Какое влияние оказало бы на человечество послание со звёзд? Должны ли мы дать ответ? Писатели-фантасты часто обращались к возможности контакта между инопланетянами и людьми. В этих сценариях нам пришлось бы не только обмениваться с инопланетянами информацией, но и решать, как нам жить в гармонии с ними. В некоторых сценариях, например, в «Войне миров» Герберта Уэллса, устрашающие существа вторгаются на Землю с целью порабощения человечества. В «Звёздном десанте» Роберта Хайнлайна вооруженные силы людей сражаются с насекомыми, настолько отличающимися от нас своими взглядами на жизнь, что шансов на мирное сосуществование просто нет. В «Геноциде» Томаса Диша инопланетяне превращают Землю в огромную овощную грядку и уничтожают людей-вредителей. В рассказе Джека Вэнса «Дар речи» люди пытаются общаться с разумными подводными головоногими моллюсками, которые не могут издавать звуки, но используют сложный язык жестов, в который входят движения их щупалец. В романе Майкла Бишопа «Преображение» (“Transfiguration”) разумные существа общаются, быстро меняя цвет радужной оболочки глаз. Их книги представляют собой диски, на которых быстро высвечиваются последовательности цветов.

Во многих научно-фантастических рассказах инопланетяне уже пришли сюда, но мы об этом не знаем. Например, Эрик Фрэнк Рассел в «Зловещем барьере» предполагает, что нас тайно содержат, словно скот, невидимые инопланетяне, похожие на вампиров и питающиеся энергией наших негативных, жестоких эмоций. «Снова и снова» Клиффорда Саймака и «Дворец вечности» Боба Шоу допускают, что мы уже живём в симбиотической гармонии с невидимыми существами, которые дают нам бездуховные заменители для души.

В научно-фантастической литературе первая встреча между инопланетянами и людьми часто наполнена недоверием. Например, в рассказе Мюррея Лейнстера «Первый контакт» (1945) люди встречаются с инопланетянами и обе расы решают обменяться кораблями как единственным способом предоставить в одинаковой степени важную информацию о себе, но также решают уничтожить информацию о местоположении своих родных планет. А чем бы обменялись с инопланетянином вы сами? Какой подарок вы бы сделали? Если предположить, что у них уже есть полезная информация о человеческих цивилизациях, и вы хотели бы преподнести им ценный подарок, подарили бы вы им произведение искусства вроде знаменитой картины Пикассо? Такие произведения искусства, как музыка, скульптуры и картины, можно оценить по достоинству, поскольку они не требуют лингвистического перевода. Однако неясно, смогли бы инопланетяне счесть наше искусство красивым или содержательным. В конце концов, нам самим трудно определить, что такое хорошее искусство.

Как вы думаете, что инопланетяне сочли бы хорошим искусством? Отдала бы инопланетная раса разумных роботов предпочтение сочетанию рисунков, похожих на граффити и перекликающихся с искусством детей и примитивных обществ, или они предпочли бы холодную упорядоченность проводов на фотографии компьютерного чипа Pentium? Если бы мы подарили этим инопланетянам музыкальную кассету, они смогли бы понять, что мы разбираемся в узорах, симметрии и математике. Они могут даже восхититься нашим чувством прекрасного и оценить подарок. Что ещё могло бы рассказать им наше искусство о нас? И что открыло бы нам искусство инопланетян?

Люди десятилетиями думали о том, чтобы посылать сообщения к звёздам, хотя всегда возникали какие-то споры относительно того, что должно содержать это сообщение. Например, в 1970-е годы советские исследователи предложили отправить это сообщение:

Советы назвали это уравнение «увлекательным». Они указали, что суммы по обе стороны знака «=» составляют 365 — количество дней в земном году. Эти изобретательные Советы пошли ещё дальше, заявив, что на самом деле инопланетяне скорректировали вращение Земли, чтобы добиться этого поразительного равенства! Несомненно, оно должно привлечь внимание инопланетян и продемонстрировать наши умения в математике.

Лично я считаю советскую формулу произвольной и неподходящей для отправки математического выражения. Я бы скорее попытался каким-то образом отправить самую глубокую и загадочную формулу из известных людям:

Некоторые считают, что эта компактная формула, является несомненным доказательством существования Творца. Другие на самом деле называли 1 + e^iπ = 0 «формулой Бога». Эдвард Каснер и Джеймс Ньюман в книге «Математика и воображение» отмечают: «Мы можем лишь воспроизвести уравнение и не останавливаться на исследовании его последствия. Оно в равной степени привлекает мистиков, учёных и математиков». Эта формула Леонарда Эйлера (1707-1783) объединяет пять самых важных символов математики: 1, 0, π, e (число Эйлера, 2,71828, основание натуральных логарифмов) и i (квадратный корень из минус единицы). Это объединение рассматривалось как мистический, почти религиозный союз, содержащий представителей каждой ветви математического древа: арифметика представлена 0 и 1, алгебра — символом i, геометрия — π, а анализ — трансцендентальным e.{52} Математик из Гарварда Бенджамин Пирс сказал об этой формуле: «Безусловно, совершенно верно то, что она абсолютно парадоксальна; мы не можем этого понять, и мы не знаем, что это значит, но мы это доказали, и потому мы знаем, что это должно быть верно».

В отправке этой формулы к звёздам есть лишь одна проблема. Такие числа, как π (3,1415...) и e (2,7182...), будучи трансцендентальными, содержат бесконечное количество цифр, поэтому нам пришлось бы придумать компактные способы их представления. Например, число π может быть представлено схематически, через указание отношение длины окружности к ее диаметру; e может быть представлено экспоненциальной кривой роста. Однако, несмотря на элегантность и глубину этой формулы, я признаю, что проще посылать импульсы, соответствующие целым числам наподобие простых чисел, которые легко могли бы привлечь внимание инопланетянина к сигналу. Иногда мы или инопланетяне можем вставлять среди сообщений инструкции о том, как создавать более совершенные приёмники, передатчики и т. д.

Каким бы ни был сигнал, привлекающий внимание, он должен быть простым. Например, если бы инопланетяне начали со слишком сложных сигналов для привлечения внимания, это было бы похоже на попытку установить первый контакт с доисторическим племенем в джунглях с помощью компьютера Pentium. Вместо этого было бы лучше начать с простого постукивания по куску дерева. Более сложное общение начинается позже.

Только представьте себе, насколько сложно было бы расшифровать инопланетный язык. Вспомните, с какими трудностями сталкивались антропологи и лингвисты при расшифровке утраченных языков на нашей собственной планете. Если бы войска Наполеона не обнаружили Розеттский камень близ устья Нила в 1799 году, Жан Шампольон не смог бы расшифровать иероглифы Древнего Египта. Камень содержал надписи иероглифами, демотическим письмом и на греческом языке, и дал ключ к иероглифам. Вспомним также этрусский язык, на котором говорили древние жители Этрурии в Италии, которые были ранними соседями римлян. Его мы до сих пор не можем расшифровать. По-видимому, этрусский не является индоевропейским языком, и он известен в основном по тысячам коротких повторяющихся надписей и древнему тексту из 281 строки, написанному на полосках льняной ткани. Изначально эти полоски были частью книги, которую позже разрезали на полосы и использовали в Египте для обёртывания мумии. Ещё одна подсказка — бронзовая модель овечьей печени, найденная в Пьяченце, на которой всего 45 слов.