Александр Иванович слушал план встречи с итальянцами и думал. Вот эта вот женщина была ему нужна. Откуда-то знал это так твердо, что не допустил ни малейшего сомнения в этом странном знании. Нужна. Просто необходима! Нельзя допустить, чтобы взяла и исчезла. Ирэна говорила, что у нее испытательный срок. Выход один, распорядиться, чтобы приняли без испытательного срока.

Ее голос ласкал слух. Чистый, как горный ручеек, звенит и переливается интонациями, его можно слушать бесконечно. Вот берет чашку, отпила глоток, глаза распахнулись в удивлении и он еще раз убедился в том, что именно она ему нужна. Нужна. Не на минуту, не на неделю. На всю жизнь?

Тряхнул головой, вдох — выдох, чтобы прийти в себя и не натворить глупостей, снова начал вслушиваться в ее голос и понял, что пропал. Основательно и безвозвратно. А она в очередной раз сделала глоток, глазки распахнулись в восхищении:

— Вкусно. Такой замечательный чай пила, наверное, только в детстве. Почему-то считала, что этот вкус — просто детские воспоминания, которым во взрослом мире не место. Оказывается, а вот и нет, — она искренне рассмеялась, а он пил эту радость, и в душе расцветало какое-то неведомое или давно забытое чувство. Сидел и не мог найти ему определения, но так хотел его удержать, продлить, а в идеале никогда не потерять.

Слушал, любовался, старался как можно незаметнее вдыхать ее аромат и радовался, превращаясь в того юного Саньку Белоярова за которым бегали все девчонки университета.

Старые часы пробили пять раз. Рабочий день закончен. Все было обговорено. Вопросы решены, планы скорректированы, чай выпит. Нужно ее отпустить, взять себя в руки и отпустить. Завтра будет день, он найдет повод для встречи. Давай, Саня, она уже стоит у двери. Отпусти ее до завтра.

— До завтра.

— До свидания, — Наталья Михайловна кивнула и отправилась в свой кабинет, имея на руках список дел, которые нужно решить до завтрашнего утра, а часы уже показывали семнадцать десять.

«… богатой! … и знаменитой!»

— Тоша, Эмик, время — восьмой час. Давайте-ка собираться. Завтра будет день, будет пища — так моя бабушка говорит, — Наталья Михайловна прикрыла уставшие глаза.

Приоткрылась дверь кабинета.

— Привет, трудящимся!

— Здравствуйте, Александр Александрович, — Тошка с удивлением смотрела, как в кабинет заглядывает Пижон. Он не хотел входить, но увидев незнакомое, но кого-то явно напоминающее, лицо, перешагнул порог.

— Ребята, я к вашему деду на консультацию. Если вы домой, то нам по пути, — он внимательно осмотрел незнакомку. Подошел поближе, представился, она тоже себя назвала. Молодой человек забрал ребят, прощаясь, кивнув, шагнул за порог кабинета, а сам никак не мог сообразить, кого она ему напоминает?

Выйдя на улицу, Наталья Михайловна не торопясь пошла вдоль здания, не замечая, что следом катится автомобиль, а из-за стекла за ней наблюдает генеральный директор одной из крупнейших компаний страны.

А в другую сторону к машине поскакала Тошка, за нею степенно шли Эмик и Александр Александрович, громко обсуждая последнюю игру ЦСКА. Вдруг около Тошки остановилась машина с тонированными стеклами, оттуда выскочил мужик, сгреб девочку в охапку и начал запихивать ее в салон. Она визжала и кусалась. Нескольких секунд хватило, чтобы пара любителей спортивных игр подлетели к похитителю. Один вцепился в Тошку, а второй нанес сокрушительный удар похитителю по шее. Вор разжал руки, дернулся и упал на асфальт. Из здания компании уже бежали сотрудники охраны. Машина рыкнула движком и с открытой дверцей рванула к перекрестку. Визг шин слился с выстрелом по колесам. Машину повело, она перестала слушаться управления и остановилась. С водительского места вывалился кто-то и с визгом побежал, петляя как заяц. Навстречу ему не торопясь шла девушка, весело цокая каблучками. Она подставила ножку бегуну, тот с визгом грохнулся и замер.

— Это ваше? — Девушка обратилась к подбежавшим людям.

— Наше! Это теперь наше!

