорит, что ей нравится, как ты готовишь, она на самом деле имеет в виду «Пересели меня в свободную спальню и называй меня мамочкой, если это значит, что ты будешь меня кормить».

Моя мама разразилась смехом, обняв меня за плечи и резко притянув к себе.

Как будто это было неправдой.

— Она права, — согласилась она, лучезарно улыбнувшись Лино. — Мне лучше придерживаться одного раза в неделю. Я бы не хотела мешать молодоженам.

На входе раздался сигнал, оповещая нас о том, что ещё один наш гость прибыл к воротам. Охраннику было приказано пропустить его, так что я знала, что вскоре он присоединится к нам. Мой желудок сжался от напряжения, потому что, хотя последнее общение с ним не было враждебным, рядом также не было мамы, которая могла бы подколоть, а Явину и Лино все еще нужно было поговорить.

Я вообще не была уверена, что он придет.

— Это, должно быть, Явин, — сказал Лино, направляясь к двери. Он подождал, пока зазвенит звонок у входной двери.

— Что тебя так взволновало? — спросила мама, и я посмотрела на нее краем глаза.

— Явин не очень поддержал то, что мы с Лино стали парой.

— О, черт побери, я возьму этого мальчишку за уши и вколочу в него немного здравого смысла. Клянусь, все люди в этом проклятом мире, а этот парень был единственным, кто не мог понять, что вы без ума от друг друга. Во всяком случае, кроме вас двоих. — Размахивающаяся мамина рука чуть не попала мне в лицо, ее энтузиазм был таким сильным, что я испугалась за свою жизнь. Я соскользнула со стула, решив, что будет безопаснее оставить между нами некоторое расстоянии.