Сильные руки хватают меня за плечи, не давая позорно упасть на пол. Он задерживает меня на мгновение, и запах пряностей и ванили заполняет мои рецепторы. Я поднимаю взгляд на мужчину, который меня поймал, и смотрю прямо в самые красивые зеленые глаза, которые когда-либо видела.

ГАБРИЭЛЬ

Я приехал в резиденцию Д'Амелио на деловую встречу, никак не ожидая, что не успею пройти и половины коридора до кабинета Масео Д'Амелио, как меня чуть не собьет с ног плачущая девушка. Она явно не смотрела, куда шла, и врезалась в меня прежде, чем я успел ее обойти, ударяясь о мою грудь и почти падая на пол, прежде чем я схватил ее за плечи, не давая ей упасть. Невозможно не заметить, как она вздрагивает, когда я это сделал, все ее тело отшатывается от моего прикосновения, и она вскакивает, задыхаясь. Я отпускаю ее, словно обжегшись, и делаю шаг назад, но мгновение не могу перестать смотреть на нее.

Даже раскрасневшаяся и плачущая, она самая красивая женщина, которую я когда-либо видел. Длинные каштановые волосы, лицо в форме сердечка с безупречным цветом лица и широкие голубые глаза, которые сейчас смотрят на меня так, словно она не может понять, откуда я взялся.

Я не уверен, кто она, но очевидное решение для меня — обойти ее и идти дальше, пока я не опоздал на встречу. Но, несмотря на то что мне ясно, что это лучший выход, я не могу сдвинуться с места. Я чувствую странное желание помочь ей, узнать, почему она плачет, хотя готов поспорить, что это не мое дело.

Она выглядит очень опустошенной.

— Что случилось? — Спокойно спрашиваю я, и она тяжело сглатывает и проводит рукой по лицу, глядя на меня.

— Я разговаривала с отцом. — Она оглядывается на большие двойные двери дальше по коридору, и я с шоком понимаю, что разговариваю с дочерью Масео Д'Амелио. Белла, кажется, ее зовут, хотя я не уверен. Я не обращаю особого внимания на то, что не касается непосредственно моего бизнеса, и отпрыски глав мафиозных семейств редко попадают в поле зрения. Изредка сын, готовый сменить отца, интересуется делами, которые ему предстоит унаследовать, или выступает в роли правой руки отца, но чаще всего различные мафиозные родословные меня не интересуют.

— Я так понимаю, разговор не задался? — Я приподнимаю бровь, и она испускает небольшой всхлип, прижимая руки ко рту, а ее щеки краснеют еще сильнее.

— Он хочет, чтобы я вышла замуж. Еще один брак по расчету. — На ее глаза наворачиваются свежие слезы, и я понимаю, что это, должно быть, и есть суть дела — брак, которого она не хочет.

При всем том, что я знаю, что это традиция в таких семьях, я считаю ее нелепой. Я бы не стал навязывать это своим детям, когда они достигнут совершеннолетия. На мой взгляд, мафиозным семьям было бы лучше, если бы они вообще отказались от этого.

— Мне очень жаль. — Я сочувственно смотрю на нее. — Представляю, как тебе тяжело.

Она испускает маленький, всхлипывающий смешок.

— Нет, — шепчет она, тяжело сглатывая. — Я не думаю, что ты можешь себе это представить.

Наверное, она права, размышляю я, глядя на девушку, чье имя я не совсем знаю, но которая налетела на меня и разрыдалась на мое рубашке, прежде чем выложить все начистоту. Мой собственный брак был по любви, и я не хотел бы, чтобы было иначе. Я не могу представить, что женился бы на незнакомке, на женщине, которую едва знаю. Моя жена была той, кого я выбрал целиком и полностью, и то же самое было с ней. С тех пор как ее не стало, не было ни одного дня, чтобы я не скучал по ней.

— Что-то не так с мужчиной, которого выбрал твой отец? — Спрашиваю я. Я не совсем понимаю, почему спрашиваю. Все это не мое дело, но я не могу не чувствовать необъяснимую жалость к ней, к девушке, которая явно сильно расстроена. — Старый? Уродливый?

Она качает головой, вытирая щеки тыльной стороной ладоней.

