— Тогда, может, сюда? — Он обвёл пальцем восток и северо-восток.

— Это Владимирская область. Там проходит шоссе, и тропа к нему есть, но очень долго идти.

— Что за шоссе?

— На Александров. Но это надо идти по лесу с ночёвкой, а у нас ничего нет. Ни продуктов, ни спичек, ни одеял… — Она вздохнула. — А до Троицкого мы бы уже сегодня дошли…

— Туда нам путь отрезан, — жёстко сказал Сильвестр. — Придётся топать к шоссе. А если надо будет заночевать в лесу, то заночуем, ничего с нами не сделается. Главное — убраться отсюда.

Наталья качала головой.

— Ну да, не сделается. По ночам заморозки ниже нуля…

— Со мной можешь не бояться. Я в тайге родился. Ваш подмосковный лес по сравнению с ней — курорт! Я неделями в одиночку по буреломам ходил, и ничего, живой. Ладно, хорош сидеть, идём! Покажешь мне эту тропу.

Пройдя краем поля, они снова пошли через лес. Наконец показалось другое поле, заросшее высокой травой. Следующий лес за ним был едва виден. Поле рассекала узкая тропа. Наталья сказала, что если они пойдут прямо по полю, то они сильно сэкономят время. Сильвестр немедленно направился по тропе.

По мере того, как они шли, заросли становились всё выше, а тропа — всё уже. Когда подходили к дальнему лесу, она была едва видна. Вскоре на краю леса показались обгорелые развалины какого-то сарая. Наталья сказала, что там начинается тропа к шоссе, но идти надо не к самим развалинам, а взять левее.

— Мне дядя Кузя показывал эту тропу, — объяснила она. — По ней в прежние годы туристы ходили. Но это было очень давно, сейчас никто не ходит.

Пахан сошёл с тропы и двинулся по полю сквозь травяные заросли. Наталья старалась не отставать. Лес приближался. Они уже подходили к его окраине, как вдруг раздался крик:

— Стоять!

Сильвестр кинулся на землю, увлекая за собой девушку.

— Я так и знал. Они перекрыли тропу!

Сквозь заросли смутно виднелся заросший лесом склон, по которому спускались двое молодчиков в кожаных куртках. Они остановились на краю поля.

Вскоре к ним присоединился третий, с автоматом на груди.

— Ерёма, что за шухер?

— Я только что видел их, — нетрезвым голосом ответил низкорослый рябоватый Ерёма. — Они вон там шли!

— Где?

— Там!

— Что-то я никого не вижу.

— Залегли, падлы, — и Ерёма, достав пистолет, вошёл в траву.

— Сколько их было-то? — спросил второй бандит.

— Двоих видел. Может, их больше.

Стало ясно, что путников видел один Ерёма. Он двигался прямо на них, пока не замечая их в зарослях. Сильвестр достал пистолет. Ерёма остановился в десятке метрах. Постоял, повертел головой и попятился назад.

Он вернулся к своим и коротко переговорил с ними. Бандит с автоматом передёрнул затвор и выпустил короткую очередь в том направлении, куда он показывал. Пули колыхали стебли над самыми головами беглецов.

Целая минута прошла, пока Сильвестр, наконец, не прошептал:

— Жива?

— Жива… — онемевшими губами отозвалась девушка.

Сильвестр велел ей не двигаться. Шевелящаяся трава могла их выдать.

Выстрелов больше не было, но они продолжали лежать.

— Снова идёт… — Сильвестр поднял руку с пистолетом.

Наталья не видела подходившего бандита, но его видел Сильвестр. Вскоре раздался шелест приближающихся шагов. Выждав ещё несколько секунд, пахан выстрелил. Браток рухнул мешком. Наталья, ойкнув, снова уткнулась в землю.

Обнаружив, что незнакомцы вооружены, напарники Ерёмы сочли за лучшее отступить в лес.

— Ползём, — хрипнул Сильвестр и проворно двинулся прочь.

Наталья при такой спешке выдохлась через три минуты. Никогда прежде ей не приходилось передвигаться по-пластунски по мокрой земле, раздвигая жёсткие, хлещущие по лицу стебли. Сильвестру с его протезами тоже приходилось нелегко. Он тяжело дышал и беззвучно ругался.

