— У нас он станет как шёлковый, — заверил его Лифтёр. — Сковырнём пару ногтей, и он запоёт…
Пахан отцепился от окна и вновь перевернулся, принимая прежнее положение. С минуту переводил дух, дожидаясь, пока кровь отольёт от головы. Сомнений не было: деньги, уведённые Чаком, додоновцы продолжают искать. И помочь им в поисках почему-то должен он, Сильвестр…
Малолетки передадут ему какой-то конверт. Наверное, под «малолетками» они имеют в виду парня с девушкой, которых он только что видел. Конечно, братки уже ознакомлены с содержимым конверта, но оно не даёт чётких указаний, где искать баксы, поэтому они хотят, чтобы конверт дошёл до адресата…
В верхнем окне снова скрипнула рама. Её выдвинула женская рука, которая сразу исчезла. Вскоре в этом окне зазвучали голоса. Один из них Сильвестру был уже знаком. Он принадлежал Горяну.
Бандит вошёл к молодым людям, предварительно деликатно постучав в дверь. На нём были милицейская фуражка и камуфляжная куртка. Он улыбался:
— Добрейшее всем утречко! Как спалось?
— Спасибо, товарищ капитан, всё нормально, — ответил Денис.
Сильвестр изумился: это Горян-то «товарищ капитан»?
Заглянуть в верхнее окно он не мог при всём желании, но ему удалось подтянуться поближе. Голоса зазвучали отчётливее.
— О Сильвестре ничего новенького не слышно? — спросила девушка.
— Как только появится — мы вас сразу поставим в известность, — ответил «товарищ капитан». — А пока вам лучше оставаться в доме и никуда не выходить. В лесу замечены бандиты.
— Мне надо срочно позвонить в Москву, — сказала Наталья. — Вы не одолжите на пару минут радиотелефон?
— Не положено. Кстати, до Москвы его сигнал не доходит.
— Жаль. Значит, ещё один день здесь торчать?
— Но ведь с вами ваш приятель… — Горян многозначительно поиграл бровями. — Надеюсь, вы найдёте, чем заняться, чтобы вам не было скучно…
Она собралась было ответить что-то резкое, но юноша её перебил:
— Сегодня вроде бы должен приехать следователь?
— Обещался быть, — уклончиво ответил бандит. — Когда в точности — не знаю. А пока мы с бойцами сходим на место происшествия, о котором вы говорили вчера…
На самом деле ему не терпелось принять участие в допросе парашютиста. Дело это казалось ему слишком важным, чтобы он мог доверить его Лифтёру и прочей компании.
— А к оврагу вы пойдёте, где машина сгорела? — спросила девушка.
— Разумеется.
— Я могу показать дорогу.
— Не стоит. Сами найдём.
— Вы ещё в дом Маслова зайдите, это вам по пути. В нём труп дяди Кузи.
— И туда заглянем.
— Возьмите нас с Денисом! Мы пойдём как свидетели!
— Этого не требуется. А вам, поскольку я отвечаю за вашу безопасность, я ещё раз настоятельно советую не выходить из дома. — Горян тронул козырёк фуражки. — Постараюсь не задерживаться.
Денис запер за ним дверь на щеколду.
Глава 2
Сильвестр покачивался на стропах, поглаживая за ухом у Чанги. Вопросов было слишком много, и ни на один он не находил ответа. Кто такой Маслов? Причём тут труп дяди Кузи? И почему в доме такая тишина? Она была бы невозможна, находись здесь Чак. Неужели его всё-таки убили?
Предположим, что убили. Но додоновцы ещё здесь, на даче. Значит, они не потеряли надежду найти его миллионы. И теперь они ждут Сильвестра, чтобы вручить ему послание от брата. Причём вручить должны непременно «малолетки», недаром бандиты так носятся с ними. Надо же, Горян, этот урка, превратился в милицейского капитана, даже речь его изменилась, когда он вошёл к ним в комнату!
Додоновцам действительно нужно, чтобы Сильвестр получил этот конверт. В нём есть указание на место, где спрятан чемодан. Оно не названо конкретно, содержится лишь намёк, который понятен только ему, Сильвестру… Из-за этого и затеяна комедия с «товарищами капитанами»…
В верхнем окне снова послышались голоса.
— Здесь часто отключается электричество, — говорила девушка, — поэтому приспосабливаемся, как можем. Кофе на горелке я варила много раз. Привыкла уже. У нас ведь, фактически, деревня…
— Скорее, девятнадцатый век, — отвечал парень. — Печка-буржуйка, керосиновые лампы, горелки. Только лаптей и гусиных перьев не хватает.