— Я просто не хочу ни за кого выходить замуж, — шепчет она. — Но он не хочет меня слушать. Он считает, что я больше ничего не могу сделать…

Она вздрагивает и делает резкий шаг назад, ее взгляд проясняется, когда она смотрит на меня, словно внезапно придя в себя.

— Прости, мне жаль, — внезапно говорит она. — Я плакала на твоей рубашке и обнимала тебя. Прости меня.

Последние слова вылетают в спешке, и она обходит меня, все еще вытирая лицо, теперь рукавом толстовки, и сломя голову убегает по коридору исчезая за углом.

Я смотрю ей вслед, чувствуя себя застигнутым врасплох и немного озадаченным ее странным поведением, но в то же время чувствуя к ней прилив сочувствия. Понятно, что она отчаянно пытается избежать этого возможного брака, и не менее понятно, что она, похоже, не думает, что для нее есть какой-то выход.

А что, если бы он был? У меня в голове начинает формироваться мысль. Не знаю, почему я вообще ее рассматриваю, но я чувствую странное желание помочь ей. Если она дочь Масео, значит, она образованная девушка из приличной семьи, так что моя идея не так уж и необычна.

Я качаю головой, поворачиваюсь и прохожу остаток пути по коридору до кабинета Масео. Когда я вхожу, он перебирает стопку бумаг и поднимает голову, жестом указывая на одно из кресел.

— Габриэль. Пожалуйста, садись.

Я опускаюсь в кожаное кресло с жесткой спинкой и небрежно перекидываю одну ногу через другую, откинувшись на спинку.

— Как поживаешь, Масео? Рад тебя видеть.

Он ворчит.

— Достаточно хорошо. Ты здесь, чтобы поговорить о делах, я полагаю? Думаю, либо о драгоценных камнях, либо о произведениях искусства.

— И то, и другое, если у тебя есть время. — Я непринужденно улыбаюсь ему. — Кажется, я встретил твою дочь по дороге сюда.

Масео снова поднимает глаза, на этот раз более резко.

— Прости, если она тебя побеспокоила.

— Вовсе нет. Если что, это она выглядела обеспокоенной. — Я поднимаю бровь.

Он испускает многострадальный вздох.

— У нас есть разногласия. Она своенравная девушка, и ей не нравится идея выйти замуж за человека, которого я для нее выбрал. Но она одумается. Ей просто нужно время.

Конечно. Ведь время, это всегда ответ на вопрос о том, как заставить себя выйти замуж за незнакомца. Вся эта концепция кажется мне нелепой. Но я хихикаю в ответ.

— Она вообще не хочет выходить замуж за кого-либо? Или только за этого мужчину?

Масео фыркает, откидываясь назад и оценивающе глядя на меня.

— А что, Габриэль? Ты сам хочешь на ней жениться?

На это я быстро качаю головой. Это определенно не входит в мои планы.

— Нет, у меня нет намерения жениться снова, — твердо говорю я ему. — Одного раза мне было достаточно.

— Даже после стольких лет? — Теперь очередь Масео поднимать бровь. — Четыре года, не так ли, прошло с тех пор, как Делайла умерла? Конечно, твоим детям нужна мать.

Я улыбаюсь, ничего не могу с собой поделать, хотя упоминание о моей покойной жене вызывает острую боль в груди, потому что Масео встал прямо на пути идеи, которая возникла у меня, пока я смотрел, как Белла убегает по коридору.

— У меня была именно такая мысль, когда я разговаривал с твоей дочерью.

Масео хмурится.

— Боюсь, я не понимаю. Ты сказал, что тебя не интересует брак.

— Не брак. Но поскольку я не планирую снова жениться, мне нужен кто-то, кто помогал бы мне с детьми. Моя экономка, Агнес, мне как родная, и она была бесценна для меня, помогая мне все это время. Время от времени я прибегал и к краткосрочной помощи. Но что мне действительно нужно, так это няня с проживанием. Кто-то, кто мог бы снять часть нагрузки с Агнес. Она не становится моложе, и кто-то подобный обеспечил бы столь необходимую стабильность для Данило и Сесилии, я думаю.

Масео нахмурился.

— Ты спрашиваешь о рекомендациях? Потому что, боюсь, у меня их нет. Прошло много времени с тех пор, как я в них нуждался.