– …Я никогда не пойду против воли моих Лордов и моего бога, даже ценой своей жизни. Буду защищать магов и людей, как одна, так и вместе с другими. Клянусь не использовать свою силу против людей и магов. Я не дам осквернить то, что свято, и то, что не свято. Я передам своим потомкам Королевство не униженным и истощенным, но возросшим и улучшенным. Буду почитать решения мудрых. Повиноваться законам, которые были и будут приняты моим народом. Не допущу их нарушения и стану защищать их сама или совместно с другими, – на следующих словах Эйлит скривилась, словно что-то вспомнила, – …я принесу пользу Королевству.

Морок удовлетворенно кивнул и потянул ее за руку, чтобы она поднялась.

– Я, Варан, наместник гнева Альхорова, верный вассал его превосходительства, слуга и раб его божественного всесвятейшества, считаю клятву Эйлит принесенной. Свидетель тому хозяин Марого острога и властитель графства Байльштриг, Теодор фон Байль.

– Считаю клятву принесенной, – отозвался граф и кивнул наместнику.

– Раб его божественного всесвятейшества, обережник графа фон Байля Щен.

– Считаю клятву принесенной, – согласился и Эрик.

– Раб его божественного всесвятейшества, капрал ордена чертей Шакал.

Шакал задумчиво прищурился, глядя куда-то вдаль. Плечи Эйлит напряженно дернулись.

– Шакал? – недовольно позвал наместник и сложил на груди руки. – Ты считаешь клятву Эйлит принесенной?

– Я тут подумал, – капрал почесал затылок, – что проку от этой клятвы никакого. – Он ткнул пальцем в Эйлит, та возмущенно выпятила грудь. – Она об этом даже не вспомнит.

– Вам вообще вредно думать, капрал, – холодно отозвался Теодор. – А теперь простите, мне нужно обсудить кое-что со своим обережником.

Эрик впервые за все время пребывания в Маром остроге оказался в кабинете графа, и здесь все было, мягко говоря, вовсе не так, как он себе представлял: комната с высоким потолком с крохотным окошком на самом верху, забитая свитками, уложенными в своем невообразимом порядке. На одной из стен висела потрепанная карта с разноцветными булавками, воткнутыми то в деревни, то в болота. Крупные города были обведены красными концентричными кругами с малопонятной подписью «граница воздействия». Всего Эрик насчитал восемь кругов. На другой стене висела огромная, в человеческий рост, картина, закрытая черной тканью.

Однако самым удивительным было не это, вовсе нет. На стене за столом Теодора, так же заваленном бумагами, тянулись полки, на которых покоились черепа: некоторые совсем свежие, из красивой розоватой кости, другие – желтые, почти коричневые от старости. Здесь были и люди, и животные, и даже чудовища. Но один из них занимал почетное место на бархатной подушке, ближе всех к столу: приплюснутый и широкий, с рядом длинных зубов, большими глазницами и тремя парами длинных рогов. По черепу, как рунная вязь, расползались узоры из черненого серебра.

Эрик замер в дверях как вкопанный. Нет, конечно, он ожидал от графа мышей в банках и сушеных мозгов, но… Где Теодор смог раздобыть черепа монстров? Наместник помог?

Серебряный хмуро смотрел прямо на Циглера. Эрик поежился, подумав, что эта тварь была не такая уж и большая. Теодор сел за стол, привычным жестом погладил череп по лбу и указал на кресло напротив.

– Завтра на рассвете мы с наместником и Эйлит уезжаем, – проговорил он обыденным голосом. – Наш путь будет лежать к островам, на берегу мы наймем аркелль и сплаваем кое-куда.

Эрик вновь обернулся на карту. Сильхейм, самый крупный остров в окружении россыпи темных точек. Далеко на севере, в трех днях пути от Сильхейма, точка, обведенная кроваво-красной сангиной. Что они ищут? Там одни голые скалы, безжизненные куски камня, торчащие из моря… И зачем им Эйлит?

– Полагаю, надо надеть сапоги попрочнее, – только и выдохнул Эрик.

– Циглер, ты, кажется, не расслышал меня, – с холодной улыбкой отозвался граф. – Ты с нами не едешь.

