Мое тело дрожало от напряжения, по коже проносились электрические разряды, грудь вздымалась часто-часто, но не потому, что я задыхалась… Хотя… Нет. Все-таки я действительно задыхалась. Только вот дело было не в воздухе, а в ожидании. Мне не терпелось узнать, что этот мужчина сделает дальше.

В этот момент Его тело прильнуло к моему. Такое твердое, бугрящееся мышцами. Пальцы с неведомым доселе рвением изучали новые горизонты дозволенного, старясь запомнить каждую мелочь.

И вот его палец приоткрыл мои губы, и незнакомец впился в них. Жадно. Страстно. Умопомрачительно. Мне бы воспротивиться, вцепиться в бицепсы и оттолкнуть неизвестного нахала, да только вот не получалось. Я полностью отпустила себя, отдаваясь в рабство острым ощущениям.

От легкого, но настойчивого прикосновения к губам меня буквально обдало жаром. Казалось, пламя находится как снаружи, так и внутри меня. Живое и игривое.

Я горела. Горела изнутри, словно оживший вулкан, готовящийся к извержению. Сердце билось, как бешеное, а ноги подкашивались. Поэтому, сцепив их за спиной мужчины, обвила руками его шею, не разрывая контакта. Тяжело дыша, в перерывах между поцелуями, я рычала дикой тигрицей, отвечая на поцелуи с ожесточенным напором, отчаянно желая большего.

Однако я не знала, чего именно хочу. Мне нужен был хотя бы миг передышки, чтобы осознать происходящее, чтобы найти ответ на свой вопрос. Но Он не дал мне время на размышления.

Схватив за волосы, ощутимо потянул их, заставляя запрокинуть голову назад. Незнакомец стал покрывать мою шею поцелуями, а я не могла сдержать внутри стоны. Они рваной чередой вырывались из моего рта, растворяясь в туманном пространстве. Сильная рука вскользь спустилась к моему бедру и…

Что-то зашевелилось внутри, далеко-далеко, где-то в отголосках памяти. Но я никак не могла уловить суть.

Медленно раскрыв глаза, встретилась с устрашающим взглядом, в котором проскользнуло что-то родное, близкое и манящее. Меня затягивало все глубже и глубже в пучину бездонных зрачков, и я беспощадно тонула в глазах незнакомца.

Таких… таких… таких алых?

Наконец картинка обрела четкость, и я осознала себя сидящей на полу в том самом месте, где меня и оставил демон. Само же чудище расположилось в нескольких шагах на небольшом скалистом уступе.

— Что тебе привиделось, мышка? — Мужчина лукаво улыбнулся, обнажая острые клики. — Ты так сладко стонала. Откроешь мне тайну миража?

Мираж. Мое сердце оглушительно громыхнуло в груди, а щеки опалило стыдом.

— Происходящее было лишь плодом моего воображения, ведь так? — спросила с опаской и попыталась встать. Боль в шее моментально дала о себе знать. Мне даже пришлось закрыть глаза и пару раз вдохнуть и выдохнуть, обретая контроль над ослабленным телом.

— Каждый видит свое.

Демон соскочил с камня и двинулся ко мне. Я тут же вжалась в стену, желая стать ее частью, но та явно не понимала моих намеков. Скала. Что с нее взять.

— Что ты сделал со мной? — Неотрывно следя за мужчиной, я силилась понять, в какую вляпалась неприятность. Было жутко страшно и… Страшно любопытно. Сложно объяснить, но чувства мои сейчас как будто сглаживались под влиянием миража. Я все еще чувствовала поцелуи на своих губах и шее. Чувствовала уверенные движение мужских рук. Ох, Калиста, возьми же себя в руки!

— Да ничего особенного, — Демон встал прямо передо мной и вновь ухмыльнулся. Приподняв руку, и направил ее ко мне. Острый коготь на его пальце больно впился в грудную клетку, чуть ли не протыкая нежную кожу. — Всего лишь поставил метку. Ты когда-нибудь слышала про клеймо демона?

Мотнула головой.

— Хочешь знать, что она означает? — Коготь прочертил кривую линию прямо к ране на шее и надавил на нее, вырывая тем самым из меня крик боли. — Это значит, что теперь ты связана со мной.

Распахнутыми от ужаса глазами я наблюдала за тем, как чудовище подносит выпачканный в моей крови палец к губам и с нескрываемым блаженством облизывает его, закатывая глаза.

