Она всхлипнула и сморгнула слезы.

— Врачи сказали, что ничего страшного, просто шок. Но этот парень просто псих. И Лео исчез вместе с ним, пока все суетились.

Лана простонала что-то несвязное и сползла на подушки.

— Я больше в клуб не пойду.

— Ты так каждый раз говоришь, — ухмыльнулась Кэт. — Но ты права, знакомиться теперь нужно до третьего шота текилы. Я не понимаю… зачем так делать… Это как-то… дико.

— Не напоминай, — попросила девушка. — Сколько времени?

— Полвосьмого. Ты же не собираешься на работу? Лана!

Но девушка уже перелезла через подругу и принялась натягивать чистую одежду.

— Я даже с Джуно погулять успею, — фыркнула Лана. Нужно было шевелиться. Движением вытеснить из тела липкий ужас прошедшей ночи.

— Тебе бы отлежаться, — мягко заговорила Кэт. — Я могу взять выходной и посидеть с тобой.

— Все будет хорошо, — фыркнула Лана.

— И правда, Кэт. Ты можешь с тем же успехом попросить пожарный гидрант подвинуться, — послышался сиплый голос. Лана обернулась в поисках говорящего.

— Кто здесь? — спросила она.

— Ты о чем? — насторожилась Кэт. Она придвинулась к краю кровати. — Тут только мы.

— Только что кто-то сказал тебе, что ты можешь с тем же успехом попросить пожарный гидрант подвинуться.

— Чего? — глаза Кэт опасно округлились, как у мопса, готового вот-вот чихнуть.

— Ну, допустим, это был я, — снова раздался недовольный голос. — Сейчас возьми себя в руки и, чтобы Кэт не решила, что ты совсем ку-ку, сделай вид, что все нормально.

— Кажется, мне послышалось, — улыбнулась Лана. — Надо выпить еще воды.

— Молодец. А теперь возьми мою рулетку и пошли в парк.

— Джуно? — Лана обернулась к псу, все это время наблюдавшему за ней со своей лежанки.

— Ну, допустим, привет, Лана, — произнесла собака, и в его голосе не было ни капли дружелюбия.

«Не тормози, шевели поршнями. Я хоть и терпеливый, но до парка могу и не донести», — ворчал Джуно, натягивая поводок. Лана на ватных ногах шла за ним, взгляд рассеялся, и задница пса с хвостом метелкой превратилась в размытое пятно. Только его голос звучал в голове отчетливо, как новый хит. Девушка позволяла псу вести себя вперед, а сама бормотала: «Это не может быть правдой. Это невозможно».

Она пыталась найти логичное объяснение случившемуся. Самым простым было оправдать все лишней рюмкой текилы и шоком. Но она и раньше пила, даже в больших объемах, и самым худшим из последствий тогда был хламидиоз. Еще ни одно ЗППП, насколько она знала, не приводило к слуховым галлюцинациям. Хотя, может, она просто сошла с ума? Такое бывает. Живешь себе, живешь, а потом раз — и начинаешь говорить с прошлыми жизнями, забываешь, сколько тебе лет, скручиваешь шапочку из фольги. А может, Джуно всегда был говорящей собакой? Тогда почему его слышит только она?

Чем глубже Лана зарывалась в поисках ответа, тем больше вопросов появлялось. В итоге, голова снова запульсировала тупой болью.

«Пойдем на дальнюю дорожку, там никого нет», — скомандовал Джуно и потянул ее за собой. Еще несколько минут они шли молча, потом пес увидел свое любимое дерево и сиганул к нему, на ходу задирая лапу. Послышалось блаженное: «А-а-а-а! О, да, детка».

Лана еще пару раз ущипнула себя, пока пес занимался своими собачьими делами. Мозг все еще взрывался от того факта, что Джуно умеет говорить. Но на фоне этого вопроса появился еще один: «Почему у собачки с писклявым лаем голос больше напоминает прокуренный бас сорокалетнего алкоголика?»

— Ну, вот теперь можно и делами заниматься, — резюмировал Джуно, закончив отливать.

— Х-хорошо. А… какие у нас дела? — спросила Лана. Ей показалось, или пес в ответ закатил глаза.

— Даже не знаю, неразумная женщина. Но раз уж ты теперь меня понимаешь, я просто обязан тебе сказать: меня задрало, что ты постоянно меня попрекаешь тем, что я ем лучше тебя. Хочешь жрать кролика — ну, вскрой себе баночку, только мозги не делай!

