— Когда начнём? — спросил я.

— Через пять минут, — Билёвский робко улыбнулся и продолжил: — Ростислав Драгомирович, у меня к Вам приватный разговор, отойдём?

Почему бы и нет? Мои бойцы осваивались на поляне. Фея кинулся пускать блинчики. Гусар с остальными подошёл к доктору. А Билёвский отвёл меня и Гвоздя в сторону, на тропинку, откуда мы только что пришли.

— Ростислав Драгомирович, прошу, сделайте вид, что я общаюсь с Вами и Вашим секундантом насчёт дуэли, — Билёвский обвёл рукой поляну, притопнул ногой, — у меня для Вас послание от Аркадия Всеволодовича.

— Князя Вяземского? — я сложил дважды два и посмотрел на Петра.

— От него, — закивал Билёвский. — Даже не послание, а просьба.

— Весь во внимании.

— Аркадий Всеволодович сожалеет о случившемся, он пытался отговорить сына, но тот закусил удила. Очень близко к сердцу принял Ваши слова.

— Сам виноват, — пожал я плечами.

— О, это вне всяких сомнений, — снова закивал Билёвский, — Аркадий Всеволодович просит одного, дайте Константину себя показать, чтобы его поражение не стало ещё большим позором.

— … ! В смысле? — я справился с удивлением.

— Ваша победа не вызывает сомнений, даже без индекса. Князь просит о спектакле, хотя бы минут на десять, — Билёвский отлично играл интонациями голоса, говорил вкрадчиво и убедительно. Улыбался.

— Князь просит об услуге? — уточнил я.

— Да, — улыбка Билёвского поблекла, но немного, всё же он удержал маску доброго посредника.

— Тогда, считайте, что я Вас услышал, — кивнул я.

— Благодарю, — Билёвский кивнул в ответ и пошёл на центр поляны.

— Что попросишь за это? — спросил Гвоздь, шагая рядом со мной.

— Без понятия, — пожал я плечами, борясь с чувством омерзения к Вяземскому старшему. — Даже не знаю, кто такой этот князь и чем он занимается.

Билёвский сбился с шага, но тут же выправился и зашагал дальше. А нечего уши греть.

Молодёжь собралась недалеко от берега и весело на нас поглядывала. Мои бойцы замерли около доктора и слуг Вяземского. Мы же с княжичем стояли друг напротив друга по центру поляны.

Мой штатный тесак покоился на сгибе руки. Шпага Вяземского смотрела остриём в землю. Блестела бриллиантами на эфесе.

— Господа, не желаете ли примириться вместо поединка чести? — Спросил Билёвский.

— Нет, — бросил Константин и сплюнул на землю. Ну, как на землю — траву сорвали, но остались торчать корешки. Если упасть, да лицом, то мало не покажется.

— Ростислав Драгомирович? — Билёвский посмотрел на меня.

— Да мне плевать, если хочет, пусть мирится, — хмыкнул я. — Нам, морпехам всё равно, что к костру подтаскивать, что от него же оттаскивать.

— Раз примирение невозможно, — поморщившись продолжил Билёвский, — то по команде приступайте. Личное холодное оружие. Никакого индекса и допинга. Бой до первой крови. Понятно?

— Да, — кивнул Константин и прищурил глаза.

— Да, — ответил я. Хорошо что я отказался от обезболивающего, а княжич не ярится и не требует боя до смерти. Хотя, взгляд его мне не нравится.

— Тогда начали! — Крикнул Билёвский и Константин атаковал.

Длинный укол, несколько махов, снова укол. Он шагнул вперёд. Переместился в сторону. Снова вперёд.

Его шпага длиннее штатного тесака. Легче. Стремительней. Да и сам он умел двигаться довольно быстро. Вот и пытался использовать своё преимущество. Мне составило огромного труда не прибить его сразу же.

Ударить тесаком по шпаге. Сбить атаку и контр выпад. Всё. Победа. Но князь просил об услуге. Что ж. Надо будет присмотреться, чем род Вяземских может оказаться полезным.

Я отступил раз. Затем ещё разок. Ушёл с линии атаки переставным шагом. Обошёл княжича по кругу, медленно ударил. Так, что бы он гарантированно успел защититься.

Брызнули искры. Оттолкнул его руку со шпагой и врезал ногой в грудь. Константина снесло к берегу.

Блин! На автомате вышло. Я ж не хотел! Хорошо ещё, что он не поцарапался о траву.

Бросил взгляд на Гвоздя, но тот покачал головой. Рано.