Молодой человек в форме охраны, упираясь руками в коленки, отпыхиваясь, остановился напротив нее:

— Девушка — вы мой идеал, — разорялся он на всю улицу, — мое восхищение не знает границ! Я… ваш… поклонник! Не дайте… увянуть… благородному чувству! Дайте телефончик, а…?

Она засмеялась:

— Телефончик мне самой нужен, потому не дам. Зато дам рекомендации по бегу на короткие дистанции, а то так можно и до больнички не добежать. Смотрите, как тяжело дышите! Приходите, молодой человек, в клуб «Атлант». И не благодарите! До встречи, надеюсь.

— До встречи! Я обязательно…уфф… приду! — Крикнул ей вслед.

Она весело зацокала каблучками, а он не мог остановиться в высказывании восхищения:

— Что за девочка. Мечта, а не девочка!

К месту происшествия подбежал Степан. Посмотрел на лежавшего, тяжело вздохнул:

— Что ж за начало недели такое?! Забирайте это г…, будем разбираться.

А Тошку трясло. Она не могла успокоиться. Заплакать не получалось. Вцепившись в толстовку Эмика, никак не могла разжать пальцы. Стояла, вспоминая уроки деда, он давно раскрыл ей нехитрый секрет: чтобы успокоиться, надо глубоко вдохнуть и медленно выдохнуть. Надо себя взять в руки и вдохнуть. Это же просто! Стояла и даже не замечала, что разговаривает вслух.

Эмик тоже был перепуган не на шутку. Он судорожно перебирал варианты возможных похитителей и понимал, что информации не хватает. Суску забрали, кто еще мог быть заинтересован в похищении, он придумать не мог.

Неожиданно на пальцы Тошки легла чья-то маленькая ладошка. Девочка повернула голову и увидела, что это Наталья Михайловна поглаживает их с Эмиком руки.

— Хорошо, что не успела далеко уйти, — она заговорила нарочито медленно, спокойные интонации заставили обоих ребят начать прислушиваться к ним.

— Тошенька, смотри на меня.

Установив зрительный контакт, она продолжала:

— Как же ты перепугалась, девочка. Дай глазки посмотрю. Глянь на небо!

Тошка послушно завела глаза под лоб.

— А теперь снова на меня, — девочка послушно выполнила команду.

— Молодец, а теперь со мною вместе: вдох и медленно выдох. И еще разок. И еще. Умница!

Около них остановилась машина, из нее очень энергично вышел генеральный:

— Я почти все видел.

Он что-то хотел еще сказать, но Наталья Михайловна его перебила:

— Александр Иванович, Тоше нужна помощь, я могу этим заняться. Только мне нужен пчелиный воск с ее кулак, непитая вода и дом, обыкновенный деревенский дом, не высотка.

Он, не спуская с нее глаз, кивнул:

— Садитесь в машину, сейчас все организуем. Тоша, Эмик, давайте, ребятки, забирайтесь в салон.

Белояров-младший тронул отца за рукав:

— Пап, я их заберу. Всем у тебя будет тесновато.

— Годится. Домой поедем.

Минут через сорок подъехали к коттеджному поселку. Поселок как поселок, никаких дворцов, крепкие основательные дома вдоль улицы, асфальтированные дороги. Все огорожено и на выездах пропускные пункты.

Ворота усадьбы были открыты, их ждали. На крыльцо вышла дородная высокая женщина, одетая в домашнее платье и фартук.

— Слава Богу! Приехали! Здравствуйте! Меня зовите Ириной Павловной. Что там у вас стряслось, что воск понадобился?

Женщина говорила, говорила, сама задавала вопросы, сама и отвечала них. Ей не требовался собеседник, она вполне себе справлялась с этими двумя ролями.

Тошка стояла около машины и жалась к брату. Тот оглядывал двор, рассматривал дом, оценивал парк. А посмотреть было на что. Голубые ели, кедр, какие-то деревца с кронами совершенно невообразимых силуэтов, кустарники с причудливой формой веток и не облетевшей еще листвой. Замысловатый маршрут дорожек, то тут, то там островки каких-то растений с красными, желтыми, даже все еще зелеными листьями.

Наталья Михайловна тоже разглядывала все это с интересом, пока не почувствовала на плече мужскую руку и не услышала: