Ну да, Падунские пороги баржа с грузом не пройдет, но ведь вокруг порога железная дорога еще до революции была выстроена, так что пришлось гидростроителям расстараться. Обещали к следующему лету первую (из двух запланированных) линейку шлюзов выстроить — и бросились стараться изо всех сил: товарищ Патоличев — в отличие от товарища Сталина — на невыполнение обещаний спрашивал очень сурово. И особенно сурово он относился к тем, кого считал саботажником и «врагом народа». А вот к тем, кто всеми силами стремился нанести стране пользу, он относился исключительно хорошо…

Ну а тех, кто «наносил стране пользу», было много. Большинство ее наносили по заданию партии и правительства, но и инициативников было вполне достаточно. Правда, часто бывало и так: наносишь пользу, наносишь — в потом эти партия и правительство говорят «спасибо, не надо». Например, два года трудились товарищи Мясищев и Челомей по программе «Буран», а затем правительство сказало «спасибо, товарищи, вы свободны» — просто потому, что за это время другие товарищи сделали что-то покруче и подешевле.

Но такая работа — даже если она и не приносит «вещественного результата», дает новые знания — а уж куда эти знания применить на пользу государству и народу, умный человек сообразит. Владимир Михайлович наработав определенный опыт в части проектирования сверхзвуковых планеров, предложил товарищу Шахурину сделать самолет практически с теми же параметрами, что и М-4, только уже сверхзвуковой. А Владимир Николаевич Шахурину ничего не предложил: у него работы по самолетам-снарядам хватало. Причем работы довольно интересной: моряки, очень обрадованные тем, что новые «игрушки» теперь можно было запускать непосредственно из транспортного контейнера (придумали в ОКБ-51 как у изделия крылышки складными сделать), высказали ему некоторое неудовольствие низкой точностью столь удобного оружия.

Обоснованно высказали: на каждый вражеский корабль ведь специзделия не напасешься, а за тысячу километров в него прицелиться не очень-то и просто (в особенности, когда свой корабль во время шторма болтается как известно что известно в чем). Однако, несмотря на все усилия радиоинженеров, радиолокационная система наведения во-первых могла поймать цель в море на дистанции порядка пяти километров по азимуту (то есть при стрельбе на эту самую тысячу в одном случае из пяти), а во-вторых, не мог радар определить, где в районе цели авианосец плывет, а где какая-нибудь шаланда болтается. А если учесть, что вообще-то корабли и плавают довольно быстро, а снаряд до цели летит больше получаса, то проблема его наведения была весьма острой.

На собранном по этому поводу очередном совещании представитель «радистов» выдвинул «очень интересное предложение»:

— Если недалеко от цели, километрах в пятидесяти или даже в ста, разместить самолет с радиолокатором и оператором систем наведения, то мы в принципе могли бы обеспечить этого оператора средствами, позволяющими и снаряд навести практически в точку прицеливания, и даже селекцию целей произвести по мощности отраженных сигналов.

— Если бы в сотне километрах можно было разместить самолет, то проще с самолета такую ракеты по мишени и выпустить. Вдобавок, моряки, оказывается, не только по кораблям стрелять собираются, им еще и наземные цели отрабатывать нужно — а на земле ваш локатор, как я понимаю, бессилен. Хотя стрельба по неподвижной мишени и должна быть проще, чем по плавающей, но это лишь в теории…

— А по фиксированной цели такой подход тоже годится, — не сдавался «радист», только нужно будет два самолета, которые уже свои координаты передавать будут, а система наведения по пеленгам… мы довольно легко сможем изготовить дифференциальный вычислитель, который по двум привязкам, причем даже с нескольких сотен километров, даст отклонение от истинных координат в сотни метров. Правда, тут как раз самолеты нужны будут: потребуются частоты УКВ-диапазона, загоризонтные маяки работать не будут…

— Ну да, очень полезно подвесить перед супостатом сияющие в радиодиапазоне мишени… да и на месте самолеты зависнуть не могут.

