— Время от времени, — легкомысленно отвечает она. — А вот тропинка для бега очень хорошая. Я определенно буду пользоваться ею чаще.

Любопытно, как быстро она перешла от темы фотографирования, особенно если учесть, что это ее так заинтересовало. Но очевидно, что она не хотела продолжать разговор на эту тему, поэтому я оставляю ее в покое.

Сесилия рассказывает мне о бейсбольной «тренировке», которую они провели на улице, и о том, как они ходили купаться. Белла время от времени вклинивается в разговор, хвалит навыки Дэнни в бросках и рассказывает подробности документального фильма о природе, который они смотрели.

Меня поражает, как легко она вошла в ритм с ними обоими. Даже Сесилия, кажется, быстро к ней привязалась. И несмотря на ее очевидную нервозность, в ней есть какая-то яркость, которая добавляет что-то к разговору за ужином. Я обнаружил, что мне нравится, когда она здесь, так же, как и во время нашего «делового» ужина.

Если так пойдет и дальше, думаю я, потянувшись за бокалом вина, я захочу, чтобы она оставалась здесь как можно дольше. Масео это не понравится. Но я знаю, что его слабость — деньги и связи. Если я смогу предложить ему одну из этих вещей или обе, чтобы Белла оставалась до тех пор, пока она хочет остаться, то, возможно, мне удастся его уговорить.

Конечно, проблема в том, что, если Белла останется надолго, на годы, даже до тех пор, пока дети не перестанут в ней нуждаться, устроить ее брак будет гораздо сложнее. Мне это кажется крайне нелепым, но большинство мужчин в мире, который она занимает, не проявляют интереса к женщине в возрасте около тридцати лет, если только она не вдова. Белле будет трудно найти себе пару, и я не сомневаюсь, что это повлияет на решение Масео.

Я буду беспокоиться об этом, когда придет время, говорю я себе. Пока же Белла и дети счастливы и процветают, а Масео доволен тем, что я заплатил ему за первый месяц работы Беллы. Я не сомневаюсь, что деньги идут прямо в его карманы, а не в трастовый фонд для Беллы, но все, что нужно Белле, здесь есть. Это уже другая проблема, которую я могу решить позже, если понадобится.

— Что вы скажете о фильме? — Спрашиваю я Дэнни и Сесилию, когда мы доедаем десерт, и Дэнни слегка подбадривает, а Сесилия с нетерпением кивает. Я переглядываюсь с Беллой. — Хочешь присоединиться к нам?

Она колеблется всего секунду, а потом кивает.

— Конечно, — соглашается она и встает. Я не могу не заметить, что она съела совсем немного пирожного с помадкой, которое Агнес подала на десерт. Она также только ковырялась в своем ужине. Несмотря на то, что она утверждает, что у нее нет никаких пищевых отклонений, ей, похоже, трудно есть.

Это просто часть ее обустройства. Понятно, что она испытывает некоторую тревогу, но это не влияет ни на что важное, поэтому я не спрашиваю ее об этом. Если она захочет рассказать мне, я полагаю, она это сделает.

Мы все помогаем Агнес убрать со стола, а затем вчетвером отправляемся в кинозал, после того как дети пожелают Агнес и Альдо спокойной ночи. Я выбираю мультфильм, который, как я знаю, нравится им обоим, даю попкорн и позволяю им выбрать коробку конфет на двоих. Белла сворачивается калачиком на противоположном конце дивана от того, где я сижу с Сесилией и Дэнни, но, приглушив свет, я вижу, что она расслабилась в своем углу дивана, натянув одеяло на ноги, и на ее лице мелькает улыбка.

Я вижу, как она расслабляется на протяжении всего фильма, даже иногда смеется, наклоняясь, чтобы шепнуть что-то Сесилии во время особенно смешного момента. Я часто смотрю на нее и вижу, как она общается с моими детьми, как она заставляет их улыбаться, и это заполняет мою грудь, которая болела уже очень долгое время.

Когда фильм заканчивается, Белла встает, складывая одеяло.

— Я отведу их наверх и подготовлю ко сну, — говорит она мне, и Сесилия с Дэнни наклоняются ко мне, чтобы поцеловать на ночь, после чего Белла уводит их готовить ко сну. Я наблюдаю, как она выпроваживает их, и меня охватывает чувство покоя.

