Вот только капризничать как-то не захотелось!

— Ну, так нравится? — повторил он вопрос.

— Значительно лучше, чем было, спасибо! — искренне поблагодарила я, решив все же побыть вежливой.

— Вот это правильный подход! — довольно согласился Крылов, — Отдыхай! Завтра более подробно все обсудим, в том числе вопрос вознаграждения.

Затем мне пожелали спокойной ночи и оставили меня наедине с помощницей, как теперь выяснилось.

Она предложила ужин, но есть не хотелось. Нина неодобрительно покачала головой, но затем предложила чаю. Вот от него я отказываться не стала, затем уточнив, что за второй дверью действительно располагается ванная комната, направилась туда.

Свет здесь включился сразу автоматически, как только я вошла, осветив очередной дорогой интерьер. Джакузи тут не нашлось, но ванну поставили огромную. Валяться в такой будет одно удовольствие, хотя под камерами я вряд ли решусь.

Тут меня осенило. Надо было потребовать камеры убрать из таких мест! Но в тот момент я реально растерялась, после первой же его легкой уступки. Что ж, попробую завтра.

Я подошла к раковине, желая помыть руки и умыться, и застыла, увидев себя в зеркале.

В моей бывшей комнатке зеркала не имелось изначально. Не знаю, почему. Сначала я решила, что для того, чтобы я не смогла его разбить, и не использовать как оружие или пораниться сама. Но теперь пришла к выводу, что его туда не повесили просто для того, чтобы я попросила.

Ведь про кушетку, замененную по первой жалобе на диван, у меня схожие мысли возникали. Но я не догадалась, что и про зеркало тоже упомянуть надо. Да и не до того мне тогда было.

Так что последний раз я на себя смотрела еще до побега, ну, в тех комнатах, которые располагались около конференц-зала или ресторана. Потом все в каком-то тумане прошло. Так что получалось, что с тех пор я и не видела себя.

А теперь отражение очень тяжело с собой сопоставлялось.

Я знаю, что многие изнуряют себя диетами ради стройности. Вот только я сходу поняла, что болезненная худоба мне вовсе не идет. Ввалившиеся щеки и глаза реально пугали.

Мне даже пришло в голову, что Крылову вовсе не обязательно было меня возить куда-то, чтобы впечатлить. Стоило просто дать в зеркало на себя посмотреть!

И вот тут только одна мысль возникала, с депрессивным настроением реально пора заканчивать!

Часть 2. Непростые решения

Глава 1

Кисть легким касанием оставляла следы там, где просились блики на воде. Процесс этот был полностью интуитивным, но этюд сразу стал смотреться живее.

Я отошла чуть назад, чтобы оценить результат в целом. Он мне нравился, но все же чего-то не хватало.

Снова обратила внимание на натуру, которая состояла из реки, леса, небольшого песочного пляжа на противоположном берегу, и живописных облаков, отражающихся в воде, пытаясь понять, что еще можно добавить.

Наверное, растительность на берегу на переднем плане стоило чуть детальнее выделить, тогда должно появиться ощущение глубины. Ее сейчас и не хватало!

Тренога под холстом на подрамнике стояла на поляне перед спуском крутого берега реки, которую я пыталась запечатлеть. И это была именно та река, которую я пересекала, когда пыталась сбежать. Но сегодня я сюда пришла не поэтому.

Сюда я зачастила, потому что места здесь оказались нереально красивыми! И после дневной нагрузки, мне позволяли прогуляться сюда с красками. И я этой возможностью с удовольствием пользовалась.

За спиной скучали двое молодчиков с оружием. Сейчас оно у них было убрано в кобуру, ибо вроде как в последнее время перестали опасаться, что я снова сделаю ноги прямо у всех перед носом, и чуть-чуть расслабились. Но я точно знала, что они вооружены и огнестрелом, и тазерами.

Пару месяцев назад, когда мы серьезно поговорили с местным начальством, и даже к чему-то конструктивному пришли, о таком даже думать не приходилось. А когда я вышла на свежий воздух на обещанную прогулку в первый раз, меня вообще сопровождали двое с автоматами наизготовку. Словно мы не в парке около дома находились, а натурально в разведку на вражескую территорию собрались.

