Рассказ почему-то так сильно врезался в память, что Оксана в сотый раз за вечер провела параллель между тремя братьями.

Влада она знала плохо — исключительно по его статьям, рассказам семьи Радовых и немногочисленным сплетням из желтой прессы. А вот Михаила она не только изучила по различным интервью, но и целый день наблюдала за ним при любой возможности. Не из праздного интереса, а из соображений безопасности.

Вывод напрашивался однозначный. При всей своей открытости, пижонству и умилительности Михаил напрягал ее даже больше, чем Андрей и Кристина в одном флаконе. Этот мужчина явно привык добиваться своего. Любыми путями и методами, невзирая на сопутствующие сложности.

— Твой брат сегодня с большим интересом знакомился со Стасом, — пробормотала Оксана.

— Мишка любит детей, — Андрей озадаченно похлопал ресницами и сцепил пальцы в замок, после чего подался вперед. — Ты желаешь поговорить о нем?

— Нет. Пытаюсь понять, кого мне из вас бояться сильнее.

— Никого.

— Не была бы так уверена.

— Ксюша, — Андрей хлопнул по коленям и заставил ее вздрогнуть, затем посмотреть на него, — моя семья не причинит тебе вреда. Никогда. А брат — последний человек, который пойдет на конфронтацию с моей женщиной.

— А я твоя? — вскинула бровь Оксана.

— Я предпочитаю так думать.

— Смелое заявление и весьма самоуверенное.

— Никогда не спасовал перед трудностями, — он слабо улыбнулся.

Оксана, сунув руки в карманы джинсов, сделала круг, затем остановилась и уперла в него настойчивый взор.

— Допустим, Михаила, Влада и твоих родителей я могу не бояться, — предположила она осторожно. — А тебя?

— Что со мной?

— Ты не причинишь мне вреда? Не лжешь снова?

Ей почудилось, что на лицо Андрея опустилась странная тень. Игра света или отблеск пламени из камина — тут не разберешь. В следующий миг он выпрямился, взгляд стал тверже, выражение увереннее, а голос ровнее:

— Я все делаю для твоего блага. Нашего блага. Клянусь.

Знать бы ей, о каком именно благе шла речь. Оксана не уточнила, лишь кивнула и услышала, как Кристина зовет ее из коридора.

— Надеюсь, что так и есть. В противном случае ни меня, ни Стаса ты больше не увидишь, — тихо бросила в ответ перед тем, как выйти.

— Ты правда веришь в то, что говоришь? Правда?

Оксана вздернула подбородок и посмотрела вызывающим взглядом в камеру. Она не обращала внимания на строчки с экрана ультрапланшета, а действовала по наитию. Как чувствовала сейчас героиню из короткого отрывка.

Переживание ее эмоций, считывание интонации по крохотным обрывкам из рваного диалога следовало сыграть так, чтобы ей поверили все те, кто сидел чуть дальше в тени. Движение бровью, легкий наклон головы и короткое презрительное фырканье — высокомерная особа готова блистать.

— Человек смертен, и скоро ты поймешь это.

— Достаточно!

Медленно разжав дрожащие пальцы, Оксана выдохнула с облегчением. Короткое прослушивание отняло у нее больше сил, чем все предыдущие кастинги. Десятиминутный ролик выжег внутри дыру, и теперь она ощущала себя опустошенной бутылкой, которую нечем заполнить.

Странное дело. Раньше Оксана никогда не волновалась перед прослушиванием. Роли всегда доставались ей легко, потому что она привыкла получать их буквально с порога. Трудоголизм, талант и репутация закрепили за ней звание ведущей актрисы. Ее спокойно принимали в любой киностудии без проверок больше трех лет.

Но сегодня все вышло иначе.

Руслан Альбертович Бишкевич пожелал увидеть Оксану в действии. С ходу вручил сценарий и не позволил толком взглянуть на него. Ткнул в первый попавшийся отрывок, усадил перед камерой, точно начинающую соплюшку-выпускницу из ГИТИС, и оставил на растерзание своим менеджерам. А сам сбежал по делам, как будто не ему требовалась актриса на главную роль в будущем фильме.

— Отлично, — Ирина, та самая девушка, которая пригласила ее сюда, сделала пометку в ультрапланшете. — Передохните пока.

