— В самой Регине?

— А они давно знакомы?

— Алексей прибыл домой только на днях и сразу попал под китайское мошенничество. Регина пересекаться с Алексеем до недавнего времени не могла.

— Ох, еще и эти на нашу голову. Китайцы прибывают двумя группами. Одна из нормальной компании, другие — мошенники. С последними будет работать старая команда Подольского.

— Старый, хитрый, бритый лис. Орготдел во встрече будет задействован?

Селим разливал чай и поглядывал на друга:

— Нет, они здесь не помощники. Вот будут нормальные переговоры, тогда и будут работать.

— А переводчик?

— А что переводчик? В Интерполе нормальные переводчики. Меня больше волнует Регина.

— Этот нарик сказал, в каком клубе он работал?

— Тимур, ты думаешь это все размотать?

— Селим, дорогой, а у нас есть другой выход? Что думаешь?

Тимур отхлебнул крепчайшего настоящего чая, который выращивала мама Эльмиры, она сама собирала чайный лист, ферментировала-сушила, и пересылала детям. Теща Селима жила в Индии, когда-то работала там биологом на советской биостанции, влюбилась, вышла замуж и осталась. Теперь баловала детей вот такими диковинками. Второй глоток ароматного напитка, позволил Селиму вольготно развалиться на стуле:

— На первый взгляд это не имеет никакого отношения к компании. Может исключительно личное?

— Пока не знаю, Селим, пока ничего не знаю. Только мне не понятно, зачем Алексей под ногами болтается? Ему-то какая забота? Знает Регину в сумме несколько часов. В чем его интерес?

— А кто его знает, — Селим снова отхлебнул из чашки, повертел ее на блюдце, посмотрел на друга. Спросил:

— Ты планируешь задействовать ресурс своего охранного агентства? Это влетит в копеечку из твоего кармана. А если она выберет не тебя?

— Обо всем этом обязательно подумаю, а главное посчитаю. Копеечку посчитаю, — раздражение свозило в каждом слове Тимура.

— Это ты сейчас с кем разговаривал?

— С тобой, с собой и мировым разумом!

— Ааа, а то я уже подумал…

— Думать — это моя фишка, твоя — добывать информацию.

— Понял. Командуй парадом, генерал!

Селим про себя потирал руки: попал командир, ох, как ты попал! Цапануло тебя! Только сам ты пока этого не понял.

— В первую очередь надо найти врачиху и узнать, зачем ей понадобилась Регина. Что она девочек в клинику ловит — понятно. Зачем, можно предположить. А вот зачем ей нужна именно Регина, вот главный вопрос. И, думаю, искать надо через клуб. Кстати, позаботься о том, чтобы приставить стражей к Регине, круглосуточно.

— Ты опоздал, мой генерал! Уже! Алексей к ней Степу и Женю пристроил.

Мысли Тимура неслись со скоростью света. Неужели Алексей и Регина…? Нда! Похоже на то! Поставить Степана в охрану можно только для женщины, которая тебе не безразлична. С другой стороны та же песня: Степа и простым охранником? Это как же зацепило тебя, мужик?

Тимур кусал губы, крутил пустую чашку и не отрывал взгляда от оставшейся на дне золотистой чайной капли:

— Прости дружище, но ты меня добил, пойду я. За чай отдельное спасибо. Эля! Пока!

Он вышел от Селима. Мысли одна за другой неслись, цеплялись друг за друга, появлялись новые, как-то странно трансформируясь, снова всплывали старые.

Ему не нравилось уже то, с какой легкостью стражи лазят в системе наблюдения и правят ее по своему усмотрению. Голову на отсечение не отдал бы, но, был более чем уверен, что Подольский об этом даже не подозревает. А это уже опасно. Взвалить на себя ответственность за такую контору и не знать о том, что по чьему-то приказу в обход него корректируется информация на носителях охранных блоков. Если так и дальше пойдет, то нет, ребятушки, я так не играю. Вы как хотите, но, пожалуйста, без меня. Если что, своих я заберу, без работы не останутся, но голову подставлять под чьи-то не всегда понятные игры — увольте.

Надо Подольского предупредить. Шутки закончились. Мало китайских мошенников, тут еще эти чистильщики объявились. Достал телефон, нашел нужный номер.

