— Радов, у тебя там дела, — бросила Оксана в попытке разрядить накалившуюся обстановку.

Больше всего ее волновал, конечно, Стас. Внутри грызло чувство вины, пульс заходился в панике от его поникшего вида. Выглядел он так, словно из обычно жизнелюбивого и энергичного ребенка выкачали всю энергию зараз. В лапах Андрея он казался хрупким, что Оксана мысленно простила все сегодняшние выходки. Таким грустным взглядом он уперся в асфальт.

Ему же всего шесть лет. Баловаться и глупо шутить для него в порядке вещей.

— Подождут, — фыркнул Андрей, после чего спустил Стаса на землю. — Сначала вы оба сядете в машину, и мы дружно прокатимся. Поговорим.

Сын сразу рванул к Оксане, но большие ладони не позволили этого сделать: крепко сжали худые плечи и придержали на ходу. Она с трудом подавила желание отгрызть чертовы конечности, которые не отпускали ее ребенка.

— Мы с тобой все обсудили в школе. Об остальном поговорим в присутствии психолога, — раздраженно ответила Оксана.

— Сейчас, Ксюша, — отрезал Андрей. — Или завтра беседа пройдет в формате допроса с юристами через стол.

— Что?!

Внутри все сжалось, в глазах потемнело от ярости.

— Послушайте, Радов, если вы считаете, что статус и деньги дают вам право угрожать Оксане… — начал Валерий, сжимая кулаки.

— Считаю, что со статусом и деньгами я пущу тебя по ветру, щегол. Теперь заткнись и дай нам пообщаться, — холодно перебил его Андрей, затем вновь посмотрел на нее. — Ксюша?

У Оксаны не осталось сил на сопротивление. Она опустила плечи, выдохнула и повернулась к застывшему Валерию:

— Нам и правда лучше поехать с ним.

— Уверена?

Он напряженно всматривался в ее лицо. Взяв себя в руки, она кивнула.

— Да. Спасибо, что подвез.

— Всегда пожалуйста, Ксюш. Позвони, когда доберетесь домой.

Она устала так сильно, что на нормальное прощание не нашлось слов. Да и Оксана толком не понимала, что происходит. Полчаса назад Андрей, взбешённый после их разговора, не собирался ни о чем договариваться. Он и Зою Федоровну с ее предложением о психологе послал куда больше. Завуалировано, конечно, но директриса все прекрасно поняла.

Что произошло за время, пока Оксана общалась с няней Стаса? Сорвалась важная встреча? Опоздал в суд? Андрей давно должен быть в офисе, а он до сих пор торчал на парковке.

— Ты доволен? — с затаенной злостью поинтересовалась Оксана. — В чем дело, Радов?

Все время, пока они шагали к машине, Стас молчал и не вырывался. Стало даже боязно за его состояние.

— Ни в чем, кроме момента, на который я обращу внимание судьи, — равнодушно отозвался Андрей и открыл дверцу перед сыном. Только тот не забрался в салон; с опаской глянул на ауди, затем повернул голову к озадаченной Оксане.

— К-какого судьи? — она запнулась от шока.

— Обычного. И органов опеки.

— Что ты несешь…

— Что, бегун? — Андрей внимательно посмотрел на замершего Стаса и строго поинтересовался: — Хочешь, чтобы судья выдал предписание маме? Будешь встречаться с ней исключительно по оговоренным дням.

Глаза сына распахнулись шире. Он шарахнулся к Оксане и прижался к ней, но почти сразу встряхнул рыжими волосами. Словно сбросил наваждение, оттого не растерялся и нагло ответил:

— Он не сможет! Потому что я хочу жить с мамой!

Оксана не понимала, что происходит. Перед ней разворачивался спектакль, роль в котором она получила без согласия. Когда их с Андреем взгляды встретились, гневный выпад остался не высказанным. Так и вертелся на языке вместе с окриком. Потому что тлеющий гнев, оставшийся после беседы в школе, до сих пор не погас, и нормального общения у них бы точно не вышло. А ссориться на глазах у сына она не желала.

Андрей вдруг опустился на карточки. Поравнялся со Стасом, чтобы смотреть ему в глаза. Прямо и спокойно. А тот, явно не ожидавший такого, поежился. Потом растерянно поднял голову, ища у Оксаны молчаливую поддержку.

— По закону твое мнение никто учитывать не станет, — протянул Андрей вальяжно, чем напомнил приготовившегося к прыжку хищника.

