Кажется, он всё-таки заснул, потому что грохот вертолётных двигателей и истошный лай собак ударили по ушам как-то очень внезапно. Он вскочил с ящика. Сильвестр стоял у окна на другом конце избы и всматривался в рассветное небо, обложенное тучами.

— Прибыли мои люди, — сказал он, заметив, что Денис встал. — Ты пока не высовывайся, а то хмыри ещё могут быть здесь.

Пахан не знал, что «хмыри» давно ушли, собрав с огорода стодолларовые купюры и бросив на произвол судьбы привязанных к дереву собак. В эти минуты они подходили к Троицкому, грязные и уставшие.

Две грохочущие машины зависли над избой. Сильвестр связался по радиотелефону с Симаковым, который находился в одной из них. Тот доложил, что движения вокруг избы не наблюдается.

Поскольку свободное от деревьев пространство было слишком мало для посадки, с вертолётов сбросили верёвочные лестницы. Денис смотрел в окно, как по ним спускаются вооружённые бойцы.

Первым вошёл в избу невысокий плечистый парень.

— Макс, ты как всегда вовремя! — приветствовал его пахан, обнимаясь с ним.

Первым делом Сильвестр велел очистить окружающий лес от братков Кукуя, а заодно собрать с грядок стодолларовые купюры, если они там ещё остались.

Пока прочёсывали лес и собирали купюры, Наталья успела ещё раз перевязать Сильвестра. Явился Симаков и доложил, что поблизости никого нет, и что найдено двести двадцать восемь стодолларовых банкнот. Сильвестр велел раздать их бойцам.

— И наведите здесь чистоту, — прибавил он. — Здесь и в лесу.

— Сделаем, — кивнул Симаков, прекрасно знавший, что «навести чистоту» означало спрятать трупы и смыть кровь.

Бойцы этим незамедлительно занялись. Пахан подозвал к себе Дениса:

— Помнишь, в какую сторону побежал тот парень?

— Никита? Вон туда.

— Если не найдём его труп, значит, он жив, — сказал Сильвестр и прибавил мысленно: «А если жив, то чемодан мы найдём». — Эй, — крикнул он своим людям, — вон в той стороне должен быть труп! Ищите его!

Поиски длились добрых полчаса. Денис принимал в них самое активное участие. Он же и нашёл тело младшего Маслова во впадине среди извилистых корней. Никита лежал лицом вниз, но Денис его сразу узнал по тёмно-синим с белой полосой тренировочным штанам.

Надев перчатки, Сильвестр собственноручно обыскал мертвеца. Вчера он уже обыскивал Никиту, изъяв у него деньги и нож, но и сейчас обыскать не мешало. На этот раз он обшаривал его с особой тщательностью, осмотрел даже носки. Неизвестно, что он хотел найти. Если карту с указанием места, где спрятаны деньги, то его ожидало разочарование. Никита не был похож на человека, который рисует подобные карты.

— Макс! — крикнул пахан, ничего не найдя. — Вылетаем отсюда!

— На аэродром?

— Нет. Надо побывать ещё в одном месте. В избе я видел лопату, захвати её. Может, пригодится.

Наталья с Денисом летели в одном вертолёте с Сильвестром. День разгорался, но тяжёлые свинцовые облака и не думали расходиться. Рваные клочья тумана ползли по лесу и по полям. Наталья, перекрывая грохот мотора, закричала: «Вон там! Туда!» — и показала на дощатый дом, одиноко стоявший на краю леса, в километре от деревни. Дом производил впечатление давно заброшенного. Окна его были заколочены досками, крыша прогнила, крыльцо заросло.

Сильвестр первым вылез из вертолёта и, не обращая внимания на мелкий дождь, устремился к ульям. За ним направились Симаков и двое бойцов. Наталья с Денисом остались в кабине. Они смотрели, как Сильвестр бегает возле ульев, пытается копать, бросает лопату, что-то говорит Симакову, потом снова берётся за лопату.

— Скорее всего, здесь и был зарыт чемодан, — шепнул Денис. — Но его уже нет. Никита перепрятал его.

— Куда, интересно?

Денис пожал плечами.

— Да куда хочешь. Лес рядом…

Сильвестр в сердцах повалил улей, под которым копал, и отшвырнул лопату.

