В общем, в тот день я выяснила немало интересного для себя. Например, то, что у короля есть несколько подданных, которые охотятся за людьми с магическим даром, то есть за волшебниками. Чуть только разнесется слух о каких-либо чудесах — эти люди тут как тут, все выпрашивают и вынюхивают, и если находят волшебника — отправляют его на службу королю.

Получается, король тоже собирал вокруг себя необычные таланты, как и архиепископ. Интересно, у кого их больше? Словно коллекционеры собирают редкие экземпляры. Но это не просто прихоть, волшебники — это реальная сила магии, на которую можно опереться в политике. Так что архиепископ — тайная сила, ведь о приюте и церковных служителях с магическим даром не знает больше никто в государстве, только некоторые церковники, монахи и воспитанники приюта.

Теперь я понимала, почему архиепископ все держит в тайне — иначе король просто-напросто отберёт всех людей с волшебными талантами. Интересно, есть ли у короля приюты для детей, подобные нашему? Лия не знала. Допустим, кроме меня в королевстве никто не обладает даром видеть магию в других, но ведь десятилетние дети ещё по сути такие маленькие! Их надо учить осторожно обращаться со своим даром. Как король управляет ими?

Я спросила Лию, кого, кроме советника, она ещё знает из волшебников на службе у короля.

— Я знаю только то, что у фельдмаршала есть дар неуязвимости. Его кожа необычная — ее не пробивает никакое оружие. Он уже довольно стар, но дряхлым его точно не назовешь. Но я сама его не видела, конечно. Меня же никуда не выпускают отсюда, — на этих словах Лия печально вздохнула, — мы всего лишь пленники церкви, а другие волшебники — пленники короля.

Я вместе с настоятельницей отправилась в очередную поездку за детьми в отдаленную деревню.

Это было довольно-таки утомительно — заходить во все дома по очереди, говорить с родителями, осматривать детей и так сотню раз.

Но сегодня в одном бедном, но чистом домишке нам несказанно повезло. Трёхлетняя девочка, Элма, была не просто необычным ребенком, ее дар был исключительным. Она будет подчинять себе других людей. В данный момент, конечно, ничего такого она не могла, но этот дар должен раскрыться со временем.

Настоятельница поговорила с родителями насчёт Элмы, но они вдруг заупрямились. С чего бы им хотеть отдавать в приют своего ребенка, свою ненаглядную девочку, любимую доченьку?

Настоятельница то пугала их отлучением от церкви, то сулила им много денег, но они упёрлись и ни в какую. Сестра Серафина была в растерянности. Этот ребенок, этот бриллиант должен служить церкви, это даже не обсуждается. Но как переубедить родителей?

Сестра Серафина не спала всю ночь и наутро не придумала ничего лучше, как просто-напросто силой отнять ребенка. Но в деревне все друг друга знали и чужаков бы сразу заметили. Так что пришлось действовать под покровом следующей ночи. Тихо это сделать не удалось, двое церковных служек напали на родителей под видом грабителей, хотя и брать-то в этой хибарке было особо нечего, кроме Элмы.

Элма плакала и кричала, когда двое амбалов забирали ее из родительского дома. У матери Элмы сердце разрывалось, она рыдала и ужасно боялась за свою малышку. Отец ее не сдался без боя и теперь лежал на полу, избитый, тяжело дыша. Так Элма очутилась в приюте.

А через неделю одному из воспитанников приюта, Паоло, исполнялось десять лет. Это был тот редкий случай, когда монахини знали его дату рождения и точно могли сказать, в какой день раскроется его дар «Орлиный взор».

Дни рождения воспитанников в приюте никак не отмечали, впрочем, дни ангела тоже. В монастыре отмечали только церковные праздники и это было вполне естественно.

В этот день монахини хотели убедиться, что Паоло прекрасно видит на расстоянии. Сестра Сусанна позвала его после завтрака к настоятельнице. Из большого окна ее просторной комнаты для приемов открывался вид на прибрежный городок, море и небольшие горы вдалеке. При этом монастырь был на возвышенности, поэтому панорама простиралась далеко, а живописный городок был виден, как на ладони.

