И начал тогда Гаруда битву, в которой, с одной стороны, был весь мир небожителей, а с другой — одинокая птица. Своими могучими крыльями сбивал он миллионы богов и посылал в обитель смерти. Эта битва из-за амриты между Гарудой и богами была поразительна, удивительна и разрушительна для всех миров. Сражавшийся в одиночку Гаруда Вайнатея поразил всех богов. Во все стороны разбегались в страхе перед ним боги. Тогда, видя, как удирают боги, потерпевшие поражение, их повелитель Индра метнул в Гаруду пылавшую тысячами огней ужасную громовую стрелу. Но сильнейшее из оружия только пробило Гаруде перья крыльев. Повезло Гаруде, что не разнесло его на тысячи кусков. Посмеялся Гаруда над богами: «Чего же вы достигли, о боги? Хотели вырвать мне крылья? Ничего у вас не вышло!» И он вырвал клювом несколько перьев из крыльев и помахал ими.

Прослышал о бегстве богов Вишну и пришел в ярость и кинулся, исполненный гнева, на выручку богам. Схватил он свой диск метательный, сверкавший как двенадцать солнц, и замахнулся на птицу. Видя, что Вишну собрался пустить в ход столь страшное оружие, все риши и отшельники кинулись к нему с криком: «Что ты делаешь, о могучий Вишну? Ты же разрушишь весь мир! Ведь ты же повелитель всего мира богов и небожителей! — уговаривали они Вишну. — Что же ты, как низкорожденный, гонишься за птицей?» И им удалось его успокоить, наконец, словами: «Ведь Гаруда тебе родственник. Не гневайся, Вишну. Не разрушай, подобно низкорожденному, свое потомство!»

Прислушался Вишну к словам риши, глубоко поразмыслил над ними и молвил: «Да, чуть было не свершил я тяжкого промаха. Ведь мог я погубить своего родича Гаруду!»

Справедливо говорится: мудрец во гневе забывает о своем долге и нуждается в совете богов и здравомыслящих людей. Было тогда заключено перемирие у Вишну с Гарудой, и изображение Гаруды было помещено даже на знамени Вишну. Отдал Гаруда амриту Винате, матери своей, и спас таким образом ее от пожизненного рабства.

Так вот, если Гаруда мог поднять и убить слона и черепаху, если мог он нести смоковницу в клюве, кто ж не поверит, что ты содрал шкуру со слона?

Если мог Кришна во время дождей поднять гору Говардхана и нести ее целых семь дней, то, дорогой мой, почему бы ты не смог нести бурдюк слоновий, полный масла?.. Да кроме того, уж если верят истории Ханумана, вырвавшего с корнем дерево ашока,^{493} под которым Равана спрятал Ситу, то кто ж не поверит тебе, о превосходнейший из плутов, что твой сын принес слоновий бурдюк с маслом вместе с вырванным сезамовым деревом?»

После того как доказала Кхандапана правдивость слов Шаши, умолк он и потом обратился к ней со словами: «Ну, мошенница, пришел тебе черед рассказывать о своих похождениях!»

Отвечала она на это, что расскажет обо всем, ничего утаивать не будет про то, что с ней случилось, и устроит им пир, — пусть только они склонятся к ее ногам и признают ее вождем.

Тогда все собравшиеся возразили ей: «Как же это мы, мужчины, да склонимся к твоим ногам? Мы и сами мошенники немалые. Чем же ты нас превзошла, шлюха?» Ухмыльнулась она в ответ на это и проговорила: «Слушайте же меня внимательно. Вот что я вам расскажу.

Когда достигла я девичества, то стала необычайно красивой и весьма привлекательной и возбуждала страсть, как Рати,^{494} супруга бога любви Маданы. И вдруг в эту пору я стала вдовой. Однажды, очистившись после месячных, спала я под чистой лавкой и наслаждалась любовью с самим богом ветра, самым страстным мужчиной. Тотчас же после этого родился у меня сын, который заставил меня разрешить ему уйти и покинул меня, как сон. Теперь скажите мне, высокомудрые, мог ли сын родиться у меня так, как я вам рассказала. Если это правда, достойные, то никогда ни одна женщина не могла бы стать вдовой!»

