Сейчас Чак сидит на даче и ни о чём не подозревает. Неожиданное появление посланца от братвы, которую он предал, будет для него как гром среди ясного неба. Посланец должен тихо и вежливо объявить ему, что людям всё известно и что он должен вернуть деньги. И дать ему сутки на раздумье. Этот визит станет «чёрной меткой», грозным предупреждением. В отношении Чака такой ход может оказаться эффективнее, чем грубая физическая сила. В окружении Лиса нашёлся и подходящий человек для роли посланца — Гнус, с которым Чак сидел на зоне. Появление Гнуса на даче Зиминых и его исчезновение должны выглядеть таинственно и зловеще, взвинтить беглецу нервы и сбить с толку.

Додону идея с посланцем понравилась, но братки, которым очень не хотелось ещё один день торчать в лесу под холодным дождём, снова зароптали. По их мнению, Чака можно было посторожить и на самой даче. Но хитроумного Лиса такой вариант никак не устраивал, поскольку тогда пропала бы вся таинственность. По его замыслу, Чак должен был находиться в состоянии неопределённости, ждать чего-то ужасного и заранее дрожать от страха. А ещё было бы неплохо, если бы он попытался сбежать. Наверняка он пойдёт к спрятанному чемодану. В таком случае за ним следовало незаметно проследить, используя приборы ночного видения, которые имелись у бандитов.

Братки, поворчав, согласились. План был, действительно, неплох. Поблизости от дома поставили палатки, распределили между собой ночные дежурства. Карган отправился к сторожу, чтобы ещё раз допросить его. Дружба старика с Масловым казалась рыжему бандиту очень подозрительной. Карган был уверен, что старик что-то знает, но скрывает, и твёрдо решил его «расколоть».

Пока Карган занимался сторожем, Лис наведался к Чаку под видом доктора. Он задумал ввести раненому снотворное, чтобы, когда тот заснёт, достать из его пистолета пули и поискать в комнате полиэтиленовую сумку с долларами. Лис, конечно, рисковал. Чак в порыве необузданной ярости мог его запросто пристрелить. Всё зависело от того, сможет ли Лис убедительно разыграть свою роль. У Лиса было незаконченное высшее медицинское образование, и в банде Гнутого он на первых порах даже имел кличку «Доктор». Только позже, с подачи того же Гнутого, его переименовали в Лиса. Направляясь к Чаку, он захватил с собой тонометр и кое-какие медицинские препараты. Наталью он убедил сразу, Чак тоже поверил ему и тут же начал требовать наркотики. Коли доктор, значит, есть наркотики. Лису это облегчило задачу. Уверив Чака, что вводит ему в вену морфий, он вколол ему дозу снотворного, а когда тот заснул, вынул из его пистолета пули и по-быстрому обыскал. В карманах Чака оказались совсем смешные деньги. Лис даже не стал их брать. Ему нужна была сумка. Ведь ясно, что Чак явился на дачу с очень приличными деньгами. Только за аренду комнаты он отвалил солидную сумму! Он обшарил кровать, порыскал по всем укромным местам, но ни сумки, ни долларовых пачек из «Мегалит-банка» не нашёл. Решив продолжить обыск при более благоприятных обстоятельствах, Лис вышел из комнаты. Сейчас не было времени. Его задержка могла вызвать подозрение у девчонки.

Последующий короткий разговор с ней окончательно убедил бандита, что Чак явился сюда с деньгами. Наталья тоже видела сумку. Чак взял из чемодана несколько пачек, и они были где-то здесь, в доме!

День клонился к вечеру. Додона укачало в машине. Он уже второй час ехал по подмосковным дорогам, держа курс на северо-восток, в Шабаново, к самой границе Владимирской области. За его джипом следовал эскорт: три «БМВ» и «девятка».

Додон, грузный толстяк лет под сорок, с голой головой и узкими глазками, способными наливаться яростью и сверлить собеседника, ошалел от тряски. В джипе он вёз с собой портативную электроплиту, чемодан-холодильник, набитый деликатесами, и личного повара-китайца. Он их возил с собой повсюду, потому что постоянно что-нибудь ел, особенно в дороге. Но сейчас омары и бутерброды с белой рыбой с трудом запихивались в горло. Он несколько раз приказывал остановиться и выходил из машины, чтобы справить нужду.

