Домового, как ветром сдуло. Вероника и Роман засмеялись.

— Но сначала чай и сэндвичи, — сказал Ника, — я голодная, как волк!

Вероника сладко потянулась и зацепила кого-то рукой. Увидев, спящего рядом Романа, улыбнулась, ей до сих пор не верилось, что это не сон, что этот сказочный мужчина любит ее, что он ее вторая половинка. Ника повернулась на бок, едва касаясь, дотронулась до его щеки, убрала с лица непослушную прядь волос.

— И тебе доброго утра, — широко улыбаясь, Роман открыл глаза и притянул ее к себе, — как спалось?

— Спалось отлично! — засмеялась Ника, — только, если мы собираемся жить вместе, нам нужна другая комната. Ты не сможешь жить в моей, она слишком девчачья, да и места там не много. А твоя слишком мужская для меня… И здесь нет моих вещей! Мне придется сейчас идти к себе, чтобы принять душ.

— Дорогая, я буду счастлив, если ты примешь душ у меня и наденешь одну из моих рубашек или футболок. Этот так ….

— Не продолжай, — Вероника села на кровати, — тогда, пойду принесу все пузыречки, баночки, фен, щетки и утюжки для волос в твою ванную.

— Стоп! Согласен на отдельную комнату для нас обоих. А здесь сделаем рабочие кабинеты.

Вероника засмеялась, выскользнула из кровати, потянулась, стоя спиной к мужчине.

— Да, и надо пижаму свою сюда принести, а то как-то неудобно спать… — не договорив, она отправилась к себе.

Роман засмеялся, откинувшись на подушки. Минут через пятнадцать Ника заглянула в комнату уже одетая:

— А у тебя сегодня не будет пробежки? — поинтересовалась она.

— Нет, я сегодня ленюсь. И жду, когда моя любимая женщина приготовит мне завтрак.

— А ты оказывается тиран! Я думала, что твоя маленькая девочка будет с радостью наблюдать, как ты готовишь ей утренний кофе.

— Милая, ты бы определилась, кто ты? Маленькая девочка или взрослая ведьма, ты себя ночью видела?

Вероника в это время уже хотела идти на первый этаж, но остановилась.

— А что было со мной ночью?

— Ну… как тебе сказать… на спинку кровати посмотри, чья ладошка?

— Да ладно! — удивленно воскликнула она, подошла к деревянной спинке кровати и приложила свою ладонь к выжженому следу, — и правда моя… Больше ничего?

— Ну, — засмеялся Рома, — если не считать летающих в воздухе предметов... посмотри, где наши телефоны, вон там, в кресле моя футболка лежала… хорошо, что ничего тяжелого не было рядом.

— Ром, ты хочешь сказать, что все эти предметы летали, когда…

— Да, вокруг кровати, по кругу. А потом, в определенный момент упали. Хорошо, что ковер толстый, телефоны не разбились. В следующий раз все с тумбочек и консоли надо убирать.

— А больше ничего странного не было? — уточнила Вероника, садясь на кровать.

— Нет, — усмехнулся мужчина, — дождь не шел и землей никто не кидался. Надо учиться себя контролировать!

— А кто рычал и глазами сверкал?

— Да ладно, врешь, — вспыхнул Роман, садясь на кровати.

— Не вру, — Вероника встала и тихонько начала передвигаться к двери, — а еще у кого-то клыки вылезли и выть начал.

Вероника выбежала из комнаты со смехом, а Роман вскочил с кровати, попытавшись поймать ее.

— Жду на кухне! — прокричала она уже с первого этажа.

Когда мужчина спустился вниз, по кухне разносился запах жареных блинчиков, а на большой тарелке с каждой минутой увеличивалась стопка блинов. На столе уже стоял красивый изящный заварочник и три чашки: две из комплекта к чайничку, с блюдцами, вторая — большая и рядом десертная тарелка. Вазочка с вареньем, сметаной и творожным сыром.

— Ты пока чай налей, — попросила Вероника Романа, — я сейчас быстренько дожарю и будем завтракать.

— Да, да, наливай, — сказал Максимилиан, кряхтя залезая на стол, — и мне, пожалуйста, коробку от печенья поставь, сидеть на ней дюже удобно.

Роман поставил коробку для Макса, налил всем чай. Вероника закончила печь блины. Тут же на кухне «нарисовался» Север.

«Доброго утра всем! Приятного аппетита! Выгуливать меня не надо, не беспокойтесь, — обиженно сказал он, — я самовыгулялся».