Но тогда я не жаловалась. Для меня все эти прогулки стали реальным облегчением! Хоть минимальную иллюзию контроля над ситуацией возродили.

В какой-то момент из парка мы ушли чуть дальше. Но как я еще раньше выяснила, территория им тут принадлежала обширная, так что никто не возражал.

Потом появились привалы с карандашными и акварельными зарисовками. Недавно вот захотелось с маслом эту авантюру затеять, хотя я больше десяти лет им уже не писала. А тут прям загорелась! Местная природа провоцировала!

И стоило озвучить пожелание, мне тут же помогли этот пленэр организовать. Нина очень скрупулезно у меня уточняла, цвета и марки красок, номера и типы кистей, размеры и характеристики холстов, ну, и прочие материалы. Я ей была реально благодарна за помощь, причем не только в этом.

Когда дело касалось досуга или комфорта, по крайней мере, вот таких мелочей, тут действительно не скупились. Не сказать, что я в этом сильно наглела, но знала точно, что качественные художественные материалы едва ли стоило относить к мелочи.

А постоянные сопровождающие, ну, если отвернуться, то можно было забыть, что они вообще тут есть.

Кстати, мне в этом помогала музыка, игравшая в наушниках. Аудио воспроизводил телефон, который мне выдали. Правда, сразу предупредили, что даже если в него симку вставить, соединиться с сетью он все равно не сможет.

Но вот для остальных функций он оказался вполне полезен. Например, сейчас он воспроизводил мелодичные гитарные переливы группы Opeth. Под любимую музыку у меня всегда творческий процесс лучше шел, а сейчас помогал отрешиться вообще ото всего.

Я увлеченно доводила до совершенства свой пейзаж, сглаживая кистью задний план, чтобы чуть увести его вдаль, как внезапно около меня возникла мужская фигура со словами приветствия.

Это случилось настолько неожиданно, что я подпрыгнула и едва тройник из прицепленной к палитре масленки не расплескала на свою работу.

— Леша! Нельзя вот так подкрадываться и людей пугать! — возмущенно воскликнула я, снимая наушники, еще и кистью в него ткнула, чтобы веса своим словам придать.

Кисть была широкой, плоской и с длинной ручкой, да еще с краской, так что оппонент угрозу оценил, отступил на шаг и даже руки поднял.

— Ничего себе, такой и убить можно! — ухмыльнувшись, попятился он.

— Художника обидеть может каждый, не каждый сможет убежать! — предупредила я, ну, почти серьезно.

Он детский стишок оценил и широко улыбнулся в ответ.

— Я тебя три раза звал, ты в наушниках не слышала, — все же извиняясь, добавил он.

Я тяжело вздохнула и повернулась обратно к холсту. Стерев тряпкой с кисти лишнюю краску, вернулась к своему прежнему занятию.

— Ты еще долго? — деловито поинтересовался Алексей.

— Как только допишу, так сразу! — не поворачиваясь, хмуро ответила я.

Рядом тяжело вздохнули, и уже по этому признаку я поняла, что завершить работу мне сегодня не дадут.

Нет, я все равно планировала завтра свежим взглядом ее еще раз посмотреть и что-то добавить, но и сегодня до финальной точки, когда чувствуешь, что пора прекратить, тоже еще не дошла.

— Она, по-моему, вполне готова! — как бы между делом заметил этот вредный тип.

Я не ответила, но повернулась и уставилась на него.

— У меня еще целый час времени есть! — заметила я укоризненно, подняв вверх левую руку, на которой были надеты самые обычные земные часы, те, которые на батарейках и с круговым циферблатом.

После первых двух дней, где я от зари до зари просидела в обнимку с той кипой для перевода, которую мне выдали, я взбунтовалась, и мы с Крыловым обсудили распорядок, который предполагал часы работы, отдыха и вот таких вот прогулок, ну, еды и сна тоже, разумеется.

Я вот тогда еще подумала, что стоило подобное пожелание высказать и в первые недели активного допроса. Может и горло бы тогда не так сильно пострадало, и меня бы это все не так сильно взбесило в итоге до такой степени, что я вообще их всех послала.