— Чего…?

— И еще, я в рот имел все эти прогулки в семь утра. Вот ты хочешь вставать в сем утра? Я тоже не хочу. Лучше бери меня на выгул по дороге к офису, с твоими коллегами хоть поговорить нормально можно.

— Стой-стой-стой! — махнула рукой Лана. Пес сел и пристально уставился на нее. — В смысле, с моими коллегами можно поговорить нормально?

— Ну, в прямом. Бланка та еще сучка, мыслит о себе непонятно что. Грэм мне нравится чуть больше. А вот Хантер с Карлом ровные ребятки.

— То есть ты говорил с ними, а они с тобой? Как мы сейчас?

— Да. И еще с несколькими ребятами в тестовой зоне. Они любят поболтать.

— А это нормально?

— Я откуда знаю? Придумал! Мы пойдем в офис и поговорим с Хантером. Он точно знает, что делать, раз уж он альфа-самец.

— Чего?

— То самое. У тебя есть варианты получше?

— Позвонить психиатру.

Джуно остановился посреди дорожки, сел и внимательно посмотрел в глаза Лане.

— Никому ты звонить не будешь. Поняла? С меня хватило твоего непутевого бывшего, который бросил меня на тебя и твою чокнутую подружку. А если и тебя в дурку упекут, что ты мне прикажешь делать? Жить с Кэт? Для начала приучи ее не давать мне мясо с ножек из KFC, моя очко может выдержать все, кроме их специй.

— Так зачем ты их ешь?

— Женщина, я — собака. У меня есть инстинкты. А у тебя есть ответственность за меня.

— Почему мне везет на мужчин, неспособных нести ответственность за собственную жизнь? — простонала Лана.

Когда они вернулись домой, Кэт спала. Лана решила не будить подругу и принялась переодеваться к работе. Джуно наблюдал за ней со своей лежанки.

— Я хоть и не очень различаю цвета, но даже мне кажется, что эта рубашка к туфлям не подходит.

— Ты еще будешь учить меня одеваться?

— Ну, кто-то ведь должен. Достань платье и не делай себе мозги. Тем более, раз ты решила пойти к альфе. Хантер — самец, это нельзя сбрасывать со счетов. Только шею закрой.

«Я сошла с ума», — резюмировала Лана, доставая из шкафа платье. Но, надо признаться, в чем-то Джуно был прав. Когда голова кипела, не было сил на придумывание выигрышных комбинаций в одежде. Лана разгладила складки на платье, сунула ноутбук в сумку, отправила Кэт сообщение, что она забрала Джуно с собой, и отправилась на работу.

Дорога в этот раз далась ей куда труднее. Джуно хоть и молчал, голова Ланы все равно трещала. Ее наводнили голоса, как будто она спустилась в метро в час пик. Были глубокие и низкие голоса, визгливые и истеричные. На светофоре она встала рядом с пожилой бабушкой с мопсом, и услышала натужное: «Господи, хоть кто-то из нас сегодня должен просраться. Пожалуйста. У меня больше нет сил пить с ней слабительное на брудершафт».

Собаки говорили. Примерно, как люди в утреннем автобусе. Ротвейлер переживал из-за боли в суставах, овчарка молилась, чтобы они с хозяином действительно пошли играть на площадку, а не оказались у ветеринара, пуделица страдала из-за красавчика выставочного самца, который так и не обратил на нее внимание. Лана зажмурилась и принялась медленно дышать, пытаясь вытолкнуть эти голоса из своей головы.

— Хорошо хоть, кошки не такие болтливые, да? — хмыкнул Джуно.

— Не знаю, кошек я еще не слышала.

— Повезло. Весной они исполняли свой гадский шансон о любви. Хуже только дискотеку восьмидесятых слушать. Но у вас хотя бы музыка там есть, — буркнула собака. Мопс удивленно повернулся к ним, но прежде, чем он успел что-то сказать, светофор переключился, и хозяйка повела пса через дорогу.

— Я вот, что думаю, — сказал Джуно. — Давай-ка ты попытаешься пока делать вид, что все нормально. Ну, пока мы не поговорим с мистером Хаундом.

— Не знаю, получится ли у меня, — пробормотала Лана.

— Ты несколько месяцев встречалась с полным ничтожеством, потом жила с городской сумасшедшей — и тут с имитацией счастья у тебя проблем не возникало. В чем дело сейчас?

— Не знаю, может в том, что нормальные люди собак не слышат?