- Постараюсь выудить из памяти уроки моего учителя из архан. Может, что-то из азов и вспомню. В любом случае, тебя нужно хоть немного обучить бою, иначе твои подданные будут считать, что их наследный принц слабовольный.

- Я знаю о прозвище, которое мне дали, — недовольно буркнул Ренан. Тем не менее, он был вынужден признать правоту Зиргрина. Сейчас, когда его телохранитель стал свободным, принц не мог отделаться от ощущения себя балластом. Это чувство полной беспомощности его выводило из себя. — Ты же тоже владеешь мечом. В чем же проблема? Почему не научить меня тому, что умеешь?

- Ренан, я не владею мечом! Я — убийца, а не воин. И учили меня убивать, но никак не сражаться. Незаметно ударить в спину, перерезать горло… В общем, тебе этому не научиться. Во-первых, техника теней не может изучаться отдельно от остального комплекса, иначе ты просто покалечишься. А во-вторых, будущий король не должен использовать такие бесчестные методы. Тебе нужно стандартное фехтование. Увы, я не успел многому научиться у Хорма.

- Хорм — это твой учитель?

- Да, тот самый, который вытащил меня из Иршира и защищал до последнего.

- Мне жаль, что с ним так вышло…

- Прошло много лет, — ответил Зиргрин, обозревая одевшегося в костюм теней принца. Выглядело это необычно для глаза. — Свяжи кровью фибулу, в ней плащ. Костюм, конечно, обладает функцией терморегуляции, но он не безграничен в своих возможностях. Иногда без плаща не обойтись.

- Понял, — ответил Ренан, надрезая ножом палец и капая кровью на фибулу в виде кинжала. — Ощущения странные…

- У меня тоже, — криво улыбнулся архан. — Я до сих пор не могу понять, кто ты для меня.

Принц на мгновение замер, потом посмотрел в холодные змеиные глаза того, кто был на его стороне в любой ситуации, даже теперь, когда не обязан этого делать, его бывший телохранитель продолжал заботиться о нем.

- Я много думал об этом. Знаешь… — нож сделал еще один надрез, но в этот раз на запястье. — Чтобы больше никогда не возникало вопросов статуса, давай побратаемся?

Зиргрин, как завороженный, смотрел на капающую с запястья его бывшего хозяина кровь. В голове набатом звучали слова куратора. «…нужно быть внимательным с тем, кому даешь свой целебный яд… Именно так твой отец когда-то стал братом с Калаимом».

Зиргрин давно убедился, что в этом мире такие вещи, как кровная клятва, имеют не просто символическое значение. Породнившись с кем-то таким образом, ты налагал на себя определенные обязательства. Да что говорить о кровном братании, даже просто слова иногда имели вес непреложной истины. Так, однажды, Зиргрин назвал Прародителя сильдов отцом. Тогда парень до конца не осознавал всю значимость этого слова. В его прошлой жизни так обращались к любому старику, и в этом не было ничего значительного. В новом же мире… Сарс, по какой-то причине, решил ответить ему, по-настоящему приняв архана в свой род! Одно брошенное в непонимании слово — и древний сильд пожертвовал ради его спасения не только жизнью, но и собственной сущностью.

Что же до кровного братания, то этот ритуал, несмотря на внешнюю простоту, был фактически нерушим. После него брат обязан был заботиться о брате, как о самом себе. Трудно даже осознать, какую страшную цену в свое время заплатил Калаим за свое предательство, но иначе он однозначно не сумел бы устроить переворот.

Арханы не могли поднять руку на правящий род. На других Белых — да, но на правителя или его совершеннолетнего наследника — нет. Дело было в том, что прямые потомки Ирши имели чистейшую родословную, которая подавляла всех остальных архан, включая даже собственный Белый клан. Названный дядя Зиргрина, благодаря обретенному братству, смог преодолеть это подавление, убив своего брата. Эльф-куратор рассказывал, что после случившегося оба сына предателя заболели странной болезнью, которую могли вылечить лишь Белые и Ирша. Вот только всех Белых Калаим убил, а Ирша отказалась ему помогать. Сыновья Калаима умерли в муках, а все последующие дети рождались генетическими уродами, неважно, из какого клана узурпатор брал себе женщину. Сам же некогда могучий статный воин с каждым годом выглядел все старше, что было совершенно не свойственно долгоживущим рептилиям. Было очевидно, что, добившись власти, он не мог бы наслаждаться ею слишком долго, как и оставить княжеский венец наследнику.

