Мысль была разумной, хоть и вызывала внутренний протест, потому я неспешно поела, изредка и больше для приличия поддакивая Нарин, а затем вдруг увидела свою любимую тёмную, играющую роль поварихи. Она демонстративно оторвала ботву от моркови и скорчила злобную гримасу, будто намекая, что не дело это оставлять без внимания провинность оборотня. Я должна показать характер, как того требовала моя суть.

— Рагнар, — обратилась к мужчине, когда дошло до десерта. — Чем тебе не угодил волк?

Я говорила тихо и спокойно, не привлекая внимания, но в шумном помещении на секунду воцарилась полнейшая тишина, даже звякающие посудой поварята остановили работу. Кажется, никто не дышал. Затем, конечно, все поняли, что выдали себя, принялись болтать и шуметь, но раза в четыре тише, чем было до того.

— Если тебе не сложно, говори громче, а то не все нас хорошо слышат, но очень хотят, — съехидничала я.

Нарин хихикнула, Рагнар посмотрел в упор, будто не одобряя подобное поведение, и ответил своим обычным голосом.

— Алессаль, это мужской разговор и…

— И он касался меня. Потому я хочу знать, мне нужно встретиться с этим невежливым молодым человеком ещё раз и рассказать о правилах общения с юными леди более доходчиво или он понял с первого раза, — произнесла я с нажимом. — Пока я склоняюсь к первому варианту.

У Нарин глаза округлились и увеличились, как у совы в старом советском мультике про Винни–Пуха. Она приоткрыла рот, чтобы задать вопрос, но вовремя себя одёрнула, не мешая нам и дальше шокировать публику. Ведь каждому стало очевидно, что у меня с волком уже было столкновение и закончилось оно не в его пользу.

Рагнар сидел недвижимо и спокойно, выдерживая настолько длительную паузу, что я практически слышала, как у присутствующих в столовой уши разворачиваются в нашу сторону, превращаясь в сверхчувствительные локаторы.

Дракон дождался, когда у меня сдадут нервы, после чего откинулся на спинку, скрещивая руки на груди, и улыбнулся столь очаровательно–кровожадно, что несколько ближайших к нам учеников заскрежетали стульями, отодвигаясь как можно дальше от эпицентра опасности.

— А ты знаешь, я сейчас понял, что он действительно не проникся твоими наставлениями. Я хотел разобраться с ним по–хорошему, по–мужски, но к чему мне его защищать? Он уже взрослый мальчик, пусть учится… правильному общению с юными леди, — старательно сдерживая рвущийся наружу хохот процитировал меня дракон, а затем поднялся. — Развлекайся. Приятного аппетита, леди, — попрощался мужчина.

В столовой никто уже и не думал изображать бурную деятельность — все сидели с вытаращенными глазами и смотрели на меня, как на диковинную зверушку, которая может без предупреждения откусить голову и сделать вид, что так и было. Ведь Рагнар практически прямым текстом сообщил, что волку конец, а мог бы обойтись лишь парой синяков.

Не стала разочаровывать публику — медленно растянула губы в триумфальной улыбке, затем быстренько состряпала смущение, вроде как «что вы, что вы, господа, это наглый поклёп, я милая и хорошая», и обратилась к Нарин.

— Отлично начинается учебный год, тебе не кажется? — спросила наигранно легкомысленно.

— Вполне, — согласилась та машинально, но почти сразу очнулась, кивнула и улыбнулась. — Я и не думала, что в академии будет так здорово. Кстати, что мы будем делать с волком? Нельзя ему спускать неподобающее поведение. Он должен понести заслуженное наказание, — важно закончила она.

— Мы?

— Ну, я ведь не могу тебя бросить в беде, — едва не потирая от нетерпения руки произнесла Нарин.

— Скажи прямо: не желаю оставаться в стороне от веселья и пакостей, — подколола я.

— И это тоже, — с достоинством произнесла подруга. — Кстати, у меня есть идея! Не только один этот волк не умеет общаться с девушками, это свойственно всем мужчинам со второй ипостасью. Они столько лет держали юных леди в страхе, что пора бы им наглядно объяснить: ситуация изменилась.

