Александр Иванович поднял руку в успокаивающем жесте:

— Не надо бояться. Мы расскажем, что знаем, а вы, если хотите, можете рассказ дополнить. Готов поклясться чем угодно дорогим для меня, чтобы вы были уверены — мы на вашей стороне и не желаем зла. Наоборот, будем защищать в любой ситуации.

Выжидая замолчал, давая им услышать и осознать то, о чем говорил.

Видя их неверие и страх, продолжил:

— Наташа, вспомни, мы всегда были на одной стороне против всякого зла. Я никогда не причинял тебе боли, не давал повода думать обо мне как о злодее.

Посмотрел на обеих:

— Давайте поговорим.

Сестры не соглашаясь, одновременно помотали головами. Алексей подошел к дивану и присел рядом с Региной так, что его рука легла на спинку дивана прямо за ее спиной.

Все вздрогнули, когда услышали голос Полины Платоновны:

— Александр Иванович, к вам Таня Коркина рвется.

Он кивнул:

— Пусть войдет.

В кабинет ворвался маленький смерч, замер на минуту и нахмурил бровки.

— Чего это они ревут?! — Грозно спросил воробей по имени Тоша.

Эта картинка была до умиления трогательной. Маленькая девочка в безразмерных монтажных штанах, кепке, козырьком назад, в огромных очках, грозным взглядом прожигающая всех присутствующих мужчин. Влетев в кабинет, остановилась перед диваном: ноги на ширине плеч, кулачки сжаты, голова наклонена чуть вперед, корпус повернут в три четверти к предполагаемому противнику. Она готова к бою. Неважно, что перед ней трое здоровых мужиков. Уж она-то не побоится защищать своих, которые прижались друг к другу как две пичуги и рыдают.

Александр Александрович задохнулся от восторга, Алексей Александрович от смеха, а Александр Иванович замер от изумления. Первый поднялся со стула, а Тоша продолжила допрос:

— Кто обеих довел до слез?!

— Тош, ты с нами поедешь? — Голос Наташи был еле слышен.

— Поеду, только сейчас тут всем наваляю и поеду!

— Тошка, — Саня откровенно ржал и подошел к ней сзади, как оказалось зря. Девочка не выдержала. Начала движение, и как учили, без лишних замахов и эффектных движений ловко выполнила подсечку. И не маленький, молодой, тренированный мужик просто рухнул на ковер, а девочка от него отскочила. Так, на всякий случай. От неожиданности сестры перестали плакать, Алексей захохотал в полный голос, Александр Иванович так и замер со стаканом и кувшином в руках.

— Саня! — Алексей не мог остановиться, — она тебя сделала! Классно сделала! Красиво!

Дверь тихонько отворилась, в кабинет заглянула Полина Платоновна, за ней стояли двое: Тимур и Владимир Сергеевич. Безопасники и секретарь видели все, что произошло, но не проронили ни слова.

Тут с дивана поднялся Алексей. Он подал руку брату, помог подняться с ковра и с некоторой опаской покосился на Тошку, та стояла, как будто бы полностью расслабившись. Это и подвело Алексея, он, как и его брат, не оценил в должной степени противника. Захотел взять ее поперек туловища, но каким-то немыслимым образом оказался на полу, лицом вниз, да еще и с заломленной рукой. Боль в руке была ощутимой, и он сразу же захлопал ладошкой по ковру, прося закончить спарринг.

— Ни хрена себе, — Владимир Сергеевич провел пятерней по седым коротко стриженым волосам, — Тоша, скажи мне, ребенок, чего еще я о тебе не знаю? — Александр Иванович с изумлением глядел на девочку.

— Ничего вы обо мне не знаете, — припечатала она.

— Вот так и живем. Ничего друг о друге, не зная, — Владимир Сергеевич ласково смотрел на нежный, хрупкий цветочек и понимал, как может быть обманчива внешность. Перед ним был неплохо подготовленный боец. Маленький, тоненький, верткий, уже опытный, и что самое интересное и опасное — умный.

Начальник службы безопасности поинтересовался:

— Тош, ты у кого занимаешься?

— Не у кого, а с кем. С дедом, естественно.

— Может, дашь пару уроков стражам? А?

— Подумаю! Вот узнаю, чего они ревели и подумаю!

