Руку спрятала за спину, но когда это останавливало Рагнара?

— Разожми кулак или я сделаю это силой, болеть будет неделю.

— Угрожать беззащитной девушке — как это по–мужски, — скорчив физиономию ответила я, но кулак разжала. Ожидая увидеть ожог, посмотрела на ладонь с опаской. — Вот видишь, ничего нет! — обрадовалась не на шутку возможности утереть нос властному братцу.

— Раздевайся, — потребовал он, не отпуская моё запястье.

— С ума сошёл?

— Я должен убедиться, что всё чисто. Если меч оставил отметку на теле…

— То-о? — вопросительно протянула я, изо всех сил пытаясь справиться с бешенством из–за его командного тона.

— Снимай платье, Алессаль, — холодно произнёс Рагнар. — Немедленно.

— Или ты его сорвёшь и будет больно? — рявкнула, выходя из себя.

От бешенства глаза брата стали голубыми. Он редко настолько терял контроль над собой, и я поневоле отступила. К мечу. Рука сама потянулась к рукояти.

— Замри! — вновь приказал Рагнар.

Нечто тёмное и жестокое поднялось из глубины души, глаза вспыхнули, скулы заострились. Стремительным движением рука дёрнулась к клинку, но брат оказался быстрее, перехватив моё запястье.

— Отпусти, — прошипела змеёй.

— Поздравляю, Алессаль, теперь твоя душа принадлежит клинку, — сообщил мужчина язвительно и, не выпуская меня из захвата, пошёл к выходу.

Я не могла взгляда оторвать от простого меча в чёрных кожаных ножнах и двигалась, машинально перебирая ногами вслед за ведущим. Только на первом этаже меня немного отпустило. С сожалением и тоской посмотрела в сторону сокровищницы, но меня вели дальше, выше, и очарование волшебной стали медленно, но верно ослабевало.

— Что ты имел в виду, говоря о душе? — спросила брата, когда мы поднялись в мою спальню. Только здесь я заметила, что он позаботился и об отобранных мною драгоценностях и нарядах, доставил сюда. Небось, магией перемещал, а я не заметила, погружённая в мистический транс боевого артефакта.

— То, о чём я тебя предупреждал. Он сильнее тебя, а значит, ты орудие, он — владетель.

— Навсегда?

— Учитывая, что ты девушка, да.

— Меня не устраивает такой ответ. Чем девушки хуже мужчин? — потребовала ответа.

— Девушки не владеют холодным оружием, Алессаль, тем более магическим.

Посмотрела на этого махрового шовиниста.

Нет, я и сама не против, когда мужчины берут на себя тяжёлую часть работы или рискуют жизнью, оберегая своих дам, но во всём должна быть мера. На Земле женщины и фехтуют, и стреляют, и делают всё, что хотят.

— Не владеют или не хотят владеть, Рагнар? — уточнила, склонив голову к плечу. — Почему я не могу научиться?

— А ты хочешь? — Он не стал скрывать удивление. — Это опасно. Магическое оружие — это вечное противостояние двух сторон, оно работает лишь на того, кого считает достойным. Кроме того, представь, на ладонях появятся мозоли, мышцы будет сводить от напряжения, при неверном движении ты можешь пораниться даже простым клинком, магический же, однажды отведав крови, будет хотеть ещё. Это схватка характеров. Нужно быть сильным духом и телом и не нарушать технику безопасности.

— Я похожа на человека, нарушающего технику безопасности? — важно задрав нос, спросила брата.

— Да, — ответил он и многозначительно посмотрел, мол, не лезла бы куда не следует, этого разговора вообще бы не было.

— Ладно, признаю, я не всегда поступаю разумно, но оружие уважаю и понимаю, что оно требует внимательного отношения. Я готова учиться и не боюсь мозолей. И тем более не хочу, чтобы мной управлял древний клинок с сомнительными намерениями.

— Оружие создано с совершенно определёнными намерениями, Алессаль. По тому, какую печать он оставил на твоём теле, мы поймём, какими именно.

И вот мы снова возвращаемся к вопросу моего разоблачения.

— Не стану раздеваться при тебе, — сообщила брату. — Схожу в ванную и проверюсь у зеркала. А ты, пожалуйста, возвращайся к себе, не смущай меня.