Наталья разлила кофе в две чашки. Кораблёв высыпал из пакета на тарелку сухарики.
— Я всё думаю о голове в склепе, — сказал он. — Она ставит меня в тупик. Маслова мог убить только Чак, больше некому. Значит, и голову он отрезал.
— Брр, — Наталья, морщась, передёрнула плечами. — Отрезал голову, надо же!
— Вообще-то, есть одна догадка, — задумчиво продолжал Кораблёв. — На карте обозначен склеп. Сильвестр наверняка решит, что чемодан там, и пойдёт туда. А там его нет, там только темнота, мусор и грязь. Где там оставишь записку, чтобы она не затерялась среди мусора? Сильвестр ведь может только заглянуть туда, и, не обнаружив чемодана, сразу уйти. Записка должна быть на самом виду, чтоб её только слепой не заметил! Отрезанная голова с запиской в зубах подходит лучше всего, она сразу бросается в глаза. Но это только моя гипотеза.
— Ой, давай не будем о склепах и отрезанных головах перед едой, — поморщилась Наталья. — Мне лично это портит аппетит.
— Кстати, о еде, — сказал юноша. — Кормёжка тут скудная. Когда дадут завтрак — неизвестно…
— Ничего, перебьёмся пока кофе с сухариками, — Наталья, дуя на дымящийся кофе, поставила свою чашечку на подоконник. — Кто-то из спецназовцев вроде бы собирался ехать в Троицкое за провизией…
Денис тоже подошёл к окну.
— Чемодан с деньгами спрятан где-то недалеко от кладбища, — проговорил он, отпивая чай маленькими глотками. — Сильвестр его наверняка найдёт, если прочтёт записку…
— Как найдёт, так его тут же арестует милиция, — сказала Наталья. — Недаром сюда прислали целый спецназ!
— Сильвестр может и не появиться здесь, по крайней мере — в ближайшее время, — продолжал размышлять вслух Кораблёв. — Он ведь может откуда-нибудь узнать, что Чаковы деньги, кроме него, ищут другие люди. Тогда ему нет смысла торопиться с приездом. Он подождёт, когда шум вокруг этих денег утихнет…
— Значит, и мы должны ждать? — с горячностью возразила девушка. — Лично я ждать не намерена! Сижу здесь ещё один день, максимум — два, и уезжаю при всех обстоятельствах. Пешком уйду! Пусть сами передают Сильвестру этот чёртов конверт!
— Когда приедет следователь, сделай ему официальное заявление, что не желаешь участвовать в дальнейшем ходе операции.
— «Не желаешь», — Наталья хмыкнула. — Разве их моё желание интересует? Капитан, считай, насильно привёл меня сюда. Что я — желала, что ли?
Денис пил кофе, смотрел на раскрасневшуюся от негодования девушку и лёгкая улыбка скользила по его лицу. Вспоминая минувшую ночь, он говорил себе, что уж кому-кому, а ему грех жаловаться на самоуправные действия блюстителей порядка.
— Ты, конечно, доволен, — сказала Наталья нарочито сердитым тоном, — для тебя это весёленькое приключение…
— У меня ещё ни разу в жизни не было таких приключений, — заметил он, улыбнувшись ещё шире. — И мне бы хотелось, чтобы оно длилось всю жизнь, — он спрыгнул с подоконника и подошёл к Наталье. — А ты хочешь?
Она потупила взгляд.
— Это ты здесь так говоришь, а в Москве поминай как звали…
Он рассмеялся.
— На этот счёт можешь не беспокоиться. В Москве я прицеплюсь к тебе как клещ. Всё свободное время буду проводить только с тобой.
— Неужели у тебя нет девчонки?
— Нет, представь себе. Мне на них фатально не везёт. Даже нормально познакомиться не получается. Вот как с тобой. Мы бы так и остались чужими людьми, если бы обстоятельства не заперли нас в этом медвежьем углу.
— А теперь?
— Теперь мы муж и жена. Нам осталось только расписаться.
Наталья отвернулась, чтобы он не заметил краски, выступившей на её лице.
— Пей кофе, а то остынет, — сказала она.
Сильвестр, у которого начинало затекать тело, собрался было отлепиться от окна, но следующая фраза парня заставила его повременить с этим намерением.
