Она закрыла рот и растерянно уставилась на стену. В голове кадрами проскочил их сегодняшний диалог. Перед тем как уйти, Оксана вновь обвинила Андрея в манипуляциях и желании отобрать у нее сына. Набросилась на него, не слушая ни возражений, ни попыток объясниться, ни отчаянных криков в спину.

«Я защищаю вас!»

Только от его защиты стало хуже и ей, и Стасу.

— Нет, — тем не менее ответила Оксана.

— Видишь? Тогда ты можешь смело оставлять Стаса с ним и его семьей.

— Сам бы Машу оставил малознакомым людям? — проворчала она недовольно и услышала в ответ громкое хмыканье.

— Я с тещей не в ладах со времен нашей с Аней свадьбы, но все равно доверяю ей Машку, — весело сказал Валерий.

— Ладно, подумаю.

Попрощавшись с Валерой, Оксана прошлась взглядом по десятку новых сообщений. В основном там опять набралась куча спама и рекламных предложений от брендов, которые ранее отказывались от сотрудничества с ней.

Но одно из писем все-таки привлекло внимание.

«Джаным, почитал новости. Ну и нашумела ты! Посылаю лучи поноса сплетникам и здоровья твоим рукам. Как найдешь времечко, напиши старине Кораю: поговорим, поплачем, проклянем всех обидчиков. Моя аннэ [1] привезла чудесный ракы [2] из Стамбула. P.s. Соберешься на шоу — возьми меня визажистом. Так накрашу, что все в студии затопят половину Москвы слезами».

Улыбнувшись, Оксана свернула цифровой экран и ойкнула, когда на кухню вошла Кристина.

— А где Сергей Константинович? — настороженно спросила. Общаться с матерью Андрея наедине ей было неуютно.

— Пошел проверить Стаса, — спокойно откликнулась Кристина, затем подошла к панели рядом с плитой и включила вытяжку. — Не против? — она показала электронную сигарету.

После минутной паузы кухня наполнилась ароматами табака, который почти сразу исчез. Нарушить хрупкий покой Оксана побоялась, опасаясь, что не сдержится и наговорит гадостей про Андрея. Понимание пониманием, а вот злость на него в глубине сердца по-прежнему горела неиссякаемым пламенем.

— Кристина Николаевна…

Оксана прервала молчание, поскольку терпеть накаленную до предела атмосферу стало невозможно. Смелости, правда, не хватило, чтобы закончить обращение. Она стушевалась под пристальным взглядом темно-синих радужек.

Точь-в-точь как у Андрея. Он и смотрел всегда так же.

— Вот что, деточка, — Кристина щелкнула сигаретой и бросила ее на столик позади себя. — Я слышала, ты на съемки в Сербию собралась?

— Ну да, — растерялась Оксана.

Откуда Кристина узнала? Ответ напрашивался сам собой: ей сказал Андрей. И от этой мысли стало еще неуютнее.

— Отлично, — последовал задумчивый кивок.

— Отлично?

— Да, — Кристина сурово сдвинула брови и мрачно добавила: — Уезжай. Чем раньше, тем лучше. Пока скандал не перетек во что-то посерьезнее.

[1] Мама (тур)

[2] Ракы (тур. Rakı) — крепкий алкогольный напиток из Турции.

— Дай мне с ней поговорить!

— Нет.

Андрей в ярости посмотрел на невозмутимого отца.

Количество охраны, которая оцепила дом Оксаны и Стаса, казалось просто немыслимым. Его родители подняли на уши всю службу безопасности, после чего пригнали ее сюда. Неудивительно, что журналисты очень быстро исчезли с горизонта.

Сенсация сенсацией, а многомиллионный иск за незаконное преследование не хочет ни одна здравомыслящая информационная компания. Тем более что материала для обсуждений им скинули достаточно. Родители Оксаны, например, удостоились отдельного выпуска очередного желтушного ток-шоу.

Им понадобилось несколько часов и немного удачи, чтобы отыскать эту сладкую парочку где-то в дальнем Подмосковье. Еще через час известный блогер Барашкин анонсировал специальный выпуск с интервью Авроры и родителями Оксаны. Нагнал такой туман, что у него рейтинги на канале взлетели до небес.

