— Интересные у вас мысли.
— Это не мои, я просто излагаю то, что наработал Институт США и Канады. Никсон почти что смог перенести массовое производство дешевых товаров в Китай чтобы высвободить ресурсы для тяжелой и оборонной промышленности, но Кеннеди все эти усилия республиканцев попросту спустил в унитаз. И это, откровенно говоря, радует.
— Интересно, чем же?
— Если не вдаваться в детали, то тем, что капитализм деградирует даже быстрее, чем мы могли бы ожидать. Сами американцы пока этого не замечают… то есть замечают немногие, причем те, кто исправить ничего не может. Но возникают опасения, что когда американцы сообразят, что окончательный проигрыш неминуем, то они не постесняются и ядерную войну устроить.
— А вот это плохо. А мы, по вашему, что должны предпринять чтобы войны не допустить?
— Ничего сверх того, что уже делается. Вишняков спутник целеуказания довел до полутора тонн, последние испытания показали, что подводный флот может боеголовку положить с точностью в пятьдесят метров, а ракеты Янгеля сразу десяток боеголовок с КВО в двадцать метров несут. В следующем году Челомей развернет всю группировку спутников целеуказания… В принципе, тот же Кеннеди, если ему все наглядно объяснить, быстро сообразит, что с нами воевать — это самоубийство… вы бы пригласили его на демонстрацию, скажем, следующим летом.
— И он согласится к нам поехать?
— Зачем к нам? У нас довольно приличные отношения с Аргентиной, мы в принципе можем договориться с ними о предоставлении полигона.
— Думаете, что они согласятся, чтобы мы по Аргентине пускали ядерные ракеты?
— У них серьезные амбиции в области ядерных исследований, и если мы им выстроим, скажем, электростанцию на базе ВВЭР-210… Немцам же мы таких уже четыре выстроить собрались? И с чехами вроде о двух договариваемся.
— Ну… да. Только речь уже идет о ВВЭР-365, но это, конечно, не принципиально. Интересное предложение, тем более что большую часть оборудования как раз чехи и немцы делать будут. Спасибо за идею. А деньги аргентинцы найдут…
Если правильно продемонстрировать достижения промышленности, то получиться может очень красиво. Конечно, Джон Кеннеди в Аргентину не поехал, но посланные им генералы своими глазами увидели, как боеголовка («инертная», на которой расписались другие, приглашенные уже в СССР американские генералы) упала в метре от установленного ими на аргентинском полигоне столбика, обозначающего «точку прицеливания». А затем, с разбросом метров в десять, в эту же точку упали еще четыре таких же болванки, выпущенные с подводных лодок, находящихся в Тихом океане. А на следующий день, объехав на автомобиле территорию очень немаленького полигона, они поглядели на еще несколько «подписанных» боеголовок, упавших поблизости от еще девяти столбиков-мишеней. И увиденного американцам хватило надолго. А вот насколько именно…
Аргентинцы тоже сообразили, что «американцы проигрывают» — а вот русские, которые строят атомную электростанцию, явно выигрывают. И не только в военном противостоянии, но и в экономическом соревновании. А так как АЭС у русских можно купить не за «драгоценные доллары», а за мороженую говядину… и не только АЭС, гидростанции русские тоже строят очень даже неплохо. И русские, оказывается, тем, что с ними всерьез дружит, всячески помогают — и не только финансово или технически: вон, монгольский космонавт уже на Луну слетал. Ну, на Луну пока вроде летать дороговато — но вот на орбитальную станцию своего космонавта отправить получается и недорого, и престижно.