— Пытаюсь понять, но никак не выходит. Что постыдного в обнажённом теле? — Рагнар закатил глаза. — Я позволю себе напомнить, что ты попала в мир, где немало оборотней. Они в силу своей натуры не могут прикрыть тело и, более того, не считают нужным это делать. В академии я не смогу защитить твою скромность, максимум — договорюсь, чтобы тебя не поселили в одни покои с оборотнем, поскольку к нему будут ходить все сородичи и вести себя… слишком свободно, на твой взгляд.

— Оборотню–мужчине? — ужаснулась я.

— Нет, девушке. Но ходить будут все друзья и сородичи, они так устроены.

— Я думала, есть какие–то преференции аристократов, например, отдельное проживание.

Поневоле обвела взглядом просторную гостиную со стеклянным потолком. Я привыкла смотреть на звёзды по вечерам, буду скучать по этой возможности. А уединение! Как без него?

— Не знаю, как устроено женское общежитие, но если тебе там не понравится, переедешь ко мне, — просто сказал брат, пожав плечами и пошёл на выход.

Ничего не рассказал — плохо, но не стал спорить и ушёл — хорошо. Будем считать, встреча прошла удовлетворительно.

Переехать к нему — занимательно, конечно, но совершенно неинтересно. Что же за своеобразные нравы в Эрмиде? Ничего не понимаю, но не хотелось бы опростоволоситься.

— Рагнар в своём репертуаре, — пробормотала, направляясь в ванную и по пути стягивая платье. — Как и все мужчины. Вон, даже меч — и тот собственник, считающий, что вправе уродовать женское тело магическими печатями. — Как хоть они выглядят? — со вздохом спросила у зеркала, но оно не ответило.

Зато показало Цоду Ниран Уи Лакс, замершую ровно за моей спиной.

Я вскрикнула и, прижав платье к груди, обернулась.

— Извини, не хотела тебя напугать. Пришла помочь, — улыбнулась подруга.

— С-спасибо, — заикнувшись, выдала я.

— Или ты и меня стесняешься? — спросила Цода.

Я покраснела. Проблем с фигурой у меня не было, но на Земле мне не приходилось разоблачаться перед кем–то, а в Эрмиде… Здесь действительно всё было по–другому.

— Непривычно, но не смертельно, — сообщила с улыбкой. — Немного не ясно, почему печать проявляется в неприличных местах, — пробурчала недовольно.

— Чтобы никто, кроме носителя и доверенных лиц не знал об их наличии.

— Зачем они вообще нужны? Я не планировала обзаводиться татуировками.

— Так устроены боевые артефакты. Если они тебя признали, вы связаны судьбой и магией, а печать им нужна, чтобы настроиться на твою магическую силу, привыкнуть, научиться с ней работать. В случае с холодным оружием есть ещё нюанс — все мечи и кинжалы являются так же проводниками силы. Ты будешь не просто разить сталью, но и магией при каждом ударе или махе.

— Это очень круто… Ой, здорово, — исправилась быстро.

— Для умеющего — да, для ученика — это катастрофа, Алессаль. Меч будет тебя испытывать, ранить, издеваться над тобой, пока не докажешь, что достойна его, — предупредила Цода.

Про себя успела подумать, до чего мерзкий мир этот Эрмид, но подруге улыбнулась и подмигнула.

— А я сперва научусь владеть обычным мечом, затем перейду к магическому, — раскрыла свои намерения, состряпав хитрое выражение лица.

— Если он тебе позволит, Алессаль. Раздевайся, будем смотреть, как сильно ты влипла. С твоим везением, подозреваю, меч окажется таким же собственником, как Рагнар, — хмыкнула Цода. — Вот будет потеха, если меч начнёт тебя ревновать!

— И в чём это будет выражаться? — уточнила настороженно. Интуиция махнула флажком, намекая, что именно так всё и будет, и лично у нас с ней повода для веселья нет.

— Не знаю, Алессаль. Прежде девушки не владели магическим оружием или я о подобном не слышала, но могу предположить, что в сражении с Рагнаром, даже при простых тренировках, меч будет прилагать все усилия, чтобы показать, кто здесь главный, и кому на самом деле ты принадлежишь.

— Я принадлежу себе, — проговорила уверенно.