«Скажешь хоть слово про Оксану или Стаса, и я сотру тебя в порошок. Поняла? Не найдешь работу даже проституткой в заднице России».

Сообщение висело прочитанным, правда, осталось без ответа.

Андрей почти не сомневался насчет здравомыслия Авроры. Она, конечно, амбициозная, но не дура. Их контракт предполагал полную конфиденциальность, а за ее нарушение следовали штрафы, после которых проще самовольно есть в тюрьму.

Другое дело, что ее появление в студии скандального блогера вкупе с душещипательной историей про родителей Оксаны создаст прецедент. Общество съест и не подавится, а потом с удовольствием перетрет.

Ладно бы все обошлось сплетнями, но за болтовней про родителей потащат остальное грязное белье: связь с Боярышниковым, незаконность рождения Стаса, их странные отношения. Какой бы век на дворе ни был, некоторые догмы в головах не убиваемы. Репутационные риски никто не отменял, в том числе и для Андрея.

Но больше всего его злило, что ничего сделать нельзя. Благодаря умелым рукам одного хакера, маятник качнуло, и останавливаться он не собирался. Иск к Барашкину только разгонит грязь по трубам: раздастся вопль либерально настроенной тусовки из СМИ, и поднимется бунт почитателей свободы слова.

«Горите все в аду», — мрачно пожелал им Андрей.

Он хмуро покосился на охрану по периметру. Похоже, что их суровые лица разогнали последних зевак. Двор пустовал, словно в доме не было ни одной живой души. Даже с собаками и детьми не гуляли, хотя время не позднее.

Всего-то одиннадцатый час.

Неважно, кто доложил Оксане про его махинации с ролями. Плевать, потому что это не имело значения. Сейчас на кону стояли вещи поважнее, например, их со Стасом безопасность. Решение отца привести охранников Андрей поддерживал, но не понимал, почему в подъезд не пускали его.

— Папа…

— Она не хочет тебя видеть, — все тем же ровным тоном заявил Сергей, а голубые глаза слегка потемнели от искр напряжения между ними. — Чем ты думал, когда устраивал этот детский сад с игрой в вершителя судеб?

— Я должен объясниться.

— Зачем?

— Она все не так поняла! — раздраженно рыкнул Андрей и в запальчивости махнул рукой. — Дурацкое досье просто лежало в базе на случай каких-то эксцессов.

— Каких, Андрюш? — скептически приподнял брови Сергей, затем поинтересовался прохладным тоном: — Если откажет в общении со Стасом, уничтожил бы ее жизнь? Или как? Для чего собирать информацию на женщину, которую кобы любишь?

Андрей шумно выдохнул.

— Это для контроля.

— Кого, сын?! — неожиданно взревел Сергей так, что он подпрыгнул. — Подобное поведение, знаешь, как называется? Паранойя!

— Не ори на меня.

Впервые в жизни Андрея обескуражил тон отца. Всегда спокойный, сдержанный и рассудительный Сергей Радов никогда не повышал голоса на родных. Бывали случаи, и он выражал несогласие с их позиций или наказывал сыновей. Но не применял для этого физическую силу. И уж тем более не кричал.

Прилюдно, черт возьми! Им еще скандала на всю страну с выяснением отношений не хватало.

— А я не знаю, как до тебя донести простую истину, сын, — развел руки в стороны Сергей, затем оглянулся на охрану и добавил тише: — Оксана попала в сложное положение из-за тебя. Мы все в него попали, потому что ты не подумал о последствиях своих идиотских поступков. Сейчас каждая шавка в стране треплет имя моего внука, которому, напомню, всего семь лет.

— Я не ясновидец. Уж извини, что не предвидел взлом!

Указательный палец отца ткнулся прямо Андрею в грудь, заставляя отступить на шаг.

— Ты должен заботиться о безопасности сына и его матери. А не оставлять на блюдечке провокационную информацию для тех, кто жаждет утопить нашу семью. Вот, о чем ты обязан думать в первую очередь. Как твои действия в будущем повлияют на остальных.

— Пап…

— Ты влез в дерьмо по самые уши, Андрей, — Сергей прожег его взглядом. — В грязь, которая может утопить и тебя, и меня. Для Донского и остальных нет преград в методах борьбы. Они только на улицах не стреляют, потому что мы живем в цивилизованном обществе.