Бандиты наконец рискнули высунуться из-за деревьев. В поле никто не показывался. Никого не было и на тропе, тянувшейся вдоль опушки.

В том месте, где они устроили засаду, тропа резко сворачивала в лес и шла до самого шоссе. Братки караулили уже вторые сутки, и за всё это время здесь никто не прошёл. Они томились от холода и безделья, водка была для них единственной отрадой.

Оба бандита были пьяны и толком не понимали, кого именно они высматривают. Незнакомцев видел только Ерёма, но он остался лежать в поле. Похоже было, что его подстрелили.

Затянутое облаками небо быстро угасало. Над полем стояла тишина. Один из братков всё-таки решился спуститься к полю и посмотреть, что там случилось с Ерёмой. Войдя в траву, он услышал фырканье и в замешательстве остановился. В зарослях показались круглые зелёные глаза. В первый момент бандит подумал, что это какая-то очень крупная крыса, в испуге отшатнулся, а потом решил, что это не крыса, а рысь, облился холодным потом и медленно, стараясь не делать резких движений, попятился. Рука с пистолетом дрожала и не позволяла толком прицелиться в тварь. Неведомый зверь снова фыркнул и исчез в траве.

Беглецы рискнули подняться на ноги только уйдя подальше от леса. Наталья заявила, что смертельно устала и возвращается в Шабаново. Она переночует у Марьи Васильевны. Сильвестр пробурчал, что в деревне наверняка остались люди Кукуя, но возражать не стал. Ему пришло в голову, что если уж нельзя убраться из этих мест, то есть прямой смысл пересидеть там, где их меньше всего будут искать: в деревне!

Денис проснулся от страшного грохота, который, как ему показалось, встряхнул весь дом. Он проворно вылез из-под кровати и огляделся. С потолка сыпалась штукатурка, но сам потолок, к счастью, не падал. В комнате никого не было. Дверь была распахнута, откуда-то доносились крики, звуки стрельбы и звон выбиваемых стёкол. Снова раздался взрыв. Сомнений не было: здесь, в здании, взрываются гранаты!

Замирая от беспокойства и страха, Кораблёв подкрался к окну. По саду, прячась за кустами, бегали какие-то люди, явно бандиты. Все были вооружены. Некоторые стреляли по дому. Со стороны дома велась ответная стрельба. Денис заметил, как один из бежавших словно споткнулся и, вскрикнув, откинулся навзничь.

На ватных ногах, весь в холодном поту, Кораблёв выглянул на площадку второго этажа. Здесь тоже никого не было: крики и выстрелы слышались внизу, в холле. Пригибаясь, он подобрался к перилам. Картина ему предстала ужасающая. В холле всё было разворочено, посредине зияла воронка от взрыва, вокруг которой валялись выломанные паркетины; тут же лежало трое братков, из них двое уже не шевелились. Другие бандиты, в том числе Лис, стояли у окон и отстреливались.

— Слышь, Кукуй, проваливай на хрен! — кричал Лис в окно. — Щас все в землю ляжете!

— Лис, нам всё известно, — откликались снаружи. — Это ты, падла, убил Додона!

— Его Чак завалил!

— Мы знаем, как ты провернул это дело! Карган нам всё рассказал!

Сначала Денису казалось, что здание штурмует милиция, но, услышав эту перебранку, понял, что угодил в эпицентр разборки между двумя враждующими бандами.

Лис стоял боком к окну, время от времени выглядывал, стрелял и снова убирался в сторону. У соседнего окна отстреливались Горян и Грек.

— Надо продержаться ещё немного, — сказал Лис в перерыве между выстрелами. — Сейчас подвалят Мартын с бойцами, они их всех уделают…

Перезаряжая обойму, он уселся на пол, поднял взгляд на балкон второго этажа и увидел Дениса.

— Эй, — заорал Лис, наставив на него пистолет. — Спускайся сюда, быстро, а то пристрелю!

Денис уже жалел, что вылез из-под кровати. Ничего хорошего ему эта заваруха не сулила.

Он спустился.

— Стой здесь! — велел главарь.

Пригибаясь, он подбежал к одному из убитых братков и вырвал из его пальцев пистолет. Проверил обойму.

— Четыре пули, отлично! Получай оружие! Будешь держать оборону на кухне!

— А где Наталья Сергеевна? — спросил Денис, почти машинально беря пистолет. — Куда вы её дели?