Однако выражение лица Джабари говорит все, что нужно знать.

В нескольких футах от них Винсент Найт разворачивается, делает два больших шага в сторону соперника и наносит один быстрый апперкот правой рукой, прежде чем парень осознает его приближение. Настолько Винсент был быстрым.

Болтун немедленно съеживается, зажимая и без того мокрый нос.

По общему признанию, я прочитала много любовных романов с сильными, местами жестокими «прикоснись к ней, и ты умрешь» тропами в книгах. Но это художественная литература. В реальной жизни меня никогда не привлекали агрессивные мужчины со вспыльчивым характером.

И принять тот факт, что мужчина может обратить свой гнев и силу ради людей, которых любит, сложно. Такого мужчину можно сравнить с быком, перед которым машут красной тряпкой.

Но Винсент не выглядит вышедшим из-под контроля, расстроенным или кровожадным. Это произошло намеренно. И шок на лице Джабари говорит о том, что для Винсента подобное поведение необычно.

Я пересматриваю видео в четвертый или пятый раз, когда понимаю, что держу телефон только одной рукой. Другая, которая, похоже, обрела собственный разум, находится в опасной близости от пояса нижнего белья.

— О боже, — шиплю я, снова высовывая руку из-под одеяла и шлепая себя по щеке. — Что с тобой не так?

Даже когда задаю вопрос, ответ приходит с поразительной ясностью.

Я всегда скептически относилась к мужчинам, не являющимся выдумкой. Они, как выразилась Нина, мусор. И я знаю, что это обобщение, но страшно быть гетеросексуальной девушкой, когда никогда не знаешь, может ли твой новый ухажер на самом деле оказаться скрытым расистом, серийным убийцей или энтузиастом криптовалюты.

Так что да.

То, что Винсент Найт избивает парня, действительно делает меня возбужденной не потому, что я люблю насилие и агрессию или образ белого рыцаря, а потому, что теперь знаю: у нас с Винсентом одни и те же ценности: мы защищаем друзей.

Он хороший человек.

Наверное.

Возможно, немного рано делать поспешные выводы, основываясь на трехминутном ролике на YouTube, но, возможно, я ослеплена красивыми карими глазами и воспоминанием о его губах на своих.

Кто-то должен положить конец моим страданиям.

Завтрашний день не может наступить быстрее, чем хотелось бы.

* * *

Когда вечером я возвращаюсь домой с семинара по литературе, на диване разбросана одежда, а на кухонном столе стоит бутылка розового лимонада. Из открытой двери Нины доносится рэп. Похоже, она снова поставила телефон в стаканчик, что значит, что ее портативная колонка, должно быть, снова разрядилась. Вся квартира пахнет духами, дезодорантом повышенной крепости, алкоголем и волосами, которые были пропущены через выпрямитель.

Это может означать только одно: соседки по комнате уже готовятся к вечеринке по случаю дня рождения Винсента Найта.

— Еще нет и семи! — кричу я на всю квартиру. — У вас, девочки, нет ни капли терпения.

Нина выскакивает из спальни в пушистом розовом халате, замирает в дверях, чтобы принять позу и, шлепая, входит в гостиную. На голове у нее детский бумажный колпачок для вечеринки. Он слишком маленький, и резинка, похоже, душит, но на ее лице радостная улыбка, а на щеках румянец, который говорит, что она уже слишком пьяна, чтобы беспокоиться о чем-то столь тривиальном, как дыхание.

— Да, никакого терпения, — говорит она. — Но текила помогла скрасить ожидание. Как прошел урок?

— Ярая феминистка, как обычно. Где ты взяла колпак?

— Мы купили несколько в винном магазине! — визжит Харпер за долю секунды до того, как выскакивает из комнаты в джинсах и бюстгальтере.

На Харпер также праздничный колпак, хотя обрезана тесьма, и тот удерживается на месте с помощью большого количества заколок. Ее от природы завитые локоны теперь тщательно выпрямлены, превратившись в одну длинную, шелковистую, черную как смоль завесу. Я так увлечена тем, как великолепно она выглядит, что не замечаю огромную бутылку текилы, которую та держит в руке, как новорожденного младенца, пока не ставит ее на кухонный островок. Я не совсем знаток вин и крепких спиртных напитков, но узнаю этот конкретный бренд как тот, который обычно хранится высоко на закрытой полке в местном продуктовом магазине.

