Возникнув в очередном поселении, дракон действовал дерзко: заявлял, что по поручению Его Поссешства путешествует с проверками. Потом строго интересовался, нет ли в округе тех, кто слишком много себе позволяет (разумеется, вынося за скобки себя), и творил умеренный самосуд, ограничиваясь штрафами в пользу пострадавших и воспитательными беседами. Взяток не брал, но от обеда или ужина с ночлегом не отказывался, хотя настаивал на простой пище и скромном уголке, а счета с расходами предлагал отправлять в замок. Большинство старалось угодить и обеспечить комфорт Небесному Дракону за свой счёт, надеясь, что за них замолвят словечко, но часть тщательно отправляла счета, а некоторые и откровенно приписывали лишнего.

Вайтинагри первые разы восхищался, потом начал злиться. Потом, выведенный из себя неуловимостью, распространил информацию, что проверка закончилась, а Роя при появлении надо задержать и дождаться экипажа, который везёт соответствующее постановление и сопроводит ревизора обратно. Но счета продолжили приходить, хоть и в меньшем количестве, а сам наглец оставался неуловимым. Объявить напрямую в розыск было невозможно, ведь это означало признаться, что самого Главного Посса обвели вокруг пальца, да и из замка никто никогда не сбегал, это был бы слишком большой удар по репутации. Разведчикам удвоили, потом утроили премию за задержание, но это не помогло. Правитель уже не на шутку нервничал и почти поверил, что дракон на самом деле Небесный и сверхъестественный, и до этого просто дурил голову, то ли со скуки, то ли испытывая, но поток счетов резко иссяк и Рой окончательно потерялся в районе Скалистых Гор. Там же незадолго до этого оторвался от постоянной слежки Верховный Жрец. Вайтинагри дал зарок при следующей встрече устроить Бупе такую взбучку, чтобы навсегда отбить желание помогать крылатым нахалам.

Если бы всё внимание не обращали на поиск дракона в ущерб остальным сведениям, обнаружили бы и другие любопытные совпадения. В районах между точками исчезновения и появления Роя участились успешные побеги, и подозрительно часто оказывались разбойники, которые стали более разборчивыми: нападали в основном на дворян с репутацией плохого хозяина, и старались обойтись без жертв.

* * *

В центре огромной пещеры, неровно освещённой факелами, на валуне, покрытом загадочными символами, прикрыв глаза, сидел Верховный Жрец в белом балахоне. В его ногах лежал жезл, около правой руки стояла коробочка с широкими белыми лентами. По обе стороны стояли помощники, один держал свиток и карандаш, рядом со вторым находился сундук для подношений. Чуть дальше расположились несколько служителей. У входа в волнении переминались кандидаты в послушники, их одинаковые серые балахоны с капюшонами символизировали бренность телесного и желание отречься от прежней жизни. По знаку служителя кандидаты по одному приближалась к Верховному Жрецу для беседы и определения их готовности посвятить себя высшему делу.

Очередной искатель истины подошёл и преклонил колено.

– Что привело тебя сюда, беспокойная душа, что ты ищешь?

– О Верховный Жрец, я хочу знать, сколько тьмы нужно впустить в душу, чтобы победить тьму?

Бучнопом слегка вздрогнул, приоткрыл правый глаз, но тут же опять закрыл.

– Неужели ты забыл, что нашим первоочередным и единственным стремлением должно быть наполнение души светом? – наставительно сказал жрец. – Только свет разгоняет тьму.

– Моя душа была полна светом, но тьма вокруг становилась лишь гуще. Тогда я впустил немного тьмы, чтобы познать её и понять, как лучше с ней бороться, и это помогло мне начать распространять свет вокруг. Но я боюсь преступить грань и мне нужен проводник.

Жрец некоторое время обдумывал эти слова.

– Я чувствую в тебе большую силу духа, – наконец сказал он. – Что ты принёс в знак готовности следовать за нами?

– Самое ценное, что у меня есть.

В руку жреца легло что-то мягкое. Бучнопом уставился на бархатное ожерелье с инициалами правителя, быстро скомкал его в кулаке и встал.

– Духи хотят поговорить со мной! – По пещере раскатилось эхо. Служители поспешили прочь, выгоняя соискателей. – Он останется, – негромко обратился Бучнопом к помощнику, положив руку на голову текущего кандидата.