Уже темнело, когда кортеж на полной скорости проехал Троицкое. Обыватели, провожая иномарки глазами, с удивлением отмечали, что те покатили не куда-нибудь, а в сторону Шабаново, где плохая дорога кончалась тупиком.

Кортеж на минуту задержался у моста через Переплюйку. Здесь в джип вскочил Лис. Один из телохранителей подвинулся, давая ему место рядом с паханом.

— Докладывай, — хрипнул Додон, поддевая вилкой лоснящуюся колбаску-салями. — Попался кто-нибудь в твою засаду?

— Есть один человечек, — ответил Лис, пренебрежительно морщась.

— Кто такой?

— Да левый какой-то парень. Он, оказывается, к хозяйкиной дочке прискакал. Пацаны засекли его ещё в Троицком, когда он искал попутку на Шабаново. Я как раз в тот день поставил в Троицком наблюдателей, чтобы следили за дорогой к деревне и сообщали о каждой машине, которая туда едет.

— Умно.

— Короче, они связались со мной…

— Пацаны словили его?

— Нет.

— Как это — нет? — Додон хмуро уставился на своего заместителя. — Надо было словить и прижечь паяльником, чтобы всё узнать наверняка! Он, может, шёл не к дочке, а к этому хмырю Чаку!

— Сначала я тоже думал, что к Чаку идёт, — сказал Лис, многозначительно понизив голос. — Как только мне доложили, что какой-то хмырь ищет попутку на Шабаново, я сразу понял, что это неспроста. Кто-то хочет выйти на связь с Чаком…

— Ну, и что же? — Додон вонзил вилку в ломоть буженины.

— Попутки он не дождался и пошёл пешком. Я решил, что будет умнее не брать его сразу, а проследить за ним. Я связался по рации со всеми постами и велел обеспечить ему «зелёную улицу». При его приближении пацаны скрывались. Он никого не заметил.

Лицо жующего пахана приняло скептическое выражение.

— Встретили его, значит, как английскую королеву, — пробурчал он с набитым ртом.

Лис наклонился к нему:

— В Шабаново он спросил у старухи, как пройти к даче академика Зимина…

Додон перестал жевать.

— Это человек Чака! — проговорил он, выпучив глаза. — За лавами явился, падлюга!

— Повязать его мы могли в любую минуту, но толку от этого мало, — продолжал Лис. — Где лавы — хмырь наверняка не знает. Умнее проследить за ним. За ним и за Чаком.

— Всё это долго, — поморщился пахан. — Вязать его надо было, и жечь паяльником…

Вблизи деревни скорость джипа замедлилась. Колёса то и дело пробуксовывали в грязи. Додон матерился и поторапливал водителя.

— Я зашёл к Чаку под видом доктора и всё выяснил, — говорил Лис. — Хмырь явился к хозяйкиной дочке. Я спросил его, типа, ты кто такой, чего припёрся, а он говорит, что он риэлтор, дачу прибыл смотреть.

Додон хмыкнул.

— Риэлтор! Знаем мы этих риэлторов!

Лис поддакнул:

— Хмырь шустрый, видно по всему. Стоило мамаше уехать, и он тут как тут.

— Чак дёрнуть не пытался?

— Ещё как пытался, он даже риэлтора с бабой прихватил с собой!

Додон посмотрел на Лиса:

— Зассал, гад!

Лис самодовольно засмеялся:

— Это моя задумка с «чёрной меткой» сработала. Крысёныш засуетился!

— Пацаны, конечно, следили за ним?

— Не упускали ни на минуту. Пасли аккуратно, он ничего не заметил. Он привёл бы нас к чемодану, если бы не этот раздолбай Карган…

— Спугнул его?

— Ну да! Я поручил ему потрясти одного деда, приятеля лесника, а ты знаешь Каргана, котелок у него ни хрена не варит. Расположился в лесу со всеми удобствами, развёл костёр, деда к дереву подвесил… Короче, Чак, когда навострил лыжи, костёр засёк. Это его и спугнуло. Пронюхал, наверное, что-то. А то бы, точно, пошёл к чемодану!

— Значит, ваша слежка обернулась пшиком?

Лис скорбно покачал головой.

— Если бы не этот грёбаный костёр…

— Ну, и чем кончилось?

— А кончилось тем, что крыса пошёл в Троицкое и на дороге тормознул машину одного местного лоха. Вздумал дёрнуть в Москву, а чемодан с баксами здесь пока оставить.