— Не только слышала... Я с этими "благородными" господами-разбойниками знакома лично!

— Как это?!

— Так. Я однажды помешала им ограбить путника.

— И как ты им помешала?! — он явно мне не верит.

— Одному на голову свалилась ветка, другому в глаз прилетела шишка, а третьего укусила пчела. И путник смог убежать, сохранив свои денежки!

— И это все ты? Ты это устроила?

— Ага! — хохочу в голос.

— И что они?

— Они погнались за мной! Разбойники почему-то сильно разозлились на меня.

Взглянув на моего собеседника, вижу неподдельную тревогу. Он переживает за меня? Почему? Мы едва знакомы.

И тут я вспоминаю, что так и не стала вновь видимой. Как это странно и непривычно! Даниэль видит меня несмотря на магию. "Видимой стать!" — произношу мысленно, понимая, что Даниэль не заметит перемен. Хотя, фиалки вокруг меня исчезнут.

— Но ты смогла от них сбежать?

— Да. А иначе я бы разговаривала с тобой сейчас?

— Наверняка, не обошлось без твоих хитростей!

— Ты снова угадал!

Вспомнив, что о магии и особых способностях лучше не говорить, решаю не развивать тему.

Мы идем молча по широкой дороге, протянувшейся между вековых деревьев. Даниэль ведет коня за узду, то смотря вперед, то украдкой поглядывая на меня. Я не успеваю заметить, как погода меняется. Тяжелые серые тучи словно растворяются, открыв над нашими головами чистое лазурное небо.

Лес, пронизанный лучами солнца, наполнен теплым, будто волшебным, светом, он дышит теплом и нежностью.

Рядом с Даниэлем я не иду, а будто порхаю. Золотые лучи мелькают между веток, и все вокруг излучает свет.

Мы начинаем говорить обо всяких глупостях, смешить друг друга, как старые друзья. Дорога кажется бесконечной, деревья сливаются в однообразную линию, похожую на перила моста, и мне хочется, чтобы эта дорога никогда не кончалась. Вот бы всю жизнь идти так по этой дороге... Идти рядом, рука об руку.

— София, хочешь, мы можем поехать верхом. Так будет быстрее. Ты, наверно, утомилась после долгой прогулки? И тебя ждут дома.

— Нет, ничуть. Лучше пешком, если ты не против.

Прежде я уже несколько раз каталась на лошади, когда училась в пансионе. Но это были лишь ознакомительные уроки, и опыта верховой езды у меня нет. Там было удобное дамское седло... А сейчас... Я даже не представляю, как сесть на лошадь в платье. От мысли, что мы поедем вдвоем, мне становится не по себе. Нет, уж! Лучше еще прогуляться!

— А ты храбрая! И разбойников потрепала, и охоту моим друзьям подпортила! — Даниэль вновь касается опасной темы. Лучше бы он этого не делал!

— А что мне оставалось делать? Олень буквально умолял меня о помощи. А ты охотник! Ты или твои друзья без жалости убили бы несчастное животное!

— Это всего лишь охота, София!

— Конечно, Даниэль! Жалость свойственна женщинам, а мужчины предпочитают не забивать свою голову такими глупостями. Сантименты — удел слабых и беззащитных!

Наш разговор вновь превращается в отчаянный спор.

— София, ты не так меня поняла. Я лишь хотел сказать, что мои друзья были недовольны, а я... Я даже рад, что твой волшебный олень спасся! Тем более, я передумал гнаться за ним, когда увидел тебя...

— Прости, я погорячилась. Убийство оленя — вовсе не преступление, но я не могу представить, как можно причинить вред такому красивому животному! Чем оправдать такую жестокость?! У бедного оленя были такие глаза! Быть может, он и есть дух леса? И он пришел ко мне за помощью!

Даниэль опускает глаза и кивает, соглашаясь со мной. Кажется, мне удалось достучаться до его совести, до самых дальних уголков души, где даже бесстрашный рыцарь, привыкший сражаться, не зная пощады, все равно остается способным проявить милосердие.

Мы выходим из леса на дорогу рядом с уже знакомым мне мостом. Взглянув на небо, не замечаю ни единого облачка! Куда же все пропало? Блики играют на воде, подскакивая ввысь и прячась среди деревьев.

— Тебе в ту сторону? — спрашивает Даниэль, глядя на замок, показавшийся вдалеке.

