Не забывал он и о поисках сбежавшего Чака. Найти его было для нового главаря делом чести: по бандитским понятиям, он должен жестоко отомстить за гибель своего предшественника.
Розыски начали с джипа, на котором скрылся Чак. В подмосковном ГАИ у бандитов имелись осведомители, от них и пришла информация о происшедшей в Загорском районе автокатастрофе. Додон поручил Лису отправиться туда и во всём разобраться на месте. Взяв полтора десятка бойцов, Лис немедленно выехал в Троицкое. Там он первым делом дал кому надо «на лапу» и получил доступ к материалам уголовного дела о разбившемся джипе. Бандит самым тщательным образом ознакомился с бумагами, находившимися в деле, в том числе докладными записками Дреева и Онуфриенко, протоколами допросов жителей Шабаново и заключениями экспертов. В папке имелась фотография человека, найденного мёртвым в машине. Милиции установить его личность не удалось, но бандиты Додона сразу опознали Гогу — бойца Бельдяя и друга Чака. Также милицейские эксперты обнаружили на обшивке сиденья кровь двух групп. Это означало, что, помимо погибшего, в джипе находился ещё один человек, и он был ранен. В отличие от блюстителей порядка, Лис и его люди прекрасно знали, кто был этот второй. То, что Чак ранен, вселяло надежду. С тяжёлым чемоданом он не мог уйти далеко.
Лис не поленился лично осмотреть место аварии на лесной дороге. Разбитого джипа здесь уже не было, и с ночи, когда всё это случилось, прошли сильные дожди, смыв все следы. Всё же Лису удалось кое-что обнаружить. В лесу он наткнулся на уединённый дом, в котором, судя по слою пыли на полу, по крайней мере несколько дней никого не было. Лис призадумался. Дом стоит вблизи от места катастрофы. Если в нём кто-то был в ту ночь, то он наверняка слышал шум проехавшего автомобиля и, возможно, звук удара о дерево. Установить обитателей дома не составило труда. Под видом следователя бандит опросил деревенских старух, и те сообщили ему, что в избе живёт Пётр Тихонович Маслов, бывший работник лесопилки, а ныне лесник, с сыном Никитой. Маслов слывёт нелюдимом, общается в основном только с деревенским сторожем. Срочно разыскали сторожа, и тут всплыли новые подробности. Сторож поведал, что видел Маслова вечером в тот день, когда случилась катастрофа, и с тех пор Маслов исчез. Лис оживился. Это был верный след! Надо быть дураком, чтобы не связать исчезновение лесника с автокатастрофой, Чаком и похищенными деньгами. Маслов, скорее всего, не знал, что находится в чемодане, рассуждал Лис, но за приличную сумму мог помочь раненому Чаку спрятать его, и затем, опасаясь преследования милиции, покинуть эти места.
Выслушав доклад Лиса, Додон хмуро пробурчал, что Маслов не «сумму приличную» получил, а пулю в живот, и труп его лежит там же, где и чемодан.
— Но ты продолжай искать, а если помощь понадобится — обращайся, сделаю что смогу. За Гнутого будем мстить, но и бабло должно быть найдено.
И Лис искал. Чак наверняка спрятал чемодан где-то в окрестностях Шабаново, рассуждал он, а потом залёг на дно, чтобы зализать раны. Но за чемоданом он рано или поздно придёт. На руку Лису было то обстоятельство, что добраться до деревни не так-то просто. Со всех сторон её окружали леса и болота, и к ней вела единственная дорога из Троицкого. Если устроить на дороге засаду, а также перекрыть тропу севернее деревни, ведущую к шоссе на Александров, то весь район местонахождения чемодана будет заблокирован. Лис не сомневался, что за деньгами должны прийти. Скорее всего, явится сам Чак. Не исключалось, впрочем, что припрётся Маслов.
Лис поехал к Додону просить подкрепление. Пахан в эти дни особенно нуждался в бойцах, но всё же послал в Шабаново дополнительно тридцать человек. Ради миллионов Чака стоило рискнуть. Додон, недавно коронованный в «воры в законе», собирался перевести деньги Чака в общак, который сам же и «держал» — на правах преемника Гнутого.
