— Сколько?

— Возможности завода позволяют нам заложить одновременно пять машин…

— А относительно проекта товарища Туполева…

Шахурин с некоторым удивлением посмотрел на Сталина, но ответить не успел.

— Мы в курсе проекта товарища Туполева, — вмещался в разговор Берия, — я думаю, что товарищ Сталин хотел уточнить ситуацию с проектами тяжелых дальних бомбардировщиков.

Сталин неодобрительно посмотрел на помощника, но лишь кивнул:

— Да, с планируемыми проектами.

— Во-первых, это Пе-12: развитие проекта Пе-10 с применением разрабатываемых сейчас турбовинтовых моторов. Ожидаемый срок готовности машины для испытаний — начало сорок седьмого года… первая половина года. С учетом того, чтопредполагается меньшая топливная экономичность таких моторов, сейчас уже ведутся работы… испытания системы товарища Вахмистрова по дозаправке самолетов в воздухе, в этом случае по оценкам при дозаправке сразу после взлета можно будет взять топлива со значительным перегрузом и обеспечить дальность полета до девяти-десяти тысяч километров.

— Я слышал, что американский Б-29 берет на борт двадцать пять тонн топлива…

— Да, поэтому в проект закладывается возможность дозаправки в воздухе до более чем тридцати тонн керосина.

— Хм… а чем вы собираетесь столько керосина поднимать?

— Предполагается нормальный взлет с двадцатью тоннами, а дозаправлять будет нужно всего десять-двенадцать тонн.

— С другого бомбардировщика?

— Ну, можно и так, но лучше… Товарищ Бартини сейчас ведет разработку — по заказу ВВС — новой машины, предназначенной в том числе и для перевозки танков. Не Т-34 конечно, а, скорее, Т-50, но мы уже обсудили возможность использовать эту машину и в качестве летающего танкера для дозаправки бомбардировщиков… и других самолетов.

— Самолет для перевозки танков? Это кто такое удумал?

— Это заказ УВВС — ответил на вопрос маршал Нови ков. — Операция в Маньчжурии показала, что перевозка танков по воздуху может резко повысить эффективность воздушно-десантных операций, а десант на Хоккайдо показал, что лучше иметь сто машин, перевозящих по сто двадцать десантников, чем четыреста по тридцать. Да и вообще транспортный самолет, способный перевезти почти четырнадцать тонн на полторы тысячи километров менее чем за четыре часа, в народном хозяйстве лишним не будет.

— Я помню, меня интересует в каком состоянии сейчас этот проект?

— Машина уже утверждена к разработке макетной комиссией, пока замечаний по макету не было. Почти не было.

— А какие были?

— Собственно одно замечание, — на вопрос снова ответил Новиков, — машина предполагается двухмоторной, и есть серьезные опасения, что при отказе одного мотора самолет с полной загрузкой не сможет продолжить полет. Но так как преимущества двухмоторной схемы очевидны, то товарищу Бартини предложено проработать вариант и с аварийным сбросом груза в полете. Специалисты УВВС считают, что это могло бы быть полезным, но замечание мы не считаем серьезным.

— Хорошо. Теперь, раз уж мы собрались, еще два небольших вопроса по авиации. Нам тут товарищ Микоян жалуется, что постановление о начале серийного производства его реактивного самолета НКАП саботирует.

— Товарищ Микоян несколько сгущает краски, — немедленно отреагировал Новиков тоном, каким обычно общаются рассерженные торговки на одесском рынке. — УВВС направило в НКАП запрос о приостановке запуска машины в производство из-за недопустимо низких летных качеств машин установочной серии. Более того, уже сейчас мы считаем, что использование реактивных двигателей германского производства в проекте было серьезной ошибкой, а компоновочная схема этого самолета именно с германскими моторами…

— Спасибо, сейчас технические детали не важны, нам достаточно и того, что производство не НКАП саботирует, а инициировано УВВС. А что-то хорошее в части реактивной авиации у нас есть?

— Товарищ Яковлев свой Як-11 начал выпускать с двухместной кабиной в качестве учебного самолета. Как истребитель машина наших ожиданий не оправдала, а вот как летающая парта — она требованиям ВВС полностью удовлетворяет. Впрочем, даже в виде истребителя Як-11 не сильно уступает по характеристикам британскому «Метеору»… то есть уступает, но непосредственно в бою даже несколько превосходит: у машины дальность недостаточная, зато маневренность гораздо выше. И товарищ Яковлев уже приступил к проектированию новой машины, которая — по мнению специалистов УВВС — будет не уступать иностранным машинам уже по всем параметрам.