«А что ж, — отвечал ей Муладева, — все это доподлинная правда. Ведь известно, как рассказывается в священном писании, что таким же образом родила Кунти Бхиму, а Анджана — Ханумана.^{495} Сочинитель Сказания о Бхаратах Вьяса^{496} также был рожден девушкой-рыбачкой благодаря ее союзу с великим риши Парашарой.^{497} Только-только появившись на свет, сын оставил ее и ушел в лес, наказав, чтобы вспомнила о нем в случае нужды. По милости риши Парашары эта девушка-рыбачка снова стала девственницей, и была она любимой женой царя Сантану^{498} и родила от него Вичитравирью. Но Вичитравирья помер, не дождавшись потомства, и было это горе великое, и Йоджанагандха^{499} вспомнила о словах Вьясы, и сын явился перед ней. И тогда сказала она ему так: «Род Куру угаснет без потомства. Сделай так, сын мой, чтоб он продолжался и процветал». Вьяса создал Панду, Дхритараштру^{500} и Видуру, и, таким образом, род Куру не угас. А для этого сошелся он со всеми тремя женами Вичитравирьи и, став отцом, сказал своим чадам: «Ах вы, негодные! Это вы заставили меня согрешить, и вот поэтому я потерял все то, чего достиг своими подвигами!»

Истинно говорят: «Человек, святой и чистый в севе, в пище, в соитии и всех других делах, никогда не согрешит, даже если попадет в отчаянное положение». Так вот, если рождение Бхимы, сына Анджаны и Вьясы, подтверждено древними шастрами, как можем мы сомневаться в том, что твой сын родился от бога ветра?»

Согласилась Кхандапана с Муладевой и протянула дальше нить своего рассказа: «Однажды крепко подружилась я с Гаури, и доверила она мне мантру,^{501} с помощью которой я могла бы по своему желанию вызывать разных богов. С помощью мантры приворожила я яркое, палящее лучами солнце и вскоре понесла от него сына. Вот и скажите теперь: как это солнце, в восемьдесят шесть тысяч раз превосходящее землю, не спалило моего тела своим прикосновением?»

Кандарика возразил ей: «Если царица Кунти могла не сгореть от соития с богом солнца, когда понесла от него Карну, то почему же ты, несчастная вдовица, могла бы сгореть от его объятий?»

И снова продолжила Кхандапана свою историю. «Затем соблазнила я бога Агни и зачала от него сына. Объясните: почему Агни не спалил меня в своих объятиях? Ведь все знают, что солнце палит издалека, а огонь — лишь только пальцем прикоснешься».

Опроверг ее Элашадха: «Нечему здесь удивляться! Разве не знаешь ты стародавней истории о том, как Дхуморна, супруга Ямы, каждодневно свершая жертвоприношения Агни, сходилась с ним? И случилось так, что желание овладело Ямой как раз в то время, когда не завершилось еще ее соитие с Агни. Никак не могла она освободиться от его объятий и проглотила его, как воду. Не успела она оправить на себе одежду, как явился Яма, проглотил ее и пошел на собрание богов. С насмешкой приветствовали собравшиеся боги Яму: «Привет тебе, о триединый!» Немедля Яма изрыгнул Дхуморну, а она извергла проглоченного ею Агни. Тотчас же бросился Яма за Агни, а тот укрылся в лесу, спасаясь от Ямы. Спросил бог смерти у слонов, куда укрылся Агни, но не сумели они ему ответить, и за это Яма откусил им языки. Почему же должна была сгореть ты, если не сгорела от объятий Агни супруга Ямы, которая даже проглотила его?»

И снова Кхандапана заговорила: «Потом приманила я Индру, гарцующего на Айравате,^{502} и тоже зачала от него сына. Как же так случилось, что предпочел он меня всем небесным нимфам?»

Сказал ей на это Шаша: «Что же ты этому дивишься? Разве не овладел Индра также Ахальей, супругой мудреца Гаутамы?^{503} Когда увидал риши свою жену в объятиях незнакомца, то разгневался и, создав на теле Индры тысячи женских органов, велел ученикам изнасиловать его. Вот так-то претерпел бог богов Индра тяжкие унижения от диких и безумных учеников, воспламененных похотью. Взмолились тогда все боги с величайшим почтением и усердием риши Гаутаме, и согласился он превратить всю эту тысячу женских органов в один глаз.