Увы, от своего изначального замысла покончить с правящим кланом Белых он не отказался. До тех пор, пока Зиргрин был ребенком, убить его мог любой архан, поскольку подавление родословной в детском возрасте действовало разве что на зверей. Вот только, сбежав, он полностью исчез. Казалось, как может бесследно исчезнуть настолько заметный мальчишка? Но ему это удалось! И категоричное заявление Ирши о том, что она не присягнет узурпатору, так как истинный правитель жив, и только перед ним она склонится, лучше любых шаманов доказывало, что мальчишка не ушел в перерождение.

Время шло. Белого архана искали не только его соплеменники, но и людские наемники. До тех пор, пока не наступил день совершеннолетия парня. С этого момента дяде Зиргрина оставалось лишь дрожать на шатающемся под ним троне в ожидании возвращения соперника. Единственной его надеждой было достать мальчишку через наемных убийц других рас, не связанных с Зиргрином родословной. Эльфы, разумеется, отказались помогать. Об этом парню сообщил куратор. А вот Гильдия теней заказ приняла, ведь оплата была немаленькой. О существовании заказа Зиргрин узнал уже после своего освобождения, ведь раньше ему и в голову не приходило лезть в гильдейскую книгу учета заданий. Он все равно не мог их выполнять. Само собой, наткнувшись на свое имя, парень волевым решением отменил заказ. Гильдия отправила гонца к связному архан, чтобы вернуть залог.

Понятно, что Калаим обратился не только к теням. В конце концов, в мире много разношерстых наемников и убийц, готовых на все ради лишнего гроша. Другое дело, что уровень их профессионализма на фоне Гильдии теней даже не обсуждался. Что они могли сделать королевской тени?

Размышляя обо всем этом, Зиргрин испытывал чувство дежавю. Его отец когда-то своим целебным ядом спас вождя Черного клана, после чего они побратались. А потом один брат ради власти убил другого брата. И вот, Ренан стоит с порезанным запястьем, из которого тек тонкий ручеек крови. Он давал свой яд принцу столько раз, что даже потерял счет. Один раз даже укусил! Все повторялось?

- Почему ты молчишь? — спросил Ренан. Его лицо побледнело. Все же пускать себе кровь принцу приходилось не так часто.

Зиргрин вздрогнул, после чего резко перехватил порезанную руку, вылив на нее один из флаконов обычной «лечилки», без его яда.

- Ты пережил стресс, — произнес архан. — Тебе сейчас кажется, что не осталось никого, кому ты можешь доверять, поэтому инстинктивно пытаешься защитить себя, создав связь между собой и тем, на кого ты привык опираться во всех жизненных ситуациях.

Ренан, закусив губу, смотрел на заживающий порез. Все было на самом деле так? Он попытался связать кровью Зиргрина из-за страха?

- Ты не один, Ренан. Конечно, у меня есть сомнения относительно всей той знати, которую я вывел из темницы Тайной Канцелярии, но, по меньшей мере, твой дядя искренне за тебя переживает. В Рузмине, куда я его отослал, у герцога Кимира расположено одно из его многочисленных тайных убежищ. Если хочешь, я переправлю тебя к нему прямо сейчас.

- Нет!

Ликир в первую очередь будет искать его среди вероятных сторонников. Отправившись к герцогу, принц не только не защитит себя, но и поставит в опасность своего дядю. Сейчас Ликир в первую очередь сконцентрирован на его поисках. Это дает возможность несогласным с переворотом дворянам собраться с силами и выстроить линию своих дальнейших действий. Появись среди них Ренан — и они станут первичной целью. Перемещаться с Зиргрином, цели и направление которого заговорщикам неизвестны, — наиболее верное решение. И архан не мог не понимать этого!