Когда пещера опустела, Бучнопом сел и сердито сказал:

– Почему ты явился только сегодня? Я ждал тебя три дня назад и уже опасался, что ты попался.

– Некоторые дела задержали, – ответил Рой, вставая и снимая капюшон.

– Всё со своими разбойниками путаешься. Ты бы определился, или ряса, или перо.

– Пока одно другому не мешало.

– Зачем маскарад, почему не стал ждать в условленном месте?

– Тренируюсь мимикрировать.

– И срывать церемонии?

– Что я опять не так сделал? Остальные в таком же духе отвечали.

– А это, по-твоему, всё так? – потряс Бучнопом ожерельем. – С ума сошёл при всех чёрным ошейником разбрасываться. Надеюсь, кроме Лепома, никто не увидел.

– Во-первых, это правда самое ценное, что у меня есть, особенно если учесть, какой ценой он мне достался. Во-вторых, мне показалось символичным, что, посвящая себя Небесному Свету, отказываешься от служения земному хозяину.

– Хм. Возможно, это не лишено логики… Но слишком революционно, такое попрание устоев мало кто примет. Так что забирай, вдруг ещё понадобится.

– Я больше не собираюсь его носить.

– И всё-таки сохрани на всякий случай. А теперь, юный послушник, – переключился жрец на торжественный тон, – склони голову и прими этот символ служения Свету. – Он взял белую ленточку и ворчливо добавил: – И не делай физиономию, будто кислицы объелся, хотел мимикрировать, так привыкай. Что ж ты длинный, как серый тпыль, не дотянуться. Сядь. Вот так, – он привычными движениями повязал на шее Роя ленточку и выпустил два свободных конца поверх балахона. – С двойным бантом.

– Сразу жрец второй степени? Не слишком подозрительно? Я же без подготовки могу опять что-нибудь ляпнуть.

– Мне так духи велели, – ухмыльнулся Бучнопом. – А чтобы не ляпал, назначаю тебе послушание в виде обета молчания. И ходи пока в капюшоне. Незачем никому знать, что здесь драконы разгуливают, а то уж очень Вайти хочет до тебя добраться. В последний раз ты его, похоже, сильно обидел.

– Это ещё вопрос, кто кого обидел.

– Плохой из тебя послушник, не прошло и минуты, как обет нарушил.

– Ну с вами-то можно разговаривать?

Верховный Жрец вздохнул и неопределённо махнул рукой.

– И зачем я с тобой связался… Изо всех верёвки вьёшь, а ещё говоришь, что не дракон. Я тебя прошу, давай без самодеятельности, не подставляй меня хоть перед моей паствой, я и так с тобой уже со всех сторон подставился. Договорились?

Рой молча кивнул.

– Вот и славно. Сейчас Лепом проводит тебя в убежище, а мне надо церемонию закончить. И заклинаю тебя всеми духами, никуда не высовывайся.

* * *

Недалеко от пещеры в лесу обнаружился полузаброшенный подземный бункер, вход у подножия холма был тщательно замаскирован. Внутри были расчищены только несколько помещений, дальше по коридору высились завалы мусора. Лепом показал Рою кухоньку, где можно было подкрепиться, и крошечную комнатку, где всю обстановку составляло подобие лежанки из грубо обтёсанных брёвен с матрасом, набитым соломой.

Верховный Жрец появился поздно вечером и сразу приступил к делу.

– Расклад такой. Дня на три мне нужно задержаться здесь, потом направимся в Дормор. И нужно решить, как тебя позиционировать. Варианта всего два: или будешь прятаться ото всех, как затворник, или станешь драконом-покровителем.

– Опять драконом? Сколько можно! Я надеялся хоть у вас спокойно побыть обычным драконианцем безо всякой мистики.

– И как, по-твоему, я объясню, что ты просто драконианец, если у нас секта практически имени тебя? Под посса тебя не загримировать, слишком отличаешься. Впрочем, могу сказать, что ты решил пожить как обычный посс, чтобы лучше узнать и почувствовать чаяния каждого. Но учти, в таком случае поблажек не будет. У нас правило простое: или следуешь уставу, или прощаемся. Тем более что у меня и без тебя забот хватает.