Пока меня не успели схватить, шагнула к королю и приложила к его груди руку. Сейчас я не могла применить дар в полной мере, просто потому, что времени не хватало. Но я могла устроить маленькую демонстрацию своих способностей. Безопасную, но очень показательную.

— Что вы делае…

Договорить король не успел. Я просунула руку прямо в его солнечное сплетение и, легко подцепив нить, потянула ее на себя. Светясь голубоватым светом, она показалась из груди вместе с моей ладонью.

Ожидаемо в мою сторону кинулась стража, однако правитель остановил их одним движением руки. Он смотрел на то, что я держала, и не мог поверить своим глазам.

— Это фокус?

— Нет, — мотнула я головой. — Это ваша душа. Крепкая нить, которую много лет назад создала одна из моих сестер.

Разжав пальцы, я позволила душе скользнуть обратно в тело мужчины.

— Надеюсь, этого достаточно, чтобы доказать, что мы не врем.

Король кивнул и дрожащими пальцами схватился за распахнутый камзол, будто только он мог помочь ему устоять на месте после столь сильного потрясения.

— Но чего вы от меня хотите.

Я легко пожала плечами и посмотрела на принца:

— Счастья вашему сыну и девушке, которую он любит. Окажите нам честь и даруйте дозволение на ритуал. Я уверена, вам есть на что там посмотреть. И, быть может, ваше теплое сердце откликнется, и вы измените свое решение.

Юстис

Я злился на Калисту. За ее своенравный характер, за ее жертвенность, за то, что она столь хороша для меня. Мне хотелось схватить свою женщину в охапку и утащить подальше отсюда, чтобы она и не думала подвергать себя опасности. Но вопреки здравому смыслу и своему эгоистичному желанию, я молча шел рядом с мойрой, позволяя ей делать то, что она задумала.

— Со мной все будет хорошо, — шепнула она едва слышно, положив руку мне на щеку. — Слышишь?

— Ты не можешь этого знать, Кали, — ответил я, на миг закрыв глаза и наслаждаясь нежностью руки любимой.

Она не стала ничего говорить мне в ответ. Хотя я и чувствовал, что ей было что добавить. Однако ритуал сейчас был важнее наших споров и разногласий.

Стража вывела нас на небольшую каменную площадку, которая была укрыта от посторонних глаз кустами и высокими деревьями. Здесь же нас уже ждали Лия и Коко. Стоило девушкам заметить шедшего позади короля, как улыбки сползли с их лиц, и они прижались друг к дружке сильнее, словно это могло уберечь их от гнева правителя. Но тот лишь скользнул по ним нечитаемым взглядом и встал в стороне. Казалось, ему вообще не было дела до той, что поселилась в сердце его сына. И уж тем более до той, кому, по его мнению, суждено было стать женой Гая.

— Я попрошу вас всех освободить пространство, — начала Калиста. — Николетта, подойди, пожалуйста, ко мне.

Девушка робко сдвинулась с места и встала рядом с мойрой. Коко сцепила руки в замок, однако Кали нежно и аккуратно разорвала их и опустила вдоль тела. Потом, что-то прошептав девушке на ухо, мойра дождалась согласного кивка и лишь тогда отступила на пару шагов назад. Теперь нам оставалось только наблюдать.

Калиста не стала выжидать: она, не тратя попусту время, начала танец вокруг Коко, словно плетя сложную вышивку. Мойра, сияющая в свете полуденного солнца, была подобно звезде, описывающей свой путь вокруг Вселенной. Именно ее символизировала замершая Николетта. Сейчас она была центром мироздания для мойры и для всех нас.

Движения Кали были легки и изящны, как ветер, приносящий благословение и мудрость. Я улыбнулся, чувствуя гордость за свою любимую.

Она подняла руки к небу, и ее платье скинуло мираж, оживая и демонстрируя настоящее величие мойры. От нее невозможно было оторвать взгляд. Каждое движение как будто откликалось в душе. Хотя я мог судить лишь о себе. В моей душе она точно откликалась.

Но король продолжал хмуриться. Его не впечатлял ни танец, не то, что во время него стало проявляться. Шорох шагов и одежды мойры, кружившей вокруг души, были подобны напеву древних песен судьбы. Я слышал его. Отчетливо. И удивленные лица собравшихся говорили мне о том, что я не единственный.

В движениях Кали отражалась таинственная связь с невидимым миром, где прошлое, настоящее и будущее переплелись в едином орнаменте, создавая неповторимый узор, содержащий в себе жизненный путь не только Николетты, но и тех, кто был до нее.

И я был готов прозреть вместе с остальными. Однако время еще не настало. Калиста запела. Ее голос звучал как шелковистый ветер, наполняющий каждый уголок сада мелодией древней песни. Тихая мелодия проникала сквозь сердце каждого присутствующего, ее слова превратились в нить, сплетаясь в ковер невероятной судьбы Коко.

Я заметил, как из груди Николетты появилась голубая нить. Она ничем не отличалась от той, что не так давно демонстрировала королю Калиста, и уж точно была идентична той, что формировала собой клубок мойры. И меня кольнула удивительная мысль: что, несмотря на то, что в этом мире мы все отличались друг от друга внешностью, сословием, характерами, для существ божественных мы были одной нитью. Единой. И бесконечной.

И вот сейчас мойра была тем самым связующим звеном между прошлым, настоящим и будущим. И когда нить Николетты легко легла в распахнутую ладонь Калисты, та резко оборвала песню, и вся округа погрузилась в тишину. Вплетенная в безмолвие священного ритуала, природа замерла в благоговейном ожидании. Даже птицы, что еще пару мгновений назад подпевали древнюю песнь, стали немы, словно обращенные в камень, и лишь тонкое звучание ветра проникало сквозь ветви, слегка играясь с листвой. Возникало ощущение того, что весь мир удерживался во временной петле по одному лишь безмолвному приказу Калисты.

— Явитесь! — громко и четко попросила Калиста. В один миг пространство вокруг нас изменилось и ожило.

Калиста

Из тонкой, почти невидимой нити, что тянулась от самого сердца Николетты, возникли две души — Иерофей и Лютия. Они мягко, тепло и успокаивающе сверкали в воздухе. Их появление было подобно первым лучам рассвета, пробивающимся сквозь темноту ночи.

Я чувствовала каждого из них и была благодарна предкам Коко за то, что откликнулись.

— Души предков, — произнесла я громко, склонив голову в поклоне. — Ваше присутствие здесь, среди нас, напоминает о вечной связи, соединяющей поколения.

Король с королевой учтиво поклонились мне в ответ. И природа вокруг откликнулась на это чудо. Цветы на кустах затрепетали, словно приветствуя древних духов, а деревья слегка покачивались, создавая шепот, похожий на далекую мелодию. Ветер стих, и воздух наполнился ароматом цветущих растений.

— Вы оставили нам наследие, которое мы бережем и чтим, — продолжила я, указывая ладонью сначала на Николетту, а затем на Гая и короля. Мужчины замерли. Принц не скрывал своего удивления, что читалась в его широко распахнутых глазах, а король… Он все еще был сдержан и закрыт. Однако я видела, что он так же впечатлен происходящим, как и сын, хоть и пытался скрыть сей факт.

Тем не менее Иерофей и Лютия удостоили нынешнего правителя благородным кивком и теплой улыбкой. А потом их взгляд переместился на Юстиса. Вот уж кто точно был подобен каменному изваянию, встретив врагов из далекого прошлого. Сердце мое сжалось, и я всей душой хотела поддержать своего мужчину. Но, как оказалось, он прекрасно владел собой. Не стесняясь всех, кто собрался на этой небольшой площадке, демон опустился сначала на одно колено, потомна второе и склонил голову. Ему не требовалось ничего говорить, все и без слов было понятно.

— Но он делает? — за моей спиной раздался взволнованный голос Коко, но я подняла руку, моля ее не рушить момент.

Юстис сделал очень важный шаг для того, чтобы примириться с внутренней тьмой. Оставалось дождаться ответа от духов. Иерофей стоял на месте. А вот Лютия, кинув быстрый взгляд на мужа, сдвинулась с места и подошла вплотную к мужчине. Возложив руки ему на голову, она нежно, почти по-матерински провела пальцами по его волосам, заставляя поднять голову.