Бойцы прибыли, и Лис незамедлительно приступил к организации засад. Первым делом поставил людей у моста через Переплюйку. Поскольку речка была мелкой и во многих местах доступной для перехода вброд, он на всякий случай расставил людей с радиотелефонами вдоль неё. Перекрыл и тропу на север, которую показал ему сторож. Кольцо оцепления вокруг Шабаново сомкнулось. Оставалось ждать, когда в расставленные сети попадётся Чак или его посланец.
Помимо прочего, Лис решил разыскать сына Маслова — Никиту. Возможно, тот знает, где находится отец. Сторож сообщил, что Никита обретается в Загорске у любовницы. Её адреса никто в деревне не знал, было известно лишь, что она живёт в пятиэтажке и торгует на местном рынке. Сведения скудные, но Лис посчитал, что их достаточно, чтобы начать поиски. Сам он заниматься этим не стал, послал в Загорск трёх толковых парней. Тем временем в Москве, по его запросу, разыскали фотографию Чака. Лис предъявил её для опознания сторожу и деревенским старухам. Одна из них узнала незнакомца, который спрашивал у неё дорогу к даче Зиминых.
— Ну да, это он, — сказала она, вглядываясь в снимок. — Утром вышел из леса, хромой, весь в грязи, жалкий такой, шатается, и руки трясутся, словно не похмелился…
— Чемодан у него был?
— И-и, миленький, какой чемодан, он и так еле шёл. Только сумку держал полуэтиленовую. Сказал, что он турист, в лесу заблудился, а ночью упал и ногу сломал…
— Так он к даче пошёл?
— Туда, товарищ дорогой, только не знаю, дошёл ли. Может, упал по дороге и замёрз насмерть. А если дошёл, то наверняка там до сих пор и живёт.
Лис задумался. О даче он, конечно, знал, но в расчёт её не принимал: нормальной дороги к ней нет, на машине не доедешь, и вообще она слишком далеко, чтобы раненый Чак потащился туда. Однако, выходит, потащился. Спрятал чемодан в лесу и потащился к Зиминым. Почуял, наверное, что там безопаснее, чем в Шабаново…
Сразу вламываться в дом бандиты не стали, подкрались незаметно и затаились за деревьями, вглядываясь в окна. Долго ждать не пришлось. В окне второго этажа показалось знакомое лицо со шрамом на подбородке. Лис чуть не подпрыгнул от восторга. Вот они, семь с лишним миллионов долларов, только протяни руку!
Однако пороть горячку было не в его характере. Как всегда в критические моменты, он начал действовать крайне осторожно и при этом не без выдумки. Ясно, что никаких миллионов на даче нет. Старуха утверждала, что незнакомец вышел из леса только с полиэтиленовой сумкой. Да раненый Чак и не мог тащить чемодан почти три километра! В сумке, скорее всего, лежало лишь несколько стодолларовых пачек на мелкие расходы. Так что, Чака ещё придётся «раскручивать»…
О том, что Чак обнаружен (правда, без денег), Лис по радиотелефону тут же сообщил Додону. Пахан долго молчал, раздумывая. Много бы он дал, чтобы оказаться сейчас в Шабаново. Но дела вынуждали его оставаться в столице. С солнцевской братвой забита важная стрелка, от которой многое зависело. Не явиться на неё Додон не мог. После продолжительных колебаний он объявил Лису, что задержится в Москве на сутки, а до тех пор Чака пусть не трогают. Додон желал лично провести допрос. В глубине души он опасался, что известный своим коварством Лис, выбив у беглеца признание, сам наложит лапу на эти миллионы и устроит так, что они снова пропадут. Большого доверия к своему заместителю у Додона не было.
Лис передал бойцам приказ главаря временно оставить Чака в покое. Многих это возмутило. Рыжий верзила по кличке Карган заявил, что с этой крысой Чаком церемониться нечего. Надо сейчас же ворваться в дом, скрутить его, сковать наручниками и держать так до прибытия пахана. А лучше, не дожидаясь Додона, сразу начать «допрос с пристрастием». Лис на это только качал головой. Предлагаемый Карганом план был слишком груб и прямолинеен, а Лис любил действовать тонко, предпочитал замысловатые комбинации. Чак — крепкий орешек, так просто с деньгами не расстанется. Поэтому перед решающим допросом его надо обработать психологически, подавить его волю, заставить трястись от страха. Наручники здесь не годились.