— Вот и замечательно! — радостно воскликнула Вероника, — блины будешь?

«Да», — повеселел волк.

— Тебе с чем? С вареньем или сметаной?

«Со сметаной, а рыбки красной нету?»

— Север, собакам нельзя соленую рыбу! — воскликнула Вероника.

«Я волк»

— Это без разницы! Все равно нельзя, — строго сказал Роман, — сегодня купим тебе рыбы, сварим.

«А ты тоже волк, однако и икру, и рыбу ешь!»

— Север, что ты споришь то? Ведь все равно нет ни того, ни другого. Сейчас тебе Рома положит блинов со сметаной, а я пока Максимилиану нарежу блинчиков, а то они большие и тонкие получились, не справится, — примирительно сказала Ника.

— Ник, — спросил Роман, — когда все приступили к завтраку. Ну то, что зарычать мог, поверю, но, чтобы выл.

— Выл, — хохотнула Вероника, пнув под столом ногой Севера, добавила, — правда Север?

Волк поднял морду всю в сметане, отвлекшись от поедания блинов, непонимающе посмотрел на хозяйку и сказал:

«Выл, выл! Уж как выл то!»

Максимилиан едва не подавился чаем, но решил поддержать товарища и добавил:

— Всех соседей разбудил, во как выл! Я даже видел, что у них свет в окнах зажегся.

— Каких соседей, Макс? Какие окна? — уточнил Роман, — у нас забор высокий и дом угловой. Где ты соседские дома видишь?

— Ну я…, — попытался оправдаться домовой, но ему на помощь пришел Север.

«Хозяйка, посетители к тебе пришли. С соседней улицы в домик звонят. Помощь кому-то понадобилась».

Вероника испуганно посмотрела на Романа.

— Иди, иди, ты же у нас ведьма, — спокойно ответил тот, — если что, позовешь, а я пока посуду вымою и уберу. Север, с хозяйкой топай.

Вероника открыла дверь домика. Перед нею стояла высокая стройная женщина с заплаканными глазами и покрасневшим носом.

— Здравствуйте, могу я увидеть ВерОнику? Мне сказали, что она может помочь… — нервно спросила она.

— Здравствуйте, — ответила Ника, — я слушаю вас.

— Нет, мне нужна ВерОника. Она же старше намного.

— Вероника Марковна уехала за границу по меньшей мере на год. Вам нужна помощь? Я постараюсь вам помочь, проходите!

Женщина недоверчиво посмотрела на Нику, но вошла в дом.

— Проходите, присаживайтесь, — Вероника указала на стул рядом со столом, сама села напротив, — рассказывайте, в чем вам нужна помощь.

Север внимательно посмотрел на гостью и улегся на диван, делая вид, что спит.

— Это у вас волк? — испуганно спросила женщина.

— Да нет, что вы! — улыбнулась Ника, — это западно-сибирская лайка. Он спокойный и добрый. Волк приподнял бровь и приоткрыл один глаз, внимательно посмотрел на женщину и отвернулся.

— Красивый очень, — всхлипнула она, потом подумала о чем-то своем и зарыдала.

— Что вы! — воскликнула Ника, дотрагиваясь до ее руки. Перед глазами резко все потемнело, потом она увидела, как беременная женщина ругается на кухне с мужчиной. Он бьет ее по щеке, одевается и уходит на встречу к другой. Потом женщина в роддоме, плачет в кабинете и пишет какую-то бумагу. Потом она караулит у дома того мужчину, ходит за ним, со слезами уговаривает вернуться, он не желает с нею разговаривать, смеется над ней, тут же уезжает с другой. Маленький ребенок плачет в кроватке, в комнате много таких же кроваток и там тоже дети. Приходят взрослые люди: мужчина и женщина. Ощущение, что они какие-то не такие… чужие… улыбаются, кивают женщине в белом халате. Потом они с ребенком в каком-то помещении. Где это? На квартиру или дом не похоже… Гостиница! Номер в гостинице! Потом поезд, они втроем в поезде. Потом резко все падает, женщина роняет ребенка, все летит кувырком…

— ВерОника!... ВерОника! Вы меня слышите?! — сквозь видение прорезался громкий голос посетительницы.

— Простите, — убирая руку, ответила Ника, — я слушаю вас.

— Я пришла… Меня бросил мой молодой человек. Мне надо вернуть его, чтобы он со мной остался…