Настоятельница приказала Паоло:

— Опиши, что ты видишь в городе.

— Ммм... В основном я вижу крыши, улиц мне не видно. Но зато я вижу кусочек площади. Ну вот по ней идёт торговец рыбой, у него смешные ботинки на ногах, которые просят каши, а рядом с ним крадётся кошка, которая хочет стащить рыбку. Дальше я вижу женщину с двумя девочками, у младшей в руках кукла. А ещё в витрине магазина разные красивые шляпы, с перьями и цветами.

— Да ты точно все это не сочиняешь, а действительно видишь?

— Вот как вас, Богом клянусь!

Настоятельница задумалась. Потом она воскликнула:

— Я знаю способ однозначно убедиться в твоём даре!

Она приказала Паоло подняться на самый верхний этаж монастыря и выглянуть из окна. На землю под окном монахини положили монетку и ребенку нужно было назвать, какая это монета.

Задание не из лёгких, но Паоло блестяще справился — верно назвал не только эту монетку, но и все остальные, которые монахини положили на землю рядом с первой. Настоятельница была очень довольна. Она получила новое мощное оружие, осталось понять, как лучше применить его.

Вечером я поговорила с Паоло:

— Послушай, сегодня открылся твой великий дар. Мало в мире людей с такой уникальной способностью — видеть все как орёл, на большом расстоянии. Монахини придумают, как обратить этот дар на пользу другим людям, на пользу монастырю. Но тебе нельзя больше никому из людей выдавать свою тайну.

«Будет ли он дозорным или ещё как, уж будьте уверены, а применение его дару найдется», — подумала я.

Тем временем весть о маленькой Элме, которая будет управлять другими людьми, дошла до архиепископа и он снова посетил монастырь ордена младенца Иисуса. Он предложил за этого чудо-ребенка две тысячи золотых монет — неслыханное богатство.

В настоятельнице боролись два чувства — жадность и жажда власти. Жадность победила и она согласилась на эту сумму. Архиепископ был готов выплатить деньги в день, когда Элма откроет в себе дар подчинения других людей своей воле. Если честно, настоятельница побаивалась этого дара — а ну как малышка подчинит ее и захочет чего-нибудь несообразного?

Этот великий дар назывался «повелитель людей» и требовал очень осторожного обращения, поэтому я начала готовить к нему Элму заранее. А в десять лет она должна будет стать помощницей архиепископа и резко увеличить его мощь и влияние.

Так детьми распоряжались архиепископ и настоятельница по своему усмотрению. Судьба всех людей с волшебным даром предрешена — либо они служат церкви, либо королю. Редко кто мог утаить свой дар, чтобы остаться свободным.

При этом архиепископ почти никогда не оставлял детей с магическими талантами при монастыре — лучших он забирал себе, а остальные служили при различных церквях и монастырях, укрепляя их влияние. Их было около двух десятков, в их руках сосредоточилась реальная сила и власть, которая, однако, им совсем не принадлежала. Воспитаны они были в трепете перед церковью и в беспрекословном подчинении священникам.

В монастыре же остались служить всего два подростка — Рико, «повелитель растений», который работал в монастырском саду и огороде, он следил за урожаем овощей, фруктов и зелени, ему было семнадцать. Он мог вырастить из земли любое растение, причем росло оно сказочно быстро. Благодаря ему монастырский сад представлял собой дивную коллекцию всевозможных фруктов, как в райском саду. А сколько было диковинных овощей! При этом воспитанникам приюта тоже доставались вкусности, не только монахиням.

Вторым же подростком, оставленным на услужение в монастыре, была та самая Лия, с которой я подружилась, обладатель дара феноменальной памяти. Эта девочка была на всех переговорах настоятельницы, знала все ее тайны и служила в монастырской библиотеке.

Лии было всего пятнадцать лет, но мыслила и рассуждала она как взрослая. Она не испытывала радости от того, что служит настоятельнице, но зато в ее руках была богатая библиотека и ради нее она была готова поступиться своей свободой. Настоятельница по ее просьбе постоянно закупала новые книги, пополняя и без того огромные знания своей послушницы.