— Черт возьми, — говорю я. — Почему вы, киски, купили такой дорогой алкоголь?

— Потому что сегодня день рождения твоего парня, — говорит Харпер, будто это слишком очевидно.

— Он не мой…

— И потому что твоя девственность заслуживает достойных проводов, — добавляет Нина.

Вместо того, чтобы спорить по двум этим пунктам, я направляю диалог в другое русло.

— Я никогда не была дома у баскетбольной команды. Это что-то вроде тусовки с вином и травкой или небольшая вечеринка на заднем дворе, или мне следует ожидать, например, пятьдесят человек?

— Пятьдесят? — Харпер повторяет со смехом. — Мило, Кенни. Но вот что я скажу: ты должна ожидать, что придет половина гребаного колледжа. Найту исполняется двадцать один. Люди становятся чертовски дикими, когда звездам баскетбола исполняется двадцать один. Баскетбольная команда потратила две тысячи на алкоголь на сегодняшний вечер и, уверена, там будут все ученики-спортсмены. Кроме того, я слышала, кто-то пригласил поэтический клуб Slam, а ты знаешь, как эти вычурные ребята сходят с ума.

Нина кивает.

— Верно. Мы язычники. М верим в здешних богов.

— Поэтический клуб Slam¹³?! — повторяю я, проводя кончиками пальцев по впадинке под ключицей.

Это не может быть совпадением, не так ли?

— Подожди, откуда ты все это знаешь? — спрашивает Нина, выгибая тонкую бровь.

Харпер пожимает плечами и ковыряет этикетку на бутылке текилы.

— Возможно, а, возможно, нет, Джабари Хендерсон ответил взаимностью в Bumble¹⁴.

Мы с Ниной обе ахаем.

— Что тут такого?! — тут же требует Харпер, мгновенно переходя в оборону.

— Разве не девушки должны сначала отправлять сообщения на Bumble? — спрашиваю я, пристально смотря на соседку.

Нина снова ахает, уже громче.

— Какой была вступительная фраза?

— Я отказываюсь говорить с тобой.

— О, мне это нравится. Держи его на крючке. Покажи, кто здесь главный.

— Я имела в виду тебя, сучка.

Харпер врывается обратно в комнату с громким заявлением, что снимает колпак, и лучше бы волосы не растрепались, потому что она не хочет снова утруждать себя разогревом утюжка. Я забираюсь на один из табуретов возле кухонного островка. Нина перебегает на другую сторону и хватает полотенце для рук с ручки духовки, перекидывая его через плечо, прежде чем потянуться к пластиковому пакету с красными стаканчиками у раковины.

— Чего хочешь, Кенни? — спрашивает она, подмигнув. — Я играю бармена.

— У вас все только самое вкусное, верно?

Мы включаем плейлист перед игрой, в котором есть любимая танцевальная музыка Харпер и любимый испанский рэп Нины, где та знает все слова, и каждый из нас выпивает по рюмочке, а затем еще по одной, прежде чем перенести вечеринку в комнату Нины.

Она позволяет позаимствовать удачную рубашку для выхода в свет — черное боди с длинными рукавами и глубоким V-образным вырезом, доходящим до груди, и Харпер дает мне полную свободу действий в отношении обширной коллекции косметики, за исключением тональных кремов и консилеров, поскольку они и близко не подходят к моему оттенку.

Я наношу подводку для глаз и красную помаду, словно это боевые доспехи, поскольку имела в виду именно то, что сказала Винсенту Найту в ночь первой встречи.

Я не трусиха.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Баскетбольная команда арендует старый викторианский дом на тихой, обсаженной деревьями улице, которая соединяет кампус Клемента с центром города.

Я проходила по этой улице по меньшей мере сотню раз. Направляясь в город — а это происходит, когда нужно купить одежду, которую заказывать онлайн слишком рискованно, или желая провести день в отделе романтики в старом книжном магазине — то это мой маршрут. Я знаю ее как свои пять пальцев — все университетские флаги и наклейки на окнах, складные стулья на крыльцах, всех местных кошек, которых технически не следует держать в студенческом общежитии.