Время и опыт научили Оксану, что задавать лишние вопросы не стоит. Себе дороже. Лучше послушаться, выйти тихо за дверь и позволить комиссии решить, кто им нужен. Она почти не сомневалась, что прошла кастинг.

Хотя легкий мандраж от пережитых моментов испытывала до сих пор.

Когда Оксана выходила, то заметила, как несколько человек за столом склонили головы. Она коротко усмехнулась, едва заслышав начало своего выступления. После чего сделала вид, будто поправляет ремешок сумочки, стряхнула остатки паники, перешагнула порог и вышла в светлый просторный коридор.

Плевать, что она старше будущей героини на пять лет. Чудеса грима и светофильтров способны превратить любую женщину на рубеже тридцатилетия в юную красотку двадцати годков от роду. Сыграть такую, не обладая чуткостью и звонкостью молодости в душе, конечно, сложнее. Но Оксана считала, что талант и опыт ее не подведут.

Вспомнит себя, в конце концов.

Пусть она не являлась такой разбивательницей сердец, как главная героиня, зато прекрасно очаровывала. Взяли же ее после прослушивания в театральный вуз, хотя вступительные экзамены у нее были далеки от совершенства.

— Все-таки Андрей протолкнул тебя. Я бы на твоем месте так не радовалась его помощи. Попросит он за нее сполна.

Противный голосок ворвался в мысли, мечтательная улыбка слетела с губ, и Оксана удивленно подпрыгнула. Оглянувшись, она встретилась взглядом с перекошенным лицом Авроры Майской. Бывшая пассия Андрея смотрела на нее с неприязнью и какой-то затаенной ненавистью.

Странно…

До прослушивания Оксана не видела ретивую блондинку среди претенденток, хотя встретила кучу знакомых девушек и женщин на кастинге. Отшили? Не взяли на роль? Или Аврора только пришла?

— Не понимаю, о чем ты, — равнодушно бросила в ответ, а сама внутренне насторожилась.

Обычно ничего хорошего подобные встречи не несли.

— Да брось, — едкая усмешка вызвала желание врезать сумочкой по вздернутому носу и поправить его в другую сторону. — Мы же обе понимаем, что Бишкевич не из тех режиссеров, кто стал бы приглашать на роль только за умение раздвигать колени перед нужными людьми.

Выпрямившись, Оксана прищурилась, а внутри полыхнула ярким пламенем затаенная злость. Сначала на Андрея, ведь обманул ее и протащил белобрысую дрянь сюда, потом на Аврору. Потому что та посмела разговаривать с ней в подобном тоне.

— По себе судишь? Мне-то позвонили с приглашением на кастинг. Тебя же сюда протащили по протекции любовничка или… Бывшего любовничка, — добавила Оксана язвительно.

Идеальная линия губ искривилась, задралась и обнажила верхние зубы, а сама Аврора напомнила Оксане злобного пинчера. Волна облегчение накрыла ее, когда она поняла, что попала в цель с «бывшим».

Все-таки не Андрей привел сюда любовницу.

— Кто тебе сказал подобную чушь?

— По твоей реакции все видно. Для актрисы у тебя плохо с контролем гнева и поведением в сложной ситуации, — Оксана позволила себе холодную улыбку и выразительно посмотрела на злобно зашипевшую Аврору. — Поработай над мимикой, дорогая. Авось к тридцати годам научишься сносно играть милую дурочку, а не являться ею.

— Посмотрим, как ты запоешь, когда он у тебя сыночка отберет.

Оксана стиснула челюсть, чтобы не показать волнение и дрожь, что липким осадком легла на моментально увлажнившуюся кожу. Холодный пот заструился по спине, пальцы крепче сжали сумочку.

Единственное проявление эмоций, которые она себе позволила, — шумно вздохнуть и поджать губы. Задрав подбородок повыше, Оксана ровным тоном произнесла:

— К твоему разочарованию, наши с Андреем отношения становятся лучше с каждым днем. Я не запрещаю ему видеться с сыном, а он не стремится у меня его отобрать. Поэтому оставь свои ревнивые домыслы для других идиоток.

Короткий смешок больно ударил по нервам.

— Правда? А ты у него напрямую спроси, — с издевкой протянула Аврора, затем сделала вид, будто задумалась и постучала пальчиком по пухлым губам. — Погоди… Он же тебе не ответит, верно? Обо всем ты узнаешь, когда пойдешь в суд отстаивать права.