Ладно, продолжаем.

Прыгнул вперёд. Ударил с замаха. Клинок врезался в землю. Вспорол её, но княжича на месте уже не было.

Он красиво выполнил сальто. Приземлился в воду и отмахнулся шпагой.

Кинулся к нему. Пару раз скрестились клинки. Мы поменялись местами. Затопали по колено в воде.

Константин ускорился. Его клинок запорхал в сложных связках. Я попятился. Пригнулся. Ушёл влево, затем вправо и наступил на камень.

Камень под берцем ушёл в сторону. Нога заскользила. Я взмахнул руками, что бы удержать равновесие, и стал заваливаться в сторону.

Княжич воспользовался моментом. Укол. Я успел отбить, но тут же нырнул с головой. Перевернулся под водой. Выбросил ноги вперёд. Попал.

Закончил переворот. Встал на ноги и тут же выбросил руку с тесаком вперёд. Лезвие застыло у шеи княжича.

Царапать кожу не пришлось. Константин выронил шпагу и руками зажимал разбитый нос.

— Десять минут и две секунды! — крикнул Гвоздь. — Молодца!

Фух. Отлично, князь Вяземский чуть было не ушёл от ответа безнаказанным.

— Добро пожаловать в клуб панд, — я похлопал Константина по плечу, поднял из воды его шпагу и пошлёпал на берег.

Молодёжь стояла и смотрела на нас молча. Ни хлопков, ни свиста. Только равнодушие. Хм, забавные они.

— Эгей! Командир, — закричал Гусаров и свистнул, заставив всех на поляне вздрогнуть.

Миша будто сломал глушилку. Народ тут же заволновался. О чём-то стал говорить. Слуги Вяземского и доктор кинулись вытаскивать княжича из воды.

— Я выполнил условия, — я поравнялся с Билёвским.

— Да, конечно, — закивал тот, — Вы справились лучше некуда. Я сообщу князю, он назначит Вам встречу.

— Нет, — положил мокрую руку ему на плечо. — Я сам назначу встречу, когда буду готов.

— Но….

— Никаких но, — оскалился я, — Взялись быть посредником, так играйте до конца.

— Иначе Ваш друг узнает о Вашей роли за его спиной, — Елизавета подкралась к нам незаметно. — Поздравляю с победой, Ростислав Драгомирович, — добавила она хмуро.

— Вашими стараниями, княжна, вашими стараниями, — я обвёл Лизу и Билёвского взглядом и хмыкнул. — Нда. Цвет аристократии. Благородство и честь так и хлещет.

Внезапно накатило чувство омерзения не только к Вяземскому старшему, но и к ним. Развернулся и пошёл назад, к Константину.

— Куда Вы? — удивился Билёвский.

— К Костяну, — бросил я через плечо. — У него честь точно есть. Я проверил.

Они ничего не ответили.

Подошёл к толпе слуг Вяземского. Доктор как раз окончил осмотр, и Константин щеголял следами биогеля на носу.

— Ваша шпага, княжич, — я протянул ему клинок. Солнце особенно ярко отразилось от бриллиантов на эфесе, заставило нас прищуриться.

— Она Ваша, Ростислав Драгомирович, — Вяземский отвернул голову от яркого света и посмотрел на меня. — Как и рука великой княжны. Более не претендую. Вы победили.

Вот это заявочки! Я аж закашлялся.

— Константин Аркадьевич, — я пришёл в норму, но голос всё равно стал чуть хриплым, — Ни первое, ни второе мне не нужно. Они по-прежнему Ваши.

— Но, — захлопал глазами Константин, — что с поединка взято….

— Никаких но, княжич, — ухмыльнулся я, — эта шпага мне не пригодится, в бою тесак надёжней, а насчёт княжны. На кой она мне? Готовить, стирать, ждать из походов и растить детей — такая жизнь не для таких особ. Да и невеста у меня есть.

— Но мне сказали… — Константин бросил взгляд на Елизавету.

— Тебя обманули и воспользовались, — я постарался сделать лицо печальным. — Так что забирай, ты, по крайней мере, стоишь до конца за свои убеждения. И честь у тебя есть.

— Не отказывайся, Константин, — к нам подошли несколько типчиков от компании молодёжи, — все видели, что этому чурбану повезло, а ты поскользнулся и налетел головой на сапог.

— Берцы, — поправил я, и, когда они посмотрели на меня, продолжил: — на флоте мы носим берцы, а не сапоги.