А так как эти ребята молчать не умели, то и в других странах стали на СССР смотреть несколько иначе. Ну да, русские за любые пряники берут приличную плату — но и дают в полном соответствии с выплаченными им ресурсами, вдобавок не требуют полного им подчинения. И даже не требуют внедрения социализма в тех странах, с которым торгуют! Поэтому, выходит, с Советским Союзом дела вести получается выгоднее, чем с американцами — ну а кто же себе в убыток дела вести захочет? То есть кое-кто, кто сможет личную выгоду с этого получить, в ущерб стране далее и поведет — но и при торговле с Советским Союзом личную выгоду можно немаленькую обеспечить. А люди товарища Патоличева даже готовы объяснить как…
Бабочки — они существа могучие. Но — глупые, машут крылышками вообще не думая, к чему это привести может. А у людей нужных крылышек нет… но зато люди думать способны. И если эти люди хорошо подумают, то им и бабочки не нужны окажутся: ведь для счастья всего-то и нужно не дать воли тем, кто ради личной выгоды или славы для себя любимого готов окружающим напакостить. И вот если люди всерьез так задумаются, то результат может получиться даже получше, чем от махания крылышками бестолковых насекомых. Но думать нужно действительно очень хорошо. Думать, а затем задуманное воплощать…
Послесловие
Предполагалось, что здесь будут длинные пояснения, зачем эта книга вообще написана. Пояснения были написаны, их оказалось действительно много, но все они показались мне лишними. Все, что хотелось сказать — в книге уже сказано. Разве что некоторые «мелочи» могли ускользнуть от внимания читателей — и вот эти мелочи я и постараюсь здесь поместить.
История — а история техники особенно — довольно далека от того, что люди привыкли себе представлять. И роль отдельных людей в этой истории удивительным образом искажена в общественном сознании. Вот взять, к примеру, товарища Туполева…
Последний сконструированный им самолет назывался АНТ-1, а больше он ни одного самолета не сконструировал. Вообще ни одного: например, знаменитый АНТ-25 (он же — РД, Рекорд Дальности) полностью разработал Павел Осипович Сухой (который сконструировал и АНТ-2, и АНТ-5, и еще очень много «туполевских» машин). Причем начиная с АНТ-2 Туполев даже не руководил конструкторскими работами (АНТ-2 Сухой разрабатывал под руководством Путилова).
Зато благодаря товарищу Туполеву страна не получила очень много других машин. Первый в мире широкофюзеляжный самолет Бартини Т-117 был снят с производства, когда опытная машина была уже готова к началу испытаний, но Туполев просто не дал Бартини уже готовые моторы (считая, что они будут нужнее для его неудачной копии самолета Асена Йорданова). Ну да, два мотора их уже изготовленных полутора тысяч реально могли испортить программу внедрения Ту-4.
По инициативе Туполева была прекращена доводка двигателей для М-50 Мясищева, он лично настоял о прекращении всех работ по Т-4 Сухого… А всем известный Ту-160 в девичестве назывался М-18 (и сконструирован был тоже Мясищевым), но из-за разгона КБ Мясищева — о чем настоял Туполев — и передачи всех наработок как раз Туполеву самолет поднялся в воздух с опозданием на четыре года…
Но товарищ Туполев был в своих достжениях против «конкурентов» не одинок. Известны всему миру Ан-2 — это всего лишь металлическая копия самолета ЛИГ-10 Бедунковича, взлетевшего еще в 38 году. Правда, из-за замены дерева на металл самолет слегка потяжелел — и вместо мотора в триста тридцать сил ему понадобился тысячесильник — зато товарищ Антонов, согласившись стать «украинским авиаконструктором» по предложению Хрущева, развернулся вовсю. Правда, АН-2 так толком на Украине делать и не научились, пришлось передать производство полякам — но ведь этой машиной деятельность знаменитого конструктора не ограничилась? Ан-8… для первой машины даже крыло и шасси были использованы от так и не взлетевшего Т-117 Бартини, переданного по прекращению программы как раз в Киев. А то, что фюзеляж оказался «узким» — так это товарищ Антонов просто понимал, что киевляне воспроизвести в металле конструкцию Бартини физически не смогут.
Самостоятельно придумать современную замену довоенному биплану Антонов не сумел: его АН-14 оказался машиной абсолютно провальной, зато увеличенная модификация «Пчелки» — Ан-28 — «похоронила» действительно уникальный пассажирский самолет Бе-30, который — простояв семнадцать лет в углу аэродрома и за месяц «поднятый из пепла», уже в девяносто шестом году на Парижской выставке был признан «лучшим самолетом в своем классе». Причем — вчетверо более дешевым, чем любой его «конкурент». А Антонов — чтобы у него не отобрали серийный завод под выпуск машины Бериева — продавил постановление о том, что основным самолетом местных авиалиний будет выбран чешский «Турболет», стоивший втрое дороже, чем Бе-30 при более худших характеристиках.