Из второго вертолёта вылезли шесть бойцов и присоединились к остальным. Все вместе направились к лесу. Ещё подходя к нему, они растянулись цепью и скрылись за деревьями.

— Как думаешь, найдут? — спросила девушка.

— А что, может, найдут, — ответил Денис. — Чемодан тяжёлый, Никита наверняка не утащил его далеко.

Бандиты сновали по лесу весь день, но чемодана не нашли. Сильвестр приказал прочесать поле в окрестностях сарая и вскопать пол в самом сарае. Это тоже не принесло успеха. Они нашли лишь безголовый труп старого Маслова, которого Никита зарыл в сарае у стены.

Уже сгустился вечер, когда усталый и раздражённый пахан вернулся к вертолётам. Молодые люди прохаживались невдалеке. Наталья объявила, что они с Денисом пойдут в Шабаново пешком и переночуют там.

— Как хотите, — ответил Сильвестр. — Только имейте в виду, сюда скоро подвалят менты и начнут копаться во всех этих делах. Советую вам держать язык за зубами. У той братвы, которая шарила здесь до меня, наверняка есть в ментуре осведомители, так что если скажете лишнее — вас достанут. Говорите, что ничего не знаете, в первый раз видите, внешность не запомнили, а если припрут, валите всё на мёртвых — на Чака и этого доктора вашего. Они-то уж точно будут молчать.

Он полез в кабину.

— А скажите, — робея, обратилась к нему Наталья, — что с собаками будет, которых в лесу привязали?

— Собаки ментовские, их пристрелили, — спокойно ответил пахан, не оборачиваясь.

Поражённая Наталья промолчала, а Денис, которого, как всегда, больше интересовала практическая сторона вопроса, полюбопытствовал:

— А как вы узнали, что они ментовские?

— По ошейникам.

Через минуту оба вертолёта, гремя моторами, поднялись в воздух и скрылись за лесом.

Молодые люди зашагали окраиной поля. Наталья шла молча, всё ещё не в состоянии прийти в себя после ответа Сильвестра, сказанного ледянвым тоном. Её поразил даже не столько сам ответ, сколько тон, каким он был сказан. Благородный бандит улетучился, остался просто бандит.

Широкое заросшее зеленовато-бурой травой поле волновалось под порывами холодного ветра. Вместе с каплями моросящего дождя летели снежные хлопья.

— Значит, Чак зарыл чемодан на пасеке у Пахома, — заговорил, наконец, Денис. — Место тут, конечно, глухое, безлюдное, но к здешним пчёлам приходит этот парень.

— Чак не мог знать об этом, — отозвалась девушка.

— Это его и подвело, — сказал Кораблёв. — А ещё его подвело, что чемодан он закопал небрежно. Хотя, тогда была ночь, а ночью всё видится по-другому, не так, как днём. Чак посмотрел — вроде, закопано нормально, чемодана не видно, и ушёл. А Никита явился днём, и сразу просёк: тут что-то не то. Под одним ульем земля распаханная!

— Чемодан они вместе со старым Масловым зарыли? — спросила Наталья.

— Трудно сказать. Наверно, яму копал Маслов, а когда выкопал, Чак его и пристрелил, и голову отрезал. Потом положил чемодан в яму, туда же сбросил безголовый труп, и сверху землёй присыпал…

Дождь окончательно перешёл в снег. Крупные белые хлопья летели с неба сплошной завесой и почти сразу таяли, падая на землю.

— Я всё-таки не понимаю, — говорила Наталья, поёживаясь от холода, — зачем Чаку понадобились все эти отрезанные головы, карты, склепы, записки… Он мог просто написать обо всём брату в письме. Мать два раза относила его письма на почту.

— Чак надеялся, что всё сойдёт благополучно, — ответил Денис. — Он думал отсидеться в укромном месте, подлечиться, выждать, когда всё уляжется, а потом прийти сюда и спокойно взять деньги. Записка в склепе — это подстраховка, запасной вариант на случай, если на его след выйдут бандиты. Тогда деньги должны достаться брату. Ради этого и написана записка, и карта нарисована.

— Кстати, склеп! — воскликнула Наталья. — Чак ведь здесь впервые, откуда он мог про него узнать?

— Ну, это совсем просто. Вспомни свою карту. Чак с Масловым шли к пасеке Пахома как раз мимо кладбища…

В метели показались тусклые огни шабановских окон. Молодые люди ускорили шаг.