Наблюдая за основными техниками занпакто, мне удавалось запомнить, какая «схема» духовной силы отвечает за каждую технику.

Схема лезвия света и ауры света были настолько различны, что сравнивать их можно было разве что с днём и ночью. Лезвие света представляло из себя концентрированное, яркое и насыщенное излучение, напоминающее мощный и целеустремленный луч, который летит в сторону врага. Его схема была упорядоченной, и она направляла энергию на конкретную цель с невероятной точностью со всеми правильными параметрами.

С другой стороны, аура света была более распределенной и диффузной. Это было словно мягкое, невесомое облако света, окутывающее пространство вокруг меня. Её энергетическая структура была гораздо менее линейной, что давало возможность охватывать большие пространства и воздействовать на множество объектов одновременно.

С каждой попыткой я все больше проникался искусством манипуляции духовной энергией без слов. И тогда я решил пойти на смелый эксперимент. Основываясь на своих заметках и наблюдениях, я стал создавать свою собственную «схему» или, как я решил назвать, «код». Этот код был попыткой имитации духовной сигнатуры, которая была свойственна лезвию света. И когда я научился воспроизводить этот код с необходимой точностью, я почувствовал, как мой занпакто начал реагировать. Он вибрировал, словно отзываясь на мой вызов, и вскоре из него вышло блестящее лезвие света, напомнив мне о первых уроках в мастерстве занпакто. Первый тест был успешный, показывая, что я двигаюсь правильным путем.

Следовательно, если я буду активно тренироваться, смогу создавать техники даже без слов. А впоследствии, возможно, мне удастся придумать новые техники! Это было бы интересно, ведь техник никогда не бывает много. Их всегда мало и недостаточно.

Тренировки мои продолжались до тех пор, пока я не мог создавать лезвие и ауру настолько быстро, что даже глазом моргнуть было невозможно. Мой труд стоил того на сто процентов, потому что вместе с этим повысился мой контроль над духовными частицами вокруг меня, что привело к тому, что качество моей силы снова выросло. Да… в количественном понимании я не особенно стал сильнее, но качество — это тоже важно.

А мариачи все так же сидел и не отвечал на мои вопросы. У меня уже вариантов не оставалось, потому что любые пытки оказывались совершенно бесполезными. Он даже начал к ним привыкать.

— Ну что, музыкант, — обратился я к нему. — Что ты хочешь взамен, чтобы ответить на мои вопросы? А?

— Ой, по-о-о-ле поле, серый ослик, — продолжал он напевать, игнорируя меня.

— Ладно, есть у меня способ заставить тебя разговориться.

В центре комнаты, словно призванные из глубин подсознания, появилась мрачная цепь. Её черное металлическое тело было покрыто рисунками древних символов, а на одном из концов были устрашающие рты с острыми зубами, что жадно клацали в воздухе, исчезая и появляясь один за другим. Направляемые моим ментальным приказом, они ползли к духу чужого занпакто. В его глазах отразилась паника, и кожа, хоть и духовная, побелела до оттенка мрамора. Похоже, что то как я представил эти цепи сильно повлияли на него.

Один из ртов медленно открылся, и из его глубины высунулся длинный язык, похожий на шершавое существо, которое тянулось к щеке духа. Я мог бы поспорить, что этот язык был столь же живым и чувствительным, как и сам рот. Страх, который до этого момента был скрыт глубоко внутри духа, взорвался из него, исходя такой волной эмоций, что я на мгновение почувствовал себя потерянным в этом водовороте чувств. Кто бы мог подумать, что он настолько испугается…

— Ну что? Хочешь говорить и отвечать на мои вопросы?

— Конечно, сеньор! — вскрикнул тот, даже не пытаясь маскировать страх. — Что вы хотели бы узнать, сеньор?

— Шикай.

— Чтобы пробудить меня и использовать шикай, нужно меня просто позвать, — ответил он сразу понимая о чем я его спрашиваю.

— Как? — спросил я заинтересованно.

— Освободи, Морелос-и-Павон Хосе Кортес! — сразу же назвал он фразу. Я ощутил, как его духовная энергия стала пытаться соединиться с моим внутренним миром. Но одним только желанием все это было локализировано и ограничено. Ну уж нет… ты точно не будешь соединяться со мной так. Не хватало мне еще завести себе какую-то заразу.

— О, а почему сразу нельзя было?

— Конечно, можно, можно, сеньор, — зачастил он. — Что вы еще хотите узнать? Мой любимый напиток — текила с солью… если вы понимаете, о чем я.

— Нет… — покачал я головой. — Не понимаю.

— Ну соль… же.

— Это ты о музыкальной ноте?

— Нет, порошок, мука… сахарок, — начал говорить он, а мне только сейчас дошло, что он говорит о наркотиках. Скривившись немного, я покачал головой. Никогда бы не подумал, что дух меча будет употреблять наркотики. Это как-то странно…

— Я понял, — прикрыл глаза. — А что еще?

— Могу играть, а могу не играть. Могу петь, а могу не петь. Могу плясать, а могу не плясать, — начал перечислять дух. Я просто слушал, пока он говорил обо всем, что может и чего не может делать. Жестом руки я прекратил все это и на некоторое время задумался.

— Поясни мне, каким образом твои техники формируются, — сказал ему.

— У меня нет никаких техник в форме обычного занпакто, но как только я перехожу в шикай, то сразу же могу исполнять разные интересные вещи, — начал говорить он. — Моя игра на струнных дарит силу и ловкость, моя игра на барабанах — мощь и ярость. Игра на скрипке дарит острый удар и желание двигаться вперед.

Достаточно музыкальный этот занпакто. Интересно, так же ли у лейтенанта Роджуро, или все выглядит несколько иначе. И еще… как хорошо они бы сошлись?

— Покажи свою игру на скрипке, — сказал я ему. Взмахом руки я развеял почти все ограничения. Единственное, что оставалось, — это стенка, которая окружала большое пространство и не позволяла через небольшой канал передавать духовную энергию куда-либо во внешний мир.

Тот посмотрел на меня, поправил свою одежду, а затем и странную шляпу. Она была неотъемлемой частью его тела, что несколько удивляло. После этого в его руке сформировалась катана, которой он взмахнул. Серая вспышка — и в его руках появились скрипка и смычок.

Он взмахнул смычком и резко приложил его к струнам. Прозвучала первая нота, затянувшаяся долгим эхом, а затем он стал увеличивать темп. Я ощутил, что духовная сила этого мариачи стала какой-то острой, даже непослушной. Отблески непонятного света расходились во все стороны. Моя духовная сила тоже начала реагировать на это, намекая на желание пуститься в пляс. Сохранив хладнокровие, я продолжил внимательно наблюдать за духом.

Так как я не пустился в пляс, он сам решил это сделать. Первые движения были медленными и грузными, но с каждой секундой все становилось быстрее. Еще через несколько секунд он кружил вокруг меня, прибавляя скорость.