— Детей всегда спрашивают, — возразил Стас, но как-то неуверенно.

— С десяти лет. Не раньше.

— Я буду жить с мамой!

— Нет, не будешь, — прогрохотал Андрей, и Стас вжался в Оксану. — Твоя выходка с побегом лишит маму родительских прав. Знаешь, куда ты отправишься? В большой дом, где я пристрою к тебе самую строгую в мире няню.

Оксана открыла рот, чтобы прервать безжалостный акт психологической пытки над сыном. Но едва тот сунулся ей под руку, она зависла в ожидании концовки.

— Нет! — взвизгнул Стас и бросился ей за спину.

— Да, — усмехнулся Андрей. — Никаких сладостей, игрушек, свободы действий, а главное — интернета. Целыми днями сидишь в комнате и решаешь скучные задачки по математике. Самые нудные, какие только найдутся в учебниках. А если не захочешь, то маму больше увидишь. Ни-ко-гда.

— Ма-а-ам!

Поднялся такой рёв, что несколько заезжающих машин остановились. Водители высунулись из салонов, чтобы отыскать источник непонятного шума. А Стас, захлебывающийся слезами, взвыл:

— Ма-а-ама-а-а! Не отдава-а-ай меня-а-а-а папе-е-е! Я больше не убегу-у-у!

На сей раз он не притворялся. Жался к ней, будто его и правда забирали в чужой дом. Вцепился всеми конечностями, заливал солеными каплями ее блузку, сминал маленькими пальчиками ткань. Напускная дерзость исчезла под волной неконтролируемых эмоций.

Обняв плачущего сына, Оксана отодвинулась и обратила внимание на Андрея. Кажется, она правильно распознала его намеки. Гнев окончательно ушел, осталась только молчаливая благодарность. Ее он получил в короткой улыбке, когда вздернул медные брови в немом вопросе.

— Если больше не убежишь, — промурлыкала Оксана и ущипнула всхлипывающего Стаса щеку.

Он утер ладонью нос, затем помотал головой.

— Ну и отлично. Тогда никто тебя не заберет.

— Точно?

Вопрос прозвучал с такой детской непосредственной, что Оксана чуть не провалила операцию своим хохотом.

— Точно, — заявила в ответ и указала на ауди. — Садись.

Стас с подозрением покосился сначала на машину, потом на отца. После чего молча забрался в салон без возражений и устроился в детском кресле. Когда ИИ закрепила ремни безопасности, Оксана захлопнула дверцу и повернулась к Андрею.

— Спасибо.

— Кто-то в этой истории плохой родитель, — он дернул плечом. — Пусть им останусь я.

— Зачем? — растерялась Оксана, раздумывая над мотивами его поступка. — Для тебя выгодно, чтобы он не слушался.

— Мне выгодно, чтобы у нас со Стасом все сложились нормально. Как у отца с сыном. Но вряд ли я добьюсь цели, если разрушу ваши отношения.

Закусив губу, она зависла на несколько минут, затем кивнула. Андрей же задумчиво потер пальцем подбородок и глянул на машину, где салоне сидел Стас. Звукоизоляция блокировала любой шум, иначе любопытный жук все бы услышал.

— Почему не уехал? Ты же торопился, — Оксана задала, наконец, вопрос, который мучил ее все время.

Андрей щелкнул языком и обошел ауди.

— Показалось, что нужна помощь, ведь ты кричала на Стаса. Нетипично для тебя.

— Это не ответ.

— Клиенты подождут, а семья нет, — Андрей открыл дверцу со стороны водителя. — Сойдет за ответ?

Он нырнул в салон, пока Оксана глупо хлопала ресницами. Очнулась, когда наружу высунулся Стас.

— Ма, ты чего копаешься?

Он уже отошел от истерики. Теперь делал вид, будто вовсе не плакал. Только задрал нос к потолку и расфырчался на ее медлительность, стоило сесть в машину. Щелкнули ремни безопасности, неспешная музыка полилась из динамика.

— Если ты повезешь нас в большой дом к злой няне, я обращусь в полицию, папа, — пригрозил Стас, когда они расселись по местам. — И задачки решать не стану! Вот!

— Тогда вырастешь безграмотным, — лаконично заметил Андрей, настраивая навигатор.

— Неправда! Я самый умный в школе!

— Кто так сказал?

— Я.