Нарин многозначительно поиграла бровями, а затем посмотрела куда–то в потолок и, судя по её счастливому, но несколько отсутствующему выражению лица, начала вовсю предаваться мечтаниям о прекрасном будущем.

Я вспомнила, как она рассказывала о дворце и мужчинах, бессовестно использующих неопытных девушек в своих интригах. Она особенно не любила демонов, но, похоже, оборотни тоже отличились. Неспроста у неё такая яркая нелюбовь к представителям других видов.

— Предлагаешь обратиться к ректору с петицией? — спросила я.

— С чем? — не поняла Нарин.

— Прости, это земное слово. Это такое специальное обращение к вышестоящему лицу, которое подписывают множество заинтересованных в разрешении какой–то ситуации лиц.

— Отличная идея! У меня даже есть идея для первой петиции — произнесла она заговорщически и отодвинула тарелку, чтобы положить на стол блокнот с ручкой.

— Уроки этикета, церемониальные танцы и тренировки с повышенной физической нагрузкой? — удивлённо переспросил ректор Родсон. Его жёлто–зелёные глаза были совершенно круглыми.

— Да, — проговорила Нарин, инициатор проекта, подписанного всеми девушками академии, включая девушек–оборотней. Те едва от смеха не умерли, пока читали наше послание администрации, но с удовольствием приняли участие в небольшом флэшмобе против мужчин.

— Молодые оборотни представляют для нас опасность, — важно проговорила Флора, которая не могла не присоединиться к нашей компании, вдруг мы что–то сделаем не так без её чуткого руководства.

— И это не предположение, лорд–ректор, это факт, — добавила я, скромно потупив глазки.

— Да, — поддержала Мейзи. — Мы уже неоднократно столкнулись с их повышенным к нам вниманием. Совершенно непристойным!

В переводе с девичьего на человеческий это звучало примерно так: «Ведут себя нагло, а жениться не собираются. Это уже хамство!»

— Мы считаем, что данные предметы им совершенно необходимы! И обязательны для изучения, — вновь взяла слово Нарин. — Они ведут себя словно необразованные, некультурные, дикие… Простите, лорд–ректор, увлеклась. В общем, этикет необходим, поскольку, как мы все знаем, мужчины уделяют его изучению слишком мало времени, а оборотни и вовсе то ли не учат, то ли не используют. Это недопустимо. Лучшая академия Эрмида не может себе позволить выпускать нецивилизованных магов в приличное общество. Вы должны заниматься обучением учащихся всесторонне! — подняв пальчик, грозно произнесла она, напомнив ректору о его персональной ответственности.

— Хорошо, с этикетом я, положим, согласен. Факультативно мы можем…

— Не факультативно! Здесь написано, что все дисциплины необходимо сделать обязательными, — припечатала Нарин и склонилась к ректору Родсону, потрясая копией обращения, на котором стояло множество девичьих подписей, подтверждающих серьёзность наших намерений, а так же отметка о приёме оригинала, дата и подпись леди Ирис.

Почтенная дама, к слову, даже глазом не моргнула, увидев, с какой бумагой мы пришли на поклон. Без сопротивления зарегистрировала оригинал, подписала наш экземпляр, а затем провела шелестящую юбками и позвякивающую браслетами небольшую армию к лорду Родсону вместе с письмом, предположив, что здесь без личной встречи не обойтись. Однако когда за нашими спинами закрылась дверь я совершенно отчётливо услышала её громкий хохот. Бедная дама никак не могла успокоиться и спустя минуту начала всхлипывать, а затем, кажется, и вовсе вышла из кабинета, чтобы не мешать нашей аудиенции.

Лорд–ректор, конечно, тоже слышал хохот леди Ирис, так что заранее собрался и приготовился к непростой встрече. Его плечи буквально окаменели, и в своём древнем, обитом коричневой кожей кресле он выглядел особенно величественно и грозно.

Но когда грозные мужчины пугали жаждущих справедливости юных леди?

Нарин попросила ознакомиться дракона с бумагами, а мы, как примерные барышни, всё это время стояли и пытались не рассмеяться, до того потешным было выражение лица «величественного и грозного».