— То, что маяк движется, не особенно страшно: если мы знаем параметры этого движения, то дифференциальный вычислитель и по таким маякам координаты вычислить сможет.

— А радиомишень для вражеских самолетов?

— Но ведь у товарища Мясищева вроде уже есть самолет, который на тридцать километров подняться может, там его враг не собьет… Понял, извините. Ладно, думаем дальше: коллективный разум наверняка что-то придумает.

Это разговор произошел еще в начале пятьдесят третьего — но «коллективный разум» пока задачу решить не смог. Имеющаяся система астронавигации «имени товарища Чачикяна» после всех «доработок» все еще весила чуть меньше полутоны — а снаряд с системой навигации вместо тротила морякам вообще был не нужен. И задачу «отложили», хотя она и «болталась на подкорке» у всех, связанных с беспилотными системами.

А когда Алексей Иванович роздал начальникам авиационных ОКБ «просьбу товарища Хруничева» с подробным описанием проблем с изделием Королева (и, понятно, с описанием самого изделия), Владимир Николаевич все это изучил, проникся — и на встрече Главных конструкторов, во время которой Алексей Иванович хотел «сформировать общую позицию авиапрома», мнение свое по проблематике высказал:

— Я верно понимаю, что Сергей Павлович собирается вот это, — он ткнул пальцем в лежащий перед ним на столе документ, — нашим воякам продать?

— Товарищ Королев работает по утвержденной на комиссии ВПК программе, — «веско» ответил министр.

— В этом-то у меня сомнений нет… но на место вояк я бы товарищу Королеву в рожу плюнул: стратегическая ракета, которая к запуску готовится почти сутки — это даже не смешно. С другой стороны, наши предки про безрыбье все вроде уже сказали. Однако, боюсь, среди военных есть и не полные дебилы — и Сергею Павловичу его работу могут и зарезать.

— Что вы имеете в виду? — поинтересовался Петляков.

— Деньги с программы отнимут, вот что. А чтобы этого не произошло, я, пожалуй, поговорю с нашими флотоводцами: после нашего разговора они на защиту Сергея Павловича грудью встанут!

— А вот это почему? — Владимир Михайлович уже улыбался, глядя на разгоряченного Владимира Николаевича.

— Мы, кстати, тоже должны будем грудью встать, всеми нашими грудями, на которые повесим все наши награды для устрашения потенциального противника. Я вот что подсчитал: если на эту машину Королева добавить еще одну ступень, то с ее помощью можно вытащить тонны три даже на земную орбиту. А радиомаяк, который наши маркони уже разработали для нацеливания ракет береговой обороны, весит меньше тонны и работает на тысячу километров.

— Плоховато работает, — хмыкнул Ильюшин, — на двух тысячах километров даже астронавигация в разы точнее место определяет.

— А на пятистах — с точностью до километра. И если такой маяк на орбиту повесить…

— Он же там на месте стоять не будет.

— Маркони наши говорили, что если закон движения маяка известен, то на двухстах километрах они координаты места вычислят с точностью до сотни метров. То есть если у них хотя бы три маяка в поле видимости будет.

— А… а сколько их вычислитель весит? — решил уточнить Мясищев.

— Меньше пятидесяти килограммов, это вместе с блоком питания и антеннами. Они его как раз под мой самолет-снаряд делали: в Черном море-то моряки специзделия использовать не хотят, ибо чревато…

— Ну, если от нашего берега подальше…

— Какие-то умники прикинули, говорят, что даже надводный взрыв пары десятков килотонн столько сероводорода из глубин моря поднимет, что все побережье отравится. То есть есть такая вероятность, но никто проверять, понятное дело, не хочет. Да я вообще не об этом: если на орбиту повесть пару десятков таких маяков, то наши самолеты в любой точке планеты…

— У Королева третьей ступени нет, и, насколько я понимаю, ему никто денег на ее разработку не даст, — спокойно прокомментировал Алексей Иванович.