— Тормози! Тормози! — она откинулась обратно на спинку, сердце вот-вот должно было проломить грудную клетку. Хоть бы это произошло раньше, чем она превратится в лепешку.

— Пристегнись, — скомандовал Грэм и в последний момент дернул руль в сторону. Кэт успела только вцепиться в ремент, когда ее впечатало в дверь машины. Рука запульсировала тяжелой ноющей болью.

Асфальт сменился гравием, машина подскакивала на камнях, а трасса перед глазами превратилась в редкую поросль леса, все сгущавшуюся. Волки соскочили с блоков и бросились за машиной.

— Нам пиздец, — всхлипнула Кэт. Хотелось визжать, но все звуки застряли в горле, сдавленные рыданиями, да и те никак не могли вырваться наружу.

— Не бойся, — повторил Грэм, переключая передачу. — Оторвемся.

— Да, прямо как тромб у тети Мэгги, — прокомментировал Джуно, сворачиваясь под передним сидением.

— Господи. Господи. Будда. Предки, — тараторила Кэт. Она распласталась на сидении и пыталась вспомнить всех, кому можно помолиться.

Еще несколько машин съехали с трассы и теперь неслись за ними. Грэм бросил быстрый взгляд в зеркало. Губы скривились в довольной ухмылке. Так-то, надо заставить патрульных побегать.

Проехав через редкую поросль деревьев, он развернул машину и рванул вдоль трассы, уезжая все дальше. Патрульные волки остались позади. В ушах еще звенело эхо сирен и волчьего воя, но все это тоже осталось за помятым кузовом. А впереди — бездорожье и куча неприятных разговоров. Грэму понадобилось несколько минут, чтобы ослабить хватку на руле и вернуть себе человеческий вид. Он оглянулся — Кэт сжалась в комочек на заднем сидении.

Грэм вздохнул.

— В общем... Ты же смотрела «Сумерки», да?

— Всю серию.

— Ну, это немного облегчает ситуацию, — усмехнулся он.

***

Лана открыла глаза. В голове звенело, тело словно выпотрошили и набили ватой. Она с трудом приподнялась на локтях и осмотрелась. Темную спальню с огромными окнами и плотными шторами она узнала сразу. Да еще и сам Хантер сидел в кресле, закинув ногу на ногу.

— Очнулась, — улыбнулся он и поднялся с места. Взял с прикроватного столика стакан воды и, положив вторую руку на затылок Лане, поднес к ее губам питье. Девушка сделала несколько торопливых глотков. Холодные струи потекли по щекам и подбородку. Когда Хантер убрал стакан, она тяжело отдышалась.

— Хантер, я не хотела. Я не знаю, что произошло.

— Тщ-щ-щ, — он ласково провел кончиками пальцев по ее щеке. — Все хорошо, ты не виновата. Это твой друг появился не в том месте и не в то время. Как я могу тебя в этом винить? Уверен, ты сделала все, чтобы защитить его.

— Где Генри? — она заозиралась, будто журналист действительно мог быть где-то рядом. Хантер и сам с радостью сделал бы из него половичок, но пришлось сдержаться. Мужчина раздраженно поджал губы.

— Я покажу тебе кое-что.

В его руках вспыхнул экран планшета. Мужчина поднес устройство ближе и положил на колени Лане, ткнул в экран, запуская проигрывание записи. Сперва показалось, что он решил включить ей блокбастер в жанре мокьюментари, но, присмотревшись, Лана поняла, что охваченный хаосом город — их. Знакомые здания, улицы, и повсюду испуганные люди, преследуемые огромными волками. Они загоняли людей, как скот, останавливали машины, и почти не встречали никакого сопротивления.

— Что за...? — перед глазами потемнело, мир закачался.

— Это результат моей долгой и кропотливой работы, — гордо улыбнулся Хантер и сел на кровать рядом с Ланой. Взял ее ледяную ладонь в свои. — Видишь ли, пока сюда не прибыли колонисты, эти земли полностью были нашими. А потом нас начали истреблять. Загонять. Пытались приручить. Мы были вынуждены уйти в леса, резервации. Кто-то всю жизнь провел в национальных парках и заповедниках. Мы смотрели, как человечество разрушает наш континент, заковывает в бетон, отравляет дымом, газом и химикатами. И тогда мы решили вернуть себе свои территории. Несколько поколений работали над этим, представляешь?

Его глаза горели желтым, губы подрагивали, сдерживая улыбку, готовую перерасти в хохот. Ладонь Хантера переползла на ее колено.

— Но теперь все будет иначе. Нам больше не нужно будет скрываться.

«Оба побережья охвачены хаосом. Крупные города переживают нашествие диких животных. Объявлена чрезвычайная ситуация, войска приведены в режим повышенной готовности», — распинался диктор. Хантер хохотнул, и сигнал тут же оборвался. Картинка сменилась через несколько секунд. Белая стена, перед камерой — трое мужчин. Хантер и еще двое с той вечеринки в пентхаусе. Лана похолодела.

— Уважаемые граждане, мы хотим сделать заявление. Волки в городе. Повторяем, волки в городе, — проговорил тот, что слева и широко улыбнулся. Улыбка разрасталась и разрасталась, зубы становились все больше, пока вместо человека перед камерой не оказался волк.

— Вашим семьям ничего не угрожает. Вы завтра же сможете вернуться к своим обязанностям, — проговорил второй и тоже начал превращаться.

— Просто теперь вы... Не доминирующий вид. Все желающие могут присоединиться к стае в качестве питомцев, — проговорил в камеру Хантер. Картинка сменилась. Лана с ужасом узнала на экране себя — роскошную, с укладкой, в шелковом платье. Вот, она пьет вино, а вот — ее прижимает к стене Хантер. — Вам будет обеспечен должный уход и забота. Ведь мы в ответе за тех, кого приручили.

Продолжение следует...