— Сладкая… Словно божественный нектар с полей Мирозданья. Ну а теперь, мышка, рассказывай, как ты сюда попала. И только попробуй меня обмануть, я сразу же уберу вон тот камешек от входа в пещеру и познакомлю твое аппетитное тело с местными жителями. Поверь, им это очень понравится. Да так, что ты и часа не проживешь…

105 лет назад

Юстис

В комнате пахло затхлостью, аммиаком и немытым телом. И если бы меня попросили описать аромат смерти, то лучшей комбинации подобрать было нельзя. Да, это была именно смерть. Ведь она ассоциируется с понятием зла и морального разложения. Посему запах разлагающегося тела был тем самым завершающим элементом загробного парфюмера, который приходил перед самой кончиной, вытягивая последние соки из умирающего.

В полумраке покоев тело отца выглядело умиротворенно спокойным. Словно он просто лег отдохнуть. Такой же сильный, могущественный… Бессмертный.

Брехня. Я ведь знал, что этот день наступит. Но все случилось слишком быстро. Слишком глупо.

Яд. На пиру в честь очередной победы Яннису подали кубок с отравой. Один глоток и жизнь правителя стала отсчитывать дни до кончины. Тело иссыхало, кожа трескалась и начинала гнить, зоркий взгляд потерял резкость, волосы клоками вываливались из головы. Из пышущего здоровьем мужчины отец превратился в скелет, готовый к погребению.

Костлявая рука оторвалась от постели и рухнула обратно, подняв в воздух облако пыли. Медленно пылинки закружились в лучах света, проступающего в прорези задернутых плотных штор. Красивое зрелище. Завораживающее. Следя за белыми частицами, я оттягивал момент осознания и торжества. Правление Кровожадного правителя подошло к концу.

— Юстис… Это т-т-ты?

Яннис снова попытался оторвать руку от кровати, но у него ничего не получилось. А ведь еще месяц назад в дланях его было столько исцеляющей силы, столько мощи… Спина моя приятно саднила до сих пор. Видимо, в тот день отец выпустил мои грехи в последний раз.

— Я.

— Под-д-дойди…

Сделав шаг, замер.

— Ближ-ж-же.

Что-то внутри противилось. Невидимая стена мешала преодолеть короткое расстояние до постели. Я понимал, что отцу было сложно говорить, но я как будто жаждал его мучений. Хотя бы сейчас. В этот краткий миг, перед уходом в мир мертвых.

— Я. С-с-сказал. Ближе!

Даже на смертном одре он не изменял себе. Хмыкнув, все же сделал как он просит, и встал у края огромной кровати.

— На кол-л-лени.

— Нет! — вырвалось раньше, чем я смог осмыслить свой протест.

— Я сказ… — Лающий кашель вырвался из груди Янниса вместе с бульканьем. Из уголка рта отца потекла кровь. Алая струйка, капая со щеки, пропитывала подушку посмертным узором. Мужчина попытался отереть с лица рукавом красные разводы, но я перехватил его руку, не позволяя совершить богохульство.

— Даже не думай! — прошипел я, откидывая тонкую кисть в сторону. — Как смеешь ты прикасаться к крови, что пропитана греховностью и порочностью. Пусть вытечет вся грязь из твоей души, чтобы Селена могла забрать тебя в царство исцеленных. Иначе быть тебе переваренным Ахероном в чреве преисподней, где ты будешь гореть веки вечные, не зная покоя!

Слова мои звучали убедительно даже для меня. Они наполняли меня силами и уверенностью в том, что на этот раз я смогу разорвать порочный круг, который с каждым годом все больше сжимал меня в своих колючих объятиях. Мы с отцом менялись местами. Прямо сейчас. В этот миг колесница бытия провернулась, озаряя пришествие нового владыки.

Белесые слепые глаза отца широко распахнулись, нижняя челюсть отвисла, и изо рта Янниса вырывались звуки, средние между паническим воплем и слезливыми мольбами. Он тоже все осознал. Понял, что час его пришел. Должно быть, этот крик был слышен даже за пределами покоев, но ни один охранник не решился нарушить этот разговор.

Глядя отцу в глаза, я смотрел за тем, как жизнь покидала его тело, как он, захлебываясь в собственной алой жидкости, пытался дотянуться до меня, как пустели его глаза.