– Но как ваш обережник…

– Ну и что мне с ним сделать? – вздохнул граф и вновь повернулся к оскаленному черепу. Тот продолжил угрюмо смотреть исподлобья. – А?

– Как ваш обережник я обязан сопровождать вас, – гавкнул Эрик. Своеволие графа ему порядком надоело.

– Не-а, – покачал головой Теодор. – Ты ранен и будешь только обузой.

– А что на это скажет наместник?

– «Слава богу, Теодор, вы не взяли с собой этого недотепу». Думаю, что-то вроде этого.

От досады Эрик издал горловой рык. Как всегда, граф глумился! Как он может достойно нести службу, если его подопечный только и делает, что насмехается над ним?!

– И все же моя служба состоит в том, чтобы оберегать вас, – рыкнул Эрик, начиная злиться. Почему именно ему достался самый упрямый на свете граф?

– Да не бойся ты так. Приплыли-уплыли, работы на пару дней, – отмахнулся Теодор и развалился в кресле. – К тому же для тебя у меня иное поручение, не менее важное.

А вот эти слова ему совсем не понравились.

– После нашего отъезда ты поедешь в Дом пользы. Я хочу, чтобы ты нашел сестру Эйлит.

…Найти сестру Эйлит, канувшую в бездну двадцать два года назад. Такое себе занятие: наверняка она давным-давно стала абой. Или чем похуже, учитывая ее родственников.

Эрик задумчиво шагал в свою комнату, обдумывая услышанное. Добраться до моря – лишь половина пути. Дальше они отчалят из Бисной гавани, крохотного городка, провонявшего рыбой и корабельным воском, где граф и возьмет вброзгу рыбачье корыто, других там не водилось.

Три дня до одинокого острова, отмеченного на карте красным, со словами «подплывать с востока», целых три дня на волнах. В это время море должно быть спокойным, но все равно хорошо, что с ними будет маг.

И все же… Эрик хотел бы увидеть большую воду, хотя бы одним глазком. Хотя бы раз в жизни. Глупая мечта глупого мальчишки.

С наместником он пересекся в коридоре. Циглер учтиво поклонился. Наместник кивнул в ответ и уже двинулся было дальше по своим делам, как Эрик подумал, что это неплохой шанс поговорить с глазу на глаз:

– Минейр?

Варан обернулся.

– Вы сочли клятву Эйлит принесенной?

– Да, счел.

– Вы считаете, что она не представляет опасности?

Наместник выпрямился и высунул язык:

– Вы снова сомневаетесь в моих решениях, Циглер?

– Когда дело касается жизни людей, я склонен сомневаться даже в собственном хвосте, – парировал Эрик и, по правде говоря, ощутил гордость за такой находчивый ответ.

– Хотите сказать, что не можете уследить даже за ним? – прохладно отозвался наместник.

– Нет, я… Послушайте, граф хочет плыть без меня, – сдался Эрик. – Не знаю, что вы задумали, да и не мое это дело, но не могу допустить, чтобы с ним что-то случилось. Что-то плохое.

– То, что я задумал, и вправду не ваше дело. Однако понимаю ваше беспокойство, Циглер. – Варан устало потер глаза. – Разумеется, никто не будет подвергать Теодора и его людей опасности, это я вам обещаю.

– Однако это вовсе не значит, что опасностей в пути не будет, верно? – добавил Эрик тихо.

И тут что-то нехорошее блеснуло в его зрачках, что-то… дикое. Язык мелькнул из пасти, хвост описал странную дугу, будто Варан собирался вот-вот вцепиться Эрику в горло.

– Минейр, с вами…

– Свободны, Циглер, – прервал его наместник и поспешно удалился, оставив в сердце Эрика необъяснимую тревогу.

Все-таки он должен был предупредить Эйлит.

В часовне с утра ровным счетом ничего не изменилось. Те же скамьи, то же вышитое полотно с Альхором, похожим на танцовщицу из бродячей труппы, тот же блеклый свет из алебастровых пластинок, тот же затхлый дух. Появилась лишь Эйлит, сидящая в самом углу. Ее плечи вздрагивали, а из груди то и дело вырывались слабые всхлипы.