— Владимир Сергеевич, добрый вечер, я не очень поздно? У меня разговор, он не терпит отлагательств. Хорошо, приеду. А это удобно? Может в кафе? Хорошо, как скажете. Диктуйте адрес.

До дома Подольского добирался часа два. Жил тот в пригороде в старом огромном рубленом доме. Было видно, что дом когда-то был на два хода, теперь их заложили чем-то очень похожим на бревна, прорубили центральный вход и наверняка внутри дома провели перепланировку. Жилище было похоже на хозяина, такое же большое, основательное и крепкое.

Тимур подошел к калитке и позвонил. Его вышел встречать сам Владимир Сергеевич. В домашних широких штанах, пижамной куртке и меховой жилетке он выглядел как пенсионер на отдыхе с рекламных открыток шестидесятых годов.

— Здорово, Тимур!

— Добрый вечер, Владимир Сергеевич. Простите, что поздно, но, боюсь еще больше опоздать.

— О как. Ладно, проходи. Ужинал?

— Да, спасибо, нам бы поговорить.

Они вошли в просторную прихожую, хозяин махнул рукой в сторону большой гостиной. Кивнул в сторону одного из кресел.

— Садись. Ну, давай, говори, что там. Пожар?

— Думаю, что может быть гораздо хуже.

Разговор затянулся за полночь. Два офицера с разницей в возрасте больше чем в поколение говорили на равных. У каждого за плечами немалый опыт. У каждого свое видение проблемы. Обговаривали даже самую незначительную деталь, потому как знали, что и она может привести к фатальным последствиям. Владимир Сергеевич убеждал Тимура не горячиться с решением. Уйти никогда не поздно, проблему надо решать, а не бежать от нее. И решать нужно оперативно и, похоже, сразу со всех сторон. Только надо как-то подготовить Александра Ивановича к серьезному разговору. На том и порешили. Проговорили еще раз все возможные варианты развития китайских событий. Наконец распрощались.

Тимур сел в машину. На приборной доске высветилось: ноль один десять. Вот теперь можно и домой. Спать. Умыться и спать.

Это уже было похоже на болезнь. А женщина стояла у окна и с остервенением твердила:

— Хочу быть богатой и знаменитой!

Утро выдалось погожим и тихим. Голубое небо, желтые листья кленов на фоне зеленых вязов и покрасневшей рябины. Осеннее многоцветье, ласковое тепло, как в бабье лето.

Начало дня. Все спешат, все торопятся. Тошка неслась к автобусной остановке в привычном режиме, который она называла «почти»: почти успела, почти поела, почти прыгнула в автобус.

Водителей на этом маршруте было четверо. Все они давно приметили девчушку с нелепыми очками на маленьком носике, которая, подбегая к остановке, махала как ветряная мельница руками, боясь опоздать. Трое, если видели это создание в широченных штанах, со множеством карманов и карманчиков, обязательно поджидали ее, а один всегда, как только из-за поворота показывалась тоненькая фигурка, закрывал дверь и плавно отъезжал ровно на сорок сантиметров. Видел в зеркало огорченную мордашку, тормозил, двери открывались, впуская непоседливое чадо, с удовольствием слушал ее звонкое «Спасибо!» и знал, что день у него удался. Для него она была как талисманчик. Если это чудо появлялось на остановке, значит, все невзгоды и горести его сегодня обойдут стороной.

Сегодня в очередной раз услышал это самое волшебное из слов и разулыбался. Девочка плюхнулась на сиденье и начала копаться в своем рюкзачке.

А Тошка судорожно искала клочок бумажки, на котором записала имя и отчество профессора консерватории.

— Да что это за профессор-то такая вреднючая, никак не находится, — бурчала она под нос.

Вот уже нужная остановка, а записка так и не нашлась.

— Привет, ребята! — Тошка залетела в аудиторию за секунду до звонка и плюхнулась за первый стол.

— Тоша! Ты еще позднее не могла прийти?! Я уже тут как на иголках сижу!

Это орала благим матом Лилька и к ней оборачиваться не стоило. Вот пара закончится, она прокипит, успокоится, тогда и поговорим.