— А что с самолетами товарища Сухого? — с прищуром поинтересовался Иосиф Виссарионович. Сухого он откровенно недолюбливал, но не мог не признавать, что те же Су-6 сыграли в войне очень большую роль.

— Его двухмоторная машина превосходит — по крайней мере по известным техническим описаниям, так как натурные сравнения мы, по понятным причинам, провести не могли — британца во всём. Но пока все реактивные машины имеют общий недостаток: ресурс двигателей крайне мал, поэтому ВВС — пока проблема не будет решена — не считает целесообразным заказ больших серий. Мы убеждены, что использовать все эти машины целесообразно лишь для обучения летного состава…

— А когда двигатели доработают…

— Когда проблемы с моторами будут решены, конструктора уже дадут нам более совершенные машины. Работа ведется, НКАП прилагает все силы и по двигателям, и по собственно самолетам. ВВС серьезных проблем сейчас не видит…

Когда совещание закончилось и все «авиаторы» покинули кабинет, Сталин повернулся к Берии:

— Почему не дал Шахурину ответить на мой вопрос?

— Потому что о машине Туполева все было сказано исчерпывающе на заседании Совета Главных конструкторов. Ты, вероятно, так и не успел прочитать стенограмму — так найди десять минут, развлекись. Там действительно смешно…

Ночью, уже перед сном, Иосиф Виссарионович еще раз перечитал отрывок стенограммы, который — по мнению Лаврентия Павловича — как раз смешным и являлся. Но с точки зрения Сталина он был не смешным, а страшным: если подумать, сколько страна потеряла и средств, и людей, то у него в глубине души понималось бешенство и желание отправить кучу народа даже не на Колыму, а непосредственно в ад:

'т. Петляков: Андрей Николаевич, вы правительству всегда подобную ахинею по проектам несли?

т. Туполев: Это результаты точных расчетов!

т. Бартини: Вам, я гляжу, лавры Йорданова покоя не дают? Это неплохо, но хочется спросить: вы хотите обмануть правительство или законы физики? Если верить тому, что вы тут написали, то КПД винтов этого самолета — даже если считать, что у вас получится создать идеальную аэродинамическую схему и обеспечить ламинарное обтекание поверхностей на всех режимах полета — должен составлять около ста шестидесяти процентов. Обмануть законы физики — задачка забавная, но я забыл, напомните мне, если знаете: когда парижская академия постановила проекты вечных двигателей не рассматривать как антинаучные? Если считать, что основы физики вы все же знаете, то ответ на вопрос кого вы хотите обмануть, получается… довольно однозначным.

т. Мясищев: Андрей Николаевич, вы снова делаете ту же ошибку в попытке снизить удельную нагрузку на крыло. У Боинга она, между прочим, четыреста килограммов на метр, а вы собираетесь достичь двухсот. Я уже не говорю о том, что крыло при этом увеличивается почти вдвое и само становится тяжелее, да и аэродинамика резко ухудшается. Я замечу лишь то, что при такой развесовке фюзеляж и крыло придется обшивать не листовым алюминием, а фольгой от швейцарских шоколадок! И у меня возникают сомнения в том, что бюджет НКАП позволит столько шоколада купить…'

Да, эта часть была смешной, дальше — когда шло рассмотрение проекта по отдельным позициям, доказывалось, что Туполев в своем проекте — который он, между прочим, хотел непосредственно в правительство предоставить минуя Совет НКАП — завысил скорость самолета на полтораста километров, дальность почти в полтора раза, а вес минимум на четверть. Но, что было особенно обидно, а ходе споров выяснилось (для Сталина выяснилось), что из-за того, что Туполев отказывался прислушиваться к доводам конструкторов (конкретно Петлякова и Мясищева) при разработке ТБ-3, вес той, давно уже устаревшей машины, был выше возможного почти на две тонны, а скорость — на сто километров ниже. И сколько наших самолетов в прошедшей войне было сбито из-за такого «каприза» тогдашнего Главного конструктора, было даже подсчитать невозможно…