— Да.

— Тогда я провожу тебя до поворота, а дальше ты сама...

Я замечаю, что он вновь стал каким-то грустным.

— Хорошо. А ты не проводишь меня до ворот?

— Нет, я не могу. Мне туда нельзя! Запрещено...

В его глазах столько грусти, что я не решаюсь расспрашивать. Возможно, здесь, в замке, его когда-то обидели. А может, у господина графа плохие отношения с нашим бароном и его слугам нельзя появляться на территории замка? Это объяснение кажется мне логичным, ведь за все время, что я здесь живу, граф ни разу не заглядывал в гости. Другие соседи хоть изредка навещали барона.

Мы медленно подходим к повороту, дорога от которого сворачивает прямо к входу в замок.

Мы долго стоим, молча глядя друг на друга. Мне хочется сказать так много, но мысли теряются, так и не становясь словами. Молчание прерывает Даниэль.

— София, скажи, у меня будет шанс увидеть тебя... Увидеть тебя снова?

— Да! — киваю в ответ.

— Завтра?

— Я постараюсь! Если мне разрешат. Надеюсь, меня отпустят.

— Тогда завтра после обеда я буду ждать тебя у горбатого мостика!

— Я приду! — еще раз бросив взгляд на Даниэля, почти бегом направляюсь к замку. Там, должно быть, меня снова потеряли!

Замок огромной серой глыбой вырисовывается на фоне чистого, еще не успевшего налиться вечерней прохладой неба. Высоко, где-то рядом с башнями кружат птицы. Они то взлетают в ввысь, черными горошинами рассыпаясь по синеющей лазури, то камнями падают вниз, скрываются на крыше. Солнце еще довольно высоко, и я надеюсь, что никто не заметит, что я вновь задержалась. Вбегаю на крыльцо замка, осматриваюсь. Так не хочется, чтобы меня снова ругали за слишком долгую прогулку. Вроде бы рядом никого, отряд стражников на мои поиски еще не отправили. Поднимаюсь на второй этаж, и, тяжело дыша, иду к обеденной. Я совсем запыхалась. Очень спешила, боясь, что в замке вновь поднимется переполох из-за моего долгого отсутствия. Как странно, везде тишина. Быть может, они пьют чай в гостиной? Нет, там никого. Куда все пропали?

Пройдя по коридору, слышу голоса, доносящиеся из покоев госпожи и господина. Снова спорят! Или что-то ожесточенно обсуждают.

— Да что себе позволяет этот юнец?! — в гневе барон кричит так, что стены трясутся.

Это он про своего старшего сына? Чем же он снова ему не угодил? В чем провинился на этот раз?

— Дорогой, прошу тебя, сохраняй спокойствие! Ничего непоправимого ведь не произошло! — пытается образумить его жена.

— Где это видано?! Привезти домой какую-то девицу без роду, без племени!

— Дорогой, но он же ее еще не привел! Он просит твоего разрешения, чтобы привезти ее в гости и познакомить с нами.

— Этого еще не хватало! И кто эта вертихвостка? Дочь простого лекаря! Как Александр мог подумать, что мы примем ее? Она просто охотница за состоянием! Встретила богатого наследника в столице и решила, что он на ней женится!

— Дорогой, успокойся! Не стоит так переживать!

— И почему он пишет тебе, а не мне — своему отцу?! Он должен просить разрешения у меня, ведь решения принимаю я.

— Потому что Александр знает, какой у тебя характер. — мадам смотрит на супруга с нежностью. — Ты все принимаешь в штыки. Наверно, он подумал, что я смогу тебя уговорить.

— Нет. Я не позволю этого! Никогда! Это немыслимо! — голос барона звучит как раскаты грома. В гневе он бьет кулаком по столу, и какая-то тарелочка слетает со скатерти на пол и через мгновение превращается в мелкие осколки.

— А я считаю, что стоит согласиться. Познакомившись с этой девушкой, мы сможем составить о ней правильное мнение. Нельзя судить о человеке, совершенно не зная его! К тому же, если ты прав и эта девушка не достойна стать нашей невесткой, нам будет легче убедить Александра расстаться с ней, если он будет дома, а не за много миль в столице. Получив твое гневное письмо, он может только сильнее утвердиться в своем решении, и у нас не будет возможности его переубедить.