И уже обращаясь к сестрам:

— Что случилось?! Кто обидел?! Кому морду чистить?! Куда едем? Эмика берем? А деда? Амыр без нас не останется. А Мурзон?

Регина засмеялась, вытирая глаза и нос:

— Куда мы таким табором?

Тимур и Владимир Сергеевич теперь уже вошли в кабинет и, не спрашивая разрешения, уселись за большой стол, лицом к публике.

Александр Иванович наконец-то пришел в себя, набулькал полный стакан воды и практически залпом ее выпил. Помолчал с полминуты:

— Тош, слезь с Алексея, пожалуйста. И хочу сказать сразу, что я с тобою драться не стану. Старый я!

— Ага! Как жениться, так не старый, а как драться, так увольте, я — пенсионер!

Народ замер.

— Тош, откуда…?!

Наташа сидела краснее помидора, Александр Иванович потянулся за второй порцией воды и только Владимир Сергеевич восхищенно пробормотал:

— Во молодь наглая пошла. Никакого уважения к седи…, — и почти шепотом закончил, — … — нам.

Тошка вскочила со спины Алексея, подошла к сестрам и привалилась к боку Регины, та ее обняла. Алексей одним плавным красивым движением поднялся с ковра.

Тимур осмотрел всю картину, вздохнул:

— Что ж, коли почти все заинтересованные лица присутствуют, то позвольте вам представить сестер Тригорских: Веронику и Валерию.

Тошка отступила в удивлении от Леры и сразу же попала в руки Александра Александровича, который приткнул ее к себе на одно колено и приобнял за талию.

— Если никто не против, я начну, — и начал рассказ обо всем, что удалось узнать.

Большое совещание, так сказать в расширенном составе, удалось устроить лишь через неделю.

День, в который оно состоялось, оказался насыщенным и долгим. Девушки устали, Эмику эмоции тоже не пошли на пользу. Из кабинета все долго не могли разбрестись. Молодой человек уже неделю знал, что они втроем «одной крови», но только позавчера ему стало известно, что именно Наташа им приходится сестрой. Они все это время жили, стараясь не расплескать свое счастье. Без конца это обсуждали. То никого не было, а теперь такая толпа родственников, и каких родственников, которые не только по крови, но и по духу. Двое мелких никого больше не замечали, кроме своих сестер. Они как маленькие бродили за ними тенью и поминутно спрашивали: а ты куда? И сами же отвечали так, что всех смешили: ловить верблюдА, пока лежит, а то встанет — убежит! — всем было весело и все снова повторялось. Тошка иногда немного грустила от того, что не кровная сестра этим трем, но была счастлива уже тем, что ее приняли в свою семью и, кажется, даже полюбили.

Сестры тоже были счастливы, ходили, взявшись за руки. Иной раз, переглянувшись и кивнув друг другу, начинали что-то делать, обмениваясь только взглядами. Друг друга не просто понимали, а как будто бы чувствовали, предугадывая мысли. Одна начинала предложение, вторая заканчивала. Собираясь вместе, говорили-говорили-говорили и никак не могли наговориться.

Только сейчас все выходили из кабинета и молчали. С одной стороны все были рады тому, что кошмар одиночества закончился, а с другой — рассказывая обо всем, это нужно было еще раз пережить. На это необходимы были силы, которые на эти переживания были потрачены, а сейчас почти иссякли.

Леонид Александрович был обеспокоен и растерян, потому, что не знал, как будут строиться отношения между ними теперь. Сейчас подошел к детям. Рядом стояли Регина и Наташа.

— Какие планы на вечер? — задал вопрос всем.

Тошка подняла в удивлении брови:

— Деда, мы все, — оглядела толпу, — домой. А ты?

Мужчина тяжело вздохнул, поменялся в лице, последняя надежда куда-то исчезла. Ему стало худо. Для него все закончилось, он опять остался один. Понимал, что с этим нужно как-то справляться и заново учиться жить. Только чтобы не случилось, он не бросит этих ребят. Будут же они встречаться в университете, станут его навещать, в конце концов. А то, что он теперь не приготовит им завтрак, не проверит домашнее задание и не озадачится, например, тем, куда отправить детей отдохнуть этим летом, так это… ничего, справится.