Это было правильное решение, думаю я, когда за ними закрывается дверь.

И я чувствую себя лучше, чем когда-либо за долгое время.

БЕЛЛА

После первых нескольких недель работы няней в доме Эспозито я могу с уверенностью сказать, что счастлива больше, чем за последние месяцы. В течение первой недели я начала чувствовать себя освоившейся, нашла свой собственный распорядок дня среди распорядка, который я должна соблюдать для Сесилии и Дэнни. Я выхожу на пробежку каждый день перед обедом и обнаруживаю, что у меня стало больше энергии. Я всегда была в хорошей физической форме, но постоянные пробежки помогли мне еще больше подтянуться, и я чувствую себя сильнее. Каждый вечер я ужинаю с Габриэлем и детьми, и к тому времени, как я пробыла в доме почти месяц, я уже начала чувствовать, что мое место здесь.

И я полюбила эту работу. Я люблю Сесилию и Дэнни, и хотя я беспокоилась о том, смогу ли я хорошо заботиться о детях, особенно когда я не знала, хочу ли я иметь собственных детей или просто смирилась с тем, что от меня этого ждут, я чувствую, что влилась в это дело естественным образом.

Помогает и то, что Габриэль — хороший начальник. Он дружелюбен и добр, всегда старается, чтобы я чувствовала себя желанной гостьей, и часто проверяет, нет ли чего-нибудь, в чем я нуждаюсь. Я заметила, что он тщательно следит за физическим пространством между нами, никогда не садится рядом со мной и не подходит ко мне ближе, чем на расстояние вытянутой руки, и никогда не задает мне личных вопросов. На самом деле, с того второго вечера, когда он спросил меня о моей фотографии, я не могу вспомнить ни одного личного вопроса, который бы он мне задал. Но для меня это идеально. Физическая дистанция, которую он сохраняет, означает, что мне не нужно беспокоиться о том, что он ко мне прикоснется. Я никогда не беспокоюсь о том, что он хочет прикоснуться ко мне, что он ищет какой-то способ стать ближе ко мне в надежде, и что между нами что-то произойдет. А то, что он не выпытывает у меня никакой личной информации, означает, что мне не нужно беспокоиться о том, стоит ли рассказывать ему правду о том, что случилось со мной до того, как я приехала сюда.

Я не хочу рассказывать ему правду об этом. Я счастлива здесь, счастливее, чем могла себе представить после всего, что случилось с Петром. Но каким бы добрым и понимающим ни был Габриэль, я уверена, что все изменится, если он узнает, что я подвержена паническим атакам и кошмарам, что причины, по которым я закрываюсь и ношу слишком жаркую для лета одежду, не имеют ничего общего с низким уровнем сахара в крови или нарушением обмена железа, как, я уверена, он полагает.

Я сделала все возможное, чтобы эти вещи не осложняли мою новую жизнь. Моя ежевечерняя пробежка вокруг поместья помогает мне чувствовать себя очень уставшей к концу вечера, и я принимаю снотворное каждую ночь, чтобы избежать кошмаров. Между этими вещами и моей работой по уходу за детьми я устаю настолько, что сплю крепко каждую ночь. И несмотря на то, что по утрам меня мутит от таблеток, благодаря нагрузкам и чувству цели я чувствую себя лучше, чем когда-либо за последнее время.

— Давайте поиграем в какую-нибудь игру в гостиной после ужина, — предлагает Габриэль в этот вечер за ужином из домашних спагетти и фрикаделек с чесночным хлебом. — Может быть, в настольную игру. Хочешь присоединиться, Белла?

— Конечно. — Я киваю, более чем счастливая присоединиться к ним. Большинство вечеров я присоединялась к ним, какое бы вечернее занятие ни выбрали Габриэль, Сесилия и Дэнни, будь то кино, игра или просто отдых в гостиной. Иногда я ухожу в свою комнату пораньше, чтобы отдохнуть или посмотреть что-нибудь в одиночестве, но мне нравится проводить время с теми, кто хочет, чтобы я была рядом. До этого я большую часть жизни была одинока, с отцом, который терпел мое общество и никого больше. Тепло от того, что рядом столько людей, которые действительно рады друг другу, успокаивает, и мне нравится участвовать в семейных мероприятиях, которые проходят каждый вечер.