Зубами, черепаха, ты грызи ремни той западни,
А я пойду следить за тем, чтобы охотник не пришел.
Тогда черепаха стала перегрызать ремни западни, а дятел полетел в деревню, где жил охотник.
Едва забрезжил рассвет, охотник взял нож и отправился из дому. Увидев его, дятел закричал, захлопал крыльями и ударился прямо в лицо охотнику как раз в тот момент, когда тот выходил через переднюю дверь.
«Меня ударила птица, несущая дурное предзнаменование», — подумал охотник и вернулся домой.
Полежав немного, он встал и решил опять идти в лес. «Когда я выходил через переднюю дверь, — стал он размышлять, — я увидел птицу, несущую дурное предзнаменование; выйду-ка я теперь через заднюю дверь».
А дятел, угадав его замысел, полетел и спустился за домом.
Когда охотник выходил через заднюю дверь, дятел снова закричал и ударился ему в лицо.
«Эта птица, несущая дурное предзнаменование, не дает мне выйти из дому», — подумал охотник, вернулся в дом и пролежал до самого восхода.
А когда взошло солнце, охотник, захватив с собой нож, снова вышел из дому. На этот раз дятел быстро полетел в лес и сообщил Бодхисаттве о приближении охотника. К этому времени черепаха перегрызла все ремни западни, кроме одного, последнего. Рот ее был полон крови, и казалось, что она лишилась всех зубов.
Увидев охотника с ножом в руке, который приближался с быстротой молнии, Бодхисаттва перервал последний ремень и убежал в лес. Дятел сел на дереве. А черепаха была так слаба, что не могла сдвинуться с места. Охотник положил ее в мешок и повесил на дерево.
Бодхисаттва, обернувшись и увидев, что черепаха попала в руки охотника, решил спасти жизнь своему другу. Он показался на глаза охотнику и сделал вид, будто бы совсем ослабел.
«Наверное, эта антилопа совсем ослабела», — решил охотник и с ножом бросился преследовать Бодхисаттву, а тот, держась все время на почтительном расстоянии, заманил охотника в лес. И когда Бодхисаттва увидел, что они зашли очень далеко, он ускользнул от охотника и, словно ветер, помчался обратно другим путем.
Прибежав к тому месту, где охотник подвесил черепаху, Бодхисаттва рогом подцепил мешок, сбросил его на землю, разорвал и выпустил черепаху.
Дятел слетел с дерева. И Бодхисаттва, давая обоим наставление, сказал:
«Вы спасли мне жизнь, вы поступили как настоящие друзья, а теперь охотник может прийти и схватить вас. Поэтому ты, друг дятел, бери своих птенцов и лети в другое место, а ты, милая черепаха, ныряй в воду». Так они сделали.
Учитель, став совершенно просветленным, произнес вторую гатху:
Сбежала антилопа в лес, в пруд черепаха уползла,
А дятел, взяв своих птенцов, в другое место улетел.
Охотник, придя на это место и никого не увидев, взял разорванный мешок и пошел домой огорченный. А трое друзей, всю жизнь дружбы не прерывая, возродились согласно карме.
Учитель, приведя эту историю, отождествил перерождения: «Тогда охотником был Девадатта, дятлом — Сарипутта,{62} черепахой — Могаллана,{63} а я был антилопой».
ДЖАТАКА О ЦАРЕ АССАКЕ (207)
«С царем Ассакою вдвоем…» Эту историю Учитель, находясь в Джетаване, рассказал о непроходящей страсти одного бхикшу к своей покойной жене.
«Правда ли, бхикшу, что ты тоскуешь?» — спросил Учитель. «Правда», — отвечал тот. «По ком же ты так тоскуешь?» — «По своей покойной жене», — отвечал бхикшу. «Не только теперь, бхикшу, ты страдаешь из-за этой женщины, еще в прежние времена ты обрел из-за нее великую печаль». И он рассказал историю о прошлом.
Некогда в стране Каши, в городе Потали,{64} правил царь по имени Ассака. Он очень любил свою главную жену Уббари, которая была необыкновенно мила, красива и обаятельна. Она превосходила красотой всех людей, не достигая только красоты богов. И вот она умерла.
