Размер планеты может играть важную роль в обеспечении возникновения жизни. Например, планеты значительно большего размера, чем Земля, будут выделять больше газов, тем самым усиливая парниковый эффект. Расчёты показывают, что если бы масса Земли была на 10 процентов больше, этот эффект дегазации возобладал бы, и не было бы такой орбиты, по которой Земля могла бы двигаться, сохраняя при этом жидкие океаны. С другой стороны, если планета слишком мала, на ней не будет удерживаться атмосфера, успешно блокирующая опасное ультрафиолетовое излучение солнца.

Если бы у нас не было нашей Луны, не было бы приливов и отливов и, следовательно, не было бы участка береговой линии, открытого во время отлива и покрытого водой во время прилива. При гораздо более узкой «приливной зоне» разнообразие жизни на Земле фантастически сократилось бы — и эволюция не породила бы людей. Приливная зона была мостом между сушей и морем. В наше время некоторые ракообразные и черви процветают в этой зоне. Без этого эволюционный переход на сушу, возможно, никогда бы не состоялся, потому что граница между водой и сушей была бы непреодолимым барьером. Благодаря нашей Луне около полумиллиарда лет назад жизнь смогла покинуть море.

Может ли разумная, технологически развитая жизнь развиться на планете, полностью покрытой жидкостью, или на планете, которая, как Юпитер, состоит только из газа? Вероятно, нет. Во-первых, жизни, кажется, нужен вызов в виде суши для улучшения своих умственных способностей. Умные водные животные, например, дельфин-афалина, произошли от наземного предка. Другие крупные водные животные вроде акул довольно глупые. Если говорить с биохимической точки зрения, мы обнаружили, что циклы наполнения водой и осушения литоральных ванн могут связывать вместе несколько предшественников отвечающих за наследственность молекул наподобие РНК. Эти ванны могли быть колыбелью для генетических молекул, и вполне вероятно, что в этих ваннах также находились липиды, которые могли спонтанно образовывать примитивные клеточные мембраны.

Нет суши — нет разума: по крайней мере, такого, который способен разработать сложную математику и корабли с ядерными двигателями. В мирах, где есть только вода, нет огня. Даже если дельфины в каком-то смысле так же разумны, как люди, они, вероятно, не интересуются астрономией, особенно если учесть, что они даже не могут видеть звёзды, за исключением тех редких моментов, когда они всплывают на поверхность для дыхания ночью. И даже если бы какой-нибудь дельфин-философ увидел звёзды, выглянув за пределы своего водного мира, он не смог бы соорудить телескоп своими ластами — возможно, для него это было бы основным препятствием на пути к просветлению. Всего лишь несколько костей в неправильном положении, и вся вселенная навсегда окажется вне его досягаемости. А есть ли такие «кости», что ограничивают людей в их стремлении к знаниям и к более правильному пониманию космоса? Если нет суши, то трудно смотреть на звёзды и мечтать о покорении космоса. Мы никогда не получим передач от инопланетного водного вида.

Если бы Земля была чуть ближе к Солнцу, она была бы полностью окутана облаками. Если бы жизнь развивалась в мире, постоянно покрытом облаками, проявляли бы мы какой-либо реальный интерес к внеземному разуму? Представьте себе инопланетян в окутанном туманом мире, проводящих своё время в созерцании вечных философских истин и занятиях математикой, совершенно не интересуясь попытками установить контакт с другими мирами. Возможно, инопланетная культура ни в малейшей степени не заинтересована в космических путешествиях или технологическом прогрессе — точно так же, как древние китайцы, которые знали о свойствах пороха, но использовали его скорее для развлечения, чем в качестве оружия, и которые считали всех чужаков грубыми варварами, с которыми им неинтересно обмениваться идеями.

Ещё одна причина, по которой у нас, возможно, никогда не будет инопланетных гостей, заключается в том, что космические путешествия требуют большого количества металла. Представьте себе инопланетный мир без значительных залежей металла — например, без железа или меди, а также сплавов типа бронзы или стали. Какой тип цивилизации мог бы развиться в таком мире? Достигла бы эта цивилизация пика развития на уровне каменного века, с использованием примитивных орудий труда, жилищ и оружия? Возможно, они могли бы развивать производство каучука и разрабатывать пластмассы и полимеры, которые составляют основу технологии. Имея в распоряжении резиновые воздушные шары и доступ к природному газообразному гелию, выходящему из газовых карманов в болотах, на такой планете можно было бы освоить полёт. Однако в таком мире был бы неизвестен магнетизм, и не смогли бы развиться передовые физические теории, основанные на знании магнетизма. (Металл важен ещё и потому, что он является хорошим проводником электричества, хотя керамика и органические полимеры также могут быть проводниками.)

Возможно, в мире, где нет залежей металла, существа, образующие рога, могли бы активно придавать форму и изменять состав нарастающего материала. Футуролог Джим МакЛин предполагает, что общество «нео-нарвалов» могло бы создавать сложные конструкции и механические приспособления, даже не открывая огонь или металлы. В таком океане, как Земной, богатом ионами металлов, морские существа могли бы формировать биологические полупроводники и изготавливать провода из металлов, добытых из воды.

Все эти размышления намекают на то, что разработать технологию без использования металла теоретически возможно. Однако я считаю, что свойства металла (прочность, гибкость, пластичность и способность переходить в жидкое состояние при легко достижимом уровне нагрева) сделали его основой нашего развития. Наша способность создавать совершенные космические корабли в значительной степени зависит от наших металлов и сплавов. Без таких материалов и способности манипулировать ими инопланетяне не смогли бы поздороваться с нами, когда мы путешествуем за пределами Земли.

Даже если отталкиваться от оптимистичных прогнозов относительно возможности существования высокоразвитых инопланетных цивилизаций, шансы на то, что внеземная раса вступит с нами в физический контакт, невелики. Астроном Геррит Вершуур с физического факультета Университета Мемфиса считает, что если внеземные цивилизации, подобно нашей, недолговечны, то в данный момент их, вероятно, существует не более 10 или 20, и все они находятся на расстоянии 2000 световых лет друг от друга. «Мы, — говорит Вершуур, — фактически одиноки в Галактике». Это означает очень малую вероятность того, что нас посещают НЛО и инопланетяне. Вообще, К. С. Льюис, англиканский теолог-мирянин, даже предположил, что огромные расстояния, разделяющие очаги разумной жизни во Вселенной, представляют собой форму божественного карантина: «Расстояния препятствуют распространению духовной инфекции падшего вида». Если существует галактический клуб инопланетян, то я бы ожидал найти их ближе к центру нашей Галактики, где звёзды расположены гуще, а среднее расстояние между звёздами составляет всего один световой год, а не девять световых лет, что разделяют звёзды в нашей области галактики.

Наши самые быстрые космические корабли могут двигаться со скоростью около одной шеститысячной (0,006) скорости света. Если не считать нашего Солнца, то ближайшей к нам звездой является Проксима Центавра, которая находится на расстоянии 4,2 световых лет. Чтобы добраться до этой звезды, нашим самым быстрым кораблям потребовалось бы 25 000 лет. Радиосообщениям потребовались бы десятилетия, чтобы дойти до наших ближайших соседей, и тысячи лет, чтобы пересечь Галактику. Все эти разговоры о космическом одиночестве, при том, что люди живут в Галактике с триллионами звезд, навевают воспоминания об австрийском поэте Карле Краусе (1874-1936), который писал: «Потребность человека в одиночестве не будет удовлетворена, если он сидит за столом один. Там должны быть ещё и пустые стулья».