Страшная тоска охватила царя после ее смерти. Он ходил мрачный и удрученный. Тело царицы он велел натереть сезамовым маслом и, положив в деревянный ящик, поставить под свою кровать. А сам лежал, не принимая пищи, рыдал и причитал.
Родители и родственники, друзья и приближенные, брахманы и знатные домовладельцы стояли вокруг царя и старались утешить его.
«Не печалься, о великий царь, — говорили они, — все в мире непостоянно». Но так и не смогли успокоить его.
И пока царь пребывал в тоске, прошло семь дней.
А в то время Бодхисаттва был отшельником, постигшим пять высших знаний{65} и восемь достижений.{66} Он жил в Гималаях и благодаря своей божественной проницательности мог знать, что происходит по всей Индии.
И вот, увидев, как рыдает царь Ассака, Бодхисаттва решил помочь ему.
Поднявшись в воздух с помощью своей магической силы, Бодхисаттва спустился в царском саду и сел на ритуальный камень подобно золотому изваянию.
В это время один молодой брахман города Потали пришел в сад; увидев Бодхисаттву, брахман почтительно приветствовал его и сел поблизости.
«Скажи, юноша, — обратился к нему Бодхисаттва, — что, ваш царь справедлив?» — «Да, почтенный, — отвечал брахман, — царь справедливый человек. Но у него недавно умерла жена, ее тело он положил в деревянный ящик, а сам вот уже седьмой день лежит и рыдает. Почему бы тебе не освободить царя от этой печали? Такому благочестивому существу, как ты, следует помочь царю в его несчастии». — «Да я ведь не знаю царя, юноша, — сказал Бодхисаттва, — но если бы он сам пришел и спросил меня, я бы рассказал ему о новом рождении его жены Уббари и заставил бы ее поговорить с царем». — «Тогда посиди здесь, почтенный, пока я не приведу к тебе царя», — сказал юноша. И, получив согласие Бодхисаттвы, пришел к царю и рассказал ему обо всем. «Ты должен пойти к этому человеку, обладающему божественной проницательностью, о великий царь», — сказал юноша.
При мысли, что он сможет увидеть свою Уббари, обрадованный царь сел на колесницу и приехал к тому месту, где сидел Бодхисаттва.
Приветствовав Бодхисаттву, царь сел возле него и спросил: «Правду ли говорят, что ты знаешь новое воплощение моей божественной царицы?» — «Да, знаю, великий царь», — отвечал Бодхисаттва. «В кого же она воплотилась?» — «О великий царь, она при жизни так опьянена была своей красотой, что пренебрегала всем остальным и не совершала добрых поступков. Поэтому она возродилась в образе навозного жука и находится в этом парке». — «Не верю я этому», — сказал царь. «Тогда я покажу тебе ее, — отвечал Бодхисаттва, — и заставлю говорить».
Царь согласился, и Бодхисаттва приказал с помощью своей магической силы: «Эй, вы двое, те, что копаетесь в навозе, приблизьтесь к царю!» И оба жука подлетели к царю.
Указав на одного из них, Бодхисаттва сказал царю: «Это, великий царь, и есть твоя божественная Уббари; вылетев из этой навозной кучи, она следует за своим мужем-жуком, смотри на нее». — «Как! Моя жена Уббари стала теперь навозным жуком? Не верю я этому!» — закричал царь. «Тогда я заставлю ее говорить, о великий царь, — сказал Бодхисаттва и окликнул ее по имени, — Уббари!» — «Что тебе, почтенный?» — отвечала она человеческим голосом. «Кем ты была в прежнем рождении?» — «Я была, почтенный, главной женой царя Ассаки, а звали меня Уббари». — «Скажи: кто теперь тебе дороже, царь Ассака или этот жук?» — «Почтенный, — отвечала Уббари, — ведь то было мое прежнее рождение. Тогда в этом парке я гуляла вместе с царем и находила удовольствие в формах, звуках, запахах, вкусе и осязании. Но с тех пор, как я сменила воплощение, что для меня этот царь? Теперь мне ничего не стоит убить царя Ассаку и кровью